Япония: первые итоги экономической политики кабинета Абэ

На прошлой неделе были опубликованы материалы заседания Совета Банка Японии по вопросам денежно-кредитной политики, в результате которого была подтверждена решимость центрального банка страны продолжать меры количественного смягчения для достижения поставленного ранее целевого ориентира 2%-ной годовой инфляции.

Как известно, премьер-министр Синдзо Абэ, пришедший к власти в конце 2012 г., выдвинул и начал выполнять программу экономических реформ, получившую в мировой прессе название «абэномики». Главные цели кабинета Абэ — преодолеть дефляцию цен, которая продолжалась больше двух десятилетий, и вернуть экономику Японии на путь экономического роста.
В начале 2014 г. стало очевидно, что правительству Абэ удалось добиться перемены в экономической динамике Японии. Вялый экономический рост (1,4-,14% в год в 2012-2013 гг.) в первом квартале текущего года сменился приростом в 6,7% (в годовом исчислении). Частные капиталовложения – мощный двигатель роста – увеличились на 9,1%.

Фондовый индекс Nikkei 225 поднялся с 8000 в конце 2012 г. до 16000 в конце 2013 г., когда на японский рынок, в ожидании перемен, пришли иностранные инвесторы, движимые дешевизной кредита. В течение 2013 г. они скупили в течение акции японских компаний на сумму в 15 трлн. иен ($142 млрд.).
Потребительский спрос населения увеличился на 9,4%. А также, судя по динамике потребительских цен, поднявшихся на 2,8%, долголетняя дефляция пришла к концу.
Национальная валюта подешевела по отношению к доллару США на целую треть, но, несмотря на это, дефицит торгового баланса составил 11 828 млрд. иен ($115,7 млрд.). увеличился. Впервые за всю послевоенную историю японской экономики, экспорт товаров перестал играть обычную роль движущей силы на выходе из спада. Движущие силы роста начали действовать на стороне внутреннего рынка.
Иными словами, совершён настоящий количественный и качественный рывок. Население и предприятия начали активнее расходовать свои деньги, и это означает, что долголетние дефляционные ожидания прекратились. Можно ли перелом в поведении экономически агентов поставить в заслугу «абэномике»? Можно, но не полностью, так как на динамику цен подействовали и другие факторы.
Во-первых, в 2013 г. очень резко – на 14,5% — поднялись импортные цены на энергоносители. После катастрофы на северо-западе (11 марта 2011 г.) в Японии осталось действовать только два из 54 атомных реакторов, и острый дефицит энергоносителей был восполнен импортом сжиженного природного газа (СПГ). СПГ доставляется в Японию не по трубам, а танкерами, и потому обходится японским потребителям в несколько раз дороже, чем потребителям в США и Европе. В 2013 финансовом году (апрель 2013 – март 2014) энергетическая составляющая подняла оптовые цены на внутреннем рынке Японии на 1,9% и розничные на 0,8%.
Во-вторых, на уровень цен подействовала налоговая реформа. 1 апреля ставка налога на розничные продажи была поднята с 5 до 8%. Перед самым повышением ставки началась покупательская горячка, на которую рассчитывало правительство Абэ. Потребители ринулись на рынок, чтобы успеть купить товары повседневного спроса в запас на полгода вперёд, но не только: люди срочно покупали автомобили, квартиры, даже жилые дома. Средняя сумма ажиотажных трат в расчёте на одну семью составила 525 тыс. иен ($5,000). Повышение ставки этого налога подняло уровень розничных цен в Токио на 2,7%, а объём потребительского спроса – сразу на 4,1%. Но этот прирост будет очень трудно удержать, так как зарплаты не компенсируют растущих цен.
В-третьих, главную положительную роль играет политика так называемого количественного смягчения, которая ведётся денежными властями Японии, начиная с апреля 2013 г..
«Пузыри» на финансовых рынках развитых стран и следовавшие за ними дефляционные кризисы стали отличительной чертой мировой экономики в конце ХХ и начале XXI. Япония первой пережила такой кризис в 1990-2003 гг. Затем последовал кризис после «пузыря» на рынке субстандартных ипотечных облигаций в США, который начался в 2008 г., охватил практически все развитые страны и вызвал вторую волну спада и дефляции в Японии. В общей сложности японская дефляция была самой продолжительной: она заняла с небольшими перерывами 15 лет.
Денежная политика «количественного смягчения» была выработана именно в Японии в 2001 г. усилиями её центрального банка. В дальнейшем её принципы были восприняты в США и странах Евросоюза и применяются там до сих пор.
Дефляция удорожает долги и поднимает реальную ставку процента выше номинальной. Она побуждает предприятия воздерживаться от рискованных капиталовложений, а потребителей – от крупных покупок. Она повышает реальную банковскую маржу и реальные ставки банковских кредитов, в силу чего банкам выгоднее покупать государственные облигации, чем кредитовать предприятия. Этот порочный круг помогает финансировать японский бюджетный дефицит.
