Левые настроения как предчувствие постэкономической эры

У старого и малого одно на уме. Мир становится старше, но и уязвимее перед вирусом, вызывающим «детскую болезнь левизны». Эта болезнь неуклонно прогрессирует в развитых странах, выражаясь во все новых и новых инициативах в духе «отнять и поделить». Типичный пример – предложение канадских законодателей ввести 100%-й налог на состояния, превышающие 1 млрд долл. Помимо законов, играет роль и общественная атмосфера, в которой богатому приходится все время оправдываться в том, что он не бедный, раздавать внушительные части своего состояния и обещать раздать еще больше под конец жизни. Показательный пример общественно-одобряемого поведения дает Чак Фини – миллиардер, который на старости лет не оставил себе ничего, решив умереть бедняком.

О том, что этот вирус губителен для экономики, поскольку на корню уничтожает стимулы к труду и развитию, уже сказано достаточно. Реже можно услышать какие-то рациональные объяснения этой тенденции. В этой заметке попробую восполнить этот пробел.

1. Начнем с еще одной очевидной тенденции, которая наблюдается уже два столетия, – экономического роста и вызываемого им повышения уровня жизни. Это уже привело к кардинальному изменению целей хозяйственной деятельности: если в былые времена трудились ради выживания, сейчас трудятся ради качества жизни, а физически человек сегодня в состоянии выжить и вообще ничего не делая.

2. Хотя повышение качества жизни гипотетически может продолжаться бесконечно, физические блага здесь играют ограниченную роль. У богатого человека есть возможность выбирать занятие, место жительства, еду и досуг по своему вкусу, но после достижения этого уровня, последующий рост благосостояния сам по себе уже не сделает его счастливее. Насытившись физическими благами, человек может оставаться голодным душевно и/или духовно.

Именно этим объясняется образ жизни всех без исключения богачей в зрелом возрасте. Те, кто продолжают заниматься бизнесом, делают это уже не ради заработка, а ради прогресса, борьбы с раком, экономического образования или ради своего клана – каких-то общих целей, служение которым позволяет им испытывать внутреннее удовлетворение.

Те, кто отходят от дел, начинают коллекционировать страны, которые посетили, картины, которые у себя повесили, или женщин, с которыми переспали. Кто-то ударяется в духовные практики, кто-то в крестьянский образ жизни, а кто-то в благотворительность. Общим знаменателем у всех этих разнообразных способов провести остаток жизни является стремление получить что-то для души, а не для тела.

3. Если экстраполировать в будущее логику экономического роста с его ограниченным влиянием на счастье, производимые экономикой блага сами по себе перестанут кому-либо обеспечивать дополнительное удовлетворение.

Экономика каждому даст возможность искать себя за ее пределами. И тогда, подобно богатым сегодня, все остальные завтра хотя и будут по-прежнему искать счастье, но не в материальных благах. Будут пытаться создать для себе подобных нечто, за что те отплатят им вниманием, уважением или любовью. Или будут пытаться насытиться духовно, ища смысл жизни.

Стремление насытиться душевно и/или духовно необязательно должно ограничиваться конструктивными формами. Душевное удовлетворение иной может искать не в любви окружающих, а во власти над ними. И смысл жизни – это не только молитва и помощь ближним, но и насильственное перекраивание мира под собственные убеждения.

Как бы там ни было, в мире будущего все заняты чем хотят и ищут счастья в самореализации, состязаясь друг с другом в славе и влиянии.

4. Предчувствуя приближение этой постэкономической фазы развития, власти западных стран пытаются бежать впереди паровоза, подобно нашим радикальным марксистам прошлого. Последним их теория предсказывала вызревание в недрах развитого капитализма предпосылок для перехода к коммунизму, но они пытались ускорить этот переход, не дожидаясь того, как плод сам упадет с дерева. Так и сейчас хотят приблизить наступление новой эры, насаждая ее атрибуты.

Причем, история повторяется и в том, что подтверждает пословицу «тише едешь – дальше будешь». Если капитализму позволить работать по своим законам, когда-то он обеспечит полное изобилие и сам уступит дорогу постэкономическому обществу. Если же этот процесс ускоряют путем перераспределения богатства, когда его еще недостаточно для качественного скачка, капитализм работает хуже и растет медленнее, а наступление новой эры откладывается.

Резюмирую: благодаря экономическому развитию производство товаров и услуг постепенно перестает служить источником счастья, власти же развитых стран действуют так, как будто это будущее уже наступило.

Мой Телеграм-канал