http://svr.gov.ru/smi/2025/02/o-gotovyashchikhsya-antirossiyskikh-provokatsiyakh.htm
Речь идет о так называемых «геополитических рисках».
Пресс-бюро Службы внешней разведки РФ сообщает (http://www.svr.gov.ru/smi/2025/02/o-gotovyashchikhsya-antirossiyskikh-provokatsiyakh.htm), что спецслужбы Украины при содействии западных кураторов намерены организовать подрыв иностранного судна в акватории Балтийского моря, обвинив в этом Россию. Цель — закрыть России выход в Балтийское море под предлогом обеспечения безопасности морского судоходства, а в идеале — втянуть НАТО в прямой вооружённый конфликт с РФ.
В качестве дополнительной меры запланированы нападения на проживающих в Европе российских оппозиционеров и придерживающихся таких же политических взглядов беглых коммерсантов.
▪️ Высокая вероятность сценария балтийской блокады обсуждалась достаточно давно. Однако вся сумма происходящих событий намекает, что вовсе необязательно сразу переходить к подрывам именно западных кораблей и судов — они ведь денег стоят. Не далее как в воскресенье произошла диверсия — а как это ещё назвать? — в машинном отделении танкера «Коала», не успевшего отойти от Усть-Луги. Не исключено, что судно задержалось — это его и спасло.
Страны Прибалтики и близкие к ним государства всё последнее время нагнетают эко-истерию насчёт «грядущих аварий старых и ненадёжных танкеров», подо что уже ведётся работа по оформлению юридической базы, позволяющей задерживать суда с российской нефтью. На этом фоне им куда выгоднее организовать диверсию в отношении танкера именно с российской нефтью. Да ещё так, чтобы она произошла рядом с побережьем России. Потери Запада были бы минимальны, но повод для блокады Балтики получился бы очень качественным.
В любом случае России стоит готовиться к обеспечению прохода танкеров силовыми средствами. Вероятность того, что это рано или поздно потребуется, очень велика.
То, что Россия выглядит менее истощенной, дела не меняет, возможностей для нанесения решительного поражения ВСУ у нее все равно нет, а значит — нет возможности продиктовать свои условия мира.
В принципе, Запад сложившаяся ситуация в целом устраивает, так как его задача вполне решена: Россия и Украина не смогли ни победить друг друга, ни проиграть друг другу. Конфликт прочно вошел в режим «луз-луз», в котором прямые участники не могут победить ни при каких обстоятельствах, а значит — весь профит достается тем, кто в нем прямо не участвовал. У нашей пропаганды на этот счет может быть иное мнение, но в свое время Саддам Хусейн даже бегство из Кувейта назвал победой. Победа — это мир на условиях победителя. Иное толкование не имеет смысла.
Возникает вопрос, причем вполне резонный: что затем? Мир не будет прочным и долговременным, так что второй сезон неизбежен, но что будет происходить в межсезонье? И будет ли оно вообще?
С Россией в целом ответ на этот вопрос есть. Режим не может позволить себе возвращение к «норме», поэтому вероятность нового кризиса остается крайне высокой. По сложившейся традиции он достаточно вероятно может иметь внутренний характер, но есть варианты, при которых Кремль могут вынудить и на очередную внешнеполитическую авантюру — и последние события в Балтийском регионе говорят именно об этом: этот конфликт проектируется достаточно быстрыми темпами, причем настолько быстрыми, что до перемирия с Украиной может и не дойти — он вспыхнет до него.
С Украиной вопрос сложнее, но и она ни к какой норме вернуться уже не сможет ни при каких обстоятельствах. Поражение вынудит любую власть с любыми намерениями вводить жесткое антикризисное управление, так как миллион ветеранов, полностью неудовлетворенных исходом войны, у которых возникнут вполне логичные и справедливые вопросы к власти — это очень серьезная сила, поэтому с ней нужно будет что-то делать. Иначе все очень быстро пойдет вразнос Что именно будут предпринимать украинские власти для контроля над обстановкой — это вопрос, но то, что сама среда будет способствовать реваншистским настроениям и на этой базе легко может появиться лайт-версия очередного художника-недоучки, сомнений не вызывает.
Парадокс в том, что нынешний конфликт по крайней мере понятен. А вот постконфликтный мир — нет. И несет в себе огромные риски для всех. Причем чем выше неопределенность — тем меньше резонов для того, чтобы этот мир заключать или заключать его надолго. Несмиян