Политика «количественного смягчения» призвана разорвать этот порочный круг, снизить процентные ставки, возобновить вложения в основной капитал и новое строительство, и т. д., чтобы налоговые поступления начали активнее пополнять казну.
Банк Японии в огромных масштабах ведёт операции на открытом рынке, быстро увеличивая количество денег в обращении. Он покупает не только государственные облигации (40-50% новых выпусков госдолга) у коммерческих банков, страховых компаний и пенсионных фондов, но и частные долговые бумаги, вплоть до коммерческих векселей. В результате денежная масса (банкноты и деньги на банковских счетах) увеличилась с 1 458 003 трлн. иен в декабре 2012 г. до 2 270 758 трлн. иен в мае 2014 г., а средняя контрактная ставка по кредитам упала с 1,475% до 0,912% годовых..
К середине 2014 г. результат этой политики проявился не только в удешевлении кредита, но и в изменении тактики банков. Они «сбросили» со своих балансов (продали Банку Японии) 21% государственных облигаций. Эксперты Японского центра экономических исследований считают, что политика «количественного смягчения» несёт с собой два вида риска. Первый: года через три переводы Банком денег в казначейство могут иссякнуть. Второй: сам Банк понесёт потери от ухудшения своих балансов и не сможет поддерживать стабильный межбанковский рынок. Однако сегодня такая перспектива представляется довольно далёкой.
Достигнутая к настоящему времени цель означает, что Японии удалось первой из стран, испытавших на себе тяготы дефляции, первой же выйти из этого гнетущего состояния.
Прогнозы на следующий финансовый год (апрель 2014 – март 2015) достаточно сдержанны. Правительство предполагает, что годовой прирост ВВП составит 3,3% в текущих и 1,4% в постоянных ценах.
Прогноз Японского центра экономических исследований несколько оптимистичнее: прирост ВВП составит 2,3% в постоянных ценах, потребительского спроса – 2,5%, частных капиталовложений – на 4,8%. Эксперты Центра учитывают возможные внешнеэкономические и политические риски. «Нестабильность в мире и возможное снижение инфляции в США, — пишут они, — это те факторы, которые могут снова вызвать повышение курса иены».
Сдержанность этих прогнозов можно понять, так как существуют и другие риски. Первый связан с состоянием государственного бюджета. На конец марта 2014 г. валовой внутренний долг японского правительства – 1 трлн. 250 млрд. иен – был равен 213% годового внутреннего продукта страны (482 млрд. иен). Чистый долг (за вычетом переводов между бюджетными счетами) эквивалентен 197% ВВП, в любом исчислении это самый крупный долг среди развитых стран.
В Японии очень велика потребность в инвестициях в инфраструктуру («общественных работах»), так как многие сооружения (скоростные железные и шоссейные дороги, мосты, тоннели и пр.) были построены десятки лет тому назад и требуют ремонта, да и восстановительные работы на Северо-востоке после землетрясения 2011 года далеко не закончены. К тому же муниципалитет Токио уже начал готовить столицу к Олимпийским играм 2020 г. Эти капиталовложения финансируются выпусками облигаций целевых займов, которые «раздувают» дефицит японского бюджета.
Вместе с тем Японии пока не угрожает суверенный дефолт, поскольку иностранцы держат меньше 10% её долговых обязательств, а японские финансовые учреждения располагают достаточно прочной депозитной базой. К тому же правительство не считает бюджетную ситуацию опасной, поскольку финансовые активы частных корпораций (1066 трлн. иен) вместе с накопленными сбережениями населения (1588 трлн. иен) в 2,8 раза превышают размеры государственного долга. Иными словами, частный сектор располагает достаточной суммой сбережений, чтобы поглощать новые выпуски и оплачивать обслуживание государственного долга.
Тяжелое состояние государственных финансов ограничивает возможности использования этого способа стимулирования экономики. Выполнение «общественных работ» переводится на уровень префектур и муниципалитетов, их финансирование – в форму государственно-частного партнёрства, а объём вынужденно сокращается.
Другой риск – это дефицит рабочей силы. Японский бизнес считает одной из своих главных трудностей нехватку рабочих рук при наличии огромного платёжеспособного спроса. Промышленность и особенно строительная индустрия Японии испытывают острый дефицит рабочей силы. Сейчас, на стадии экономического подъёма, уровень безработицы составляет всего 3,6%. По данным статистики американского Министерства труда, почасовая оплата труда в японской промышленности ($35.34) фактически равна американской ($35.67). Строительным рабочим уже платят $96.72 в час.
В парламент внесены законопроекты, которые в 2015 г. облегчат приглашение иностранных рабочих (в настоящее время в стране их работает всего 150 тыс.). Однако трудовая иммиграция вряд ли станет массовой. Этому мешает языковый барьер, а также жёсткие требования трудовой дисциплины. Да и вообще, «гастарбайтеры» плохо воспринимаются моноэтническим обществом Японии.

 www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=1164&ret=640