Капитализм как подсистема, существующая при любой "формации"

Капитализм вслед за Марксом нередко рассматривают как «формацию» – общественное устройство, возникающее на определенной стадии развития. Частная собственность на средства производства и рынок как основное средство координации в этом случае рассматриваются как особенности обществ, по меркам мировой истории существовавших мало где и пока недолго.

Привлекательность этого подхода в том, что он позволяет историю всех обществ и сфер человеческой деятельности уложить в единую схему. Но, подобно многих другим схемам, это достигается ценой того, что огромные пласты жизни отсекаются или искажаются, чтобы уложить их в прокрустово ложе схемы.

Историки, по роду службы лучше знакомые с фактами, часто достаточно вольно обращаются с терминологией, не считаясь с чувствами талмудистов от марксизма и прочих измов. Термин «капитализм» полюбился многим из них, но используют они его по-своему. Напр., М. Ростовцев использовал этот термин для описания хозяйственного уклада античных обществ, а Ф. Бродель рассматривал капитализм как подсистему общества. Его подход согласуется с Ростовцевым, но не с Марксом.

Капитализм образует вершину торговой иерархии, и в таковом качестве он существовал во все времена наряду с рыночной экономикой, располагающейся под ним. В соответствии с самим термином, его преимущества связаны с использованием капитала. Накопленный запас средств производства является труднопреодолимым барьером для возвышения для тех, у кого его нет. Капитал после достижения им определенного запаса дает его обладателю возможность заниматься наиболее выгодными делами, так что соревнование в накоплении между низшими и высшими неизбежно проходит с огромной форой в пользу последних.

Низшие зажаты в рамках сравнительной узкой специализации, поскольку единственным способом для них компенсировать свое ущербное положение связан с эффективностью, проистекающей из разделения труда. С другой стороны, к этому вынуждает их, опять-таки, отсутствие достаточного капитала, который мог бы позволить заниматься многим. Высшие же имеют возможность диверсификации и перехода от одной деятельности к другой. Благодаря этому они получают высокие прибыли и одновременно достигают стабильности своего положения.

В связь с этим можно привести и посткейнсианские теории капитализма. М. Калецкий также предполагал, что положение капиталиста обеспечивается капиталом — тем, что может быть достигнуто только рождением или, если вспомнить о «первоначальном накоплении», выходом за грань обыденного — пиратством, войнами и прочим, что запрещено законами общественного спокойствия и морали.

Сюда подходит и теория деловых циклов Х. Мински: финансовая хрупкость проистекает из принятия на себя фирмами больших долгов, что предопределяет их последующее банкротство. Однако наиболее крупные фирмы, вероятно, не столь нуждаются в ссудах и имеют возможность благополучно пережить любые превратности конъюнктуры.

Таким образом, институты общества как средство борьбы с неопределенностью не только обеспечивают достижение некоторой стабильности, но и укрепляют положение тех, кто наверху.

Самым очевидным примером таких институтов являются деньги. В первую очередь они доступны высшим – как благодаря их запасам, так и информации, доступной в зависимости от места в иерархии. Как средство обмена они служат всем, но и перераспределяют через инфляцию и разнообразие их видов в пользу высших — инфляция повышает их норму прибыли, увеличивая разрыв между ценами конечной продукции и факторов производства; разнообразие их видов сообщает им дополнительные возможности заключения сделок. Напр., в прошлом, низшие пользовались медью, а высшие — золотом, но эти разные деньги обращались в разных сегментах, и, разумеется, золото — там, где лучше. То же относится и сейчас ко множеству форм кредитных денег.

У основания торговой иерархии не только специализация как источник роста эффективности, но и циклические колебания. Именно низшие своей возрастающей активностью способствуют обогащению высших, в то же время спады активности внизу бьют прежде всего по низам. Таким образом, прибыли и риски делового цикла распределяются неравномерно, возлагая основную предпринимательскую работу на низы, а выгоды сохраняя для верхов.

Эти соображения неплохо иллюстрируются фондовым рынком. Крупные дельцы остаются на плаву на протяжении десятилетий, постоянно наращивая свои возможности, поскольку пользуются привилегиями играть по-крупному и быть делателями рынка, а также пользоваться эксклюзивной информацией. Всего этого нет внизу, и рядовой участник рынка обречен всю жизнь копошиться, зарабатывая не больше обычного наемного служащего. Если принять концепцию цикла как результат финансовой хрупