Жил-был мужичок в крайней избе на селе, что стояла подле самого леса. А в лесу жил медведь и, что ни осень, заготовлял себе жильё, берлогу, и залегал в неё с осени на всю зиму; лежал да лапу сосал. Мужичок же весну, лето и осень работал, а зимой щи и кашу ел да квасом запивал. Вот и позавидовал ему медведь, пришёл к нему и говорит:
— Соседушка, давай-ка станем вместе работать! Я тебе помощником буду, а ты со мной урожай поделишь.
— Ну ладно, давай! — сказал мужик.
Так и договорились.
Вот пришла весна, стал мужик терминал ладить, а медведь ему из лесу индикаторы таскает. Справив дело, установив терминал, мужик и говорит:
— Ну, Мишенька, впрягайся, надо волу подымать.
Медведь впрягся. Мужик, взявшись за рукоять, следит за Мишкой. Прошёл борозду, прошёл другую, прошёл третью, а на четвёртой говорит:
— Не полно ли пахать?
— Куда тебе, — отвечает мужик, — надо всё поле пропахать!
Измучился Мишка на работе. Как закончили, так тут же на пашне и растянулся. Мужик стал обедать, накормил товарища да и говорит:
— Теперь, Мишенька, отдохнём, а отдохнувши, надо ещё на раз перепахать.
И ещё на раз перепахали.
— Ладно, — говорит мужик, — завтра приходи, давай наперёд положим, как урожай соберём, что кому брать: всё ли поровну, всё ли пополам или кому вершки, а кому корешки?
— Мне волу, — сказал медведь.
— Ну ладно, — согласился мужик, — твоя вола, а моя тетта.
Как сказано, так сделано.
Пришла экспирация, настала пора прибыль собирать. Повыбрали прибыль: видимо-невидимо её.
Стал мужик Мишкину долю срезать, вороха навалил с гору, а свою тетту на возу домой свёз. И медведь пошёл волу в лес таскать, всю перетаскал к своей берлоге. Присел, попробовал, да ботва не по вкусу пришлась — усохшая, обвядщая, аж жуть!..
Пошёл к мужику, поглядел в окно; а мужичка нет в Майями укатил.))
«Ладно, — подумал медведь, — вперёд умнее буду!»
Медведь пошёл в лес, залёг в берлогу, пососал лапу да с голодухи заснул и проспал всю зиму.
Пришла весна, поднялся медведь худой, голодный, и пошёл опять набиваться к соседу в работники
— Ну, мужичок, уговор лучше денег. Давай условимся теперь: на этот раз вола твоя, а тетта моя.
— Хорошо! — сказал мужик.
Ударили по рукам.
Настала пора прибыль убирать; мужик жнёт не покладаючи рук, вола колоситься пуще прежнего. Принялся и Мишка за свой пай. Всю тетту переволок, сел на пенёк отдохнуть да своего труда отведать.
Поворошил тетту — оказалось копейки! К тому же к тете прицепилось, что-то до сель невиданное дельта кажись и остался еще должен мужичку.
Пошёл Мишка к мужику, заглянул в окно, а мужичок сидит за столом, ассигнации считает да бороду утирает.
«Видно, уж моя такая доля, — подумал медведь, — что из моей работы проку нет: возьму вершки — вершки не годятся; возьму корешки — корешки не годятся!»
Тут Мишка с горя залёг в берлогу и проспал всю зиму, да с той поры не ходил к мужику в работу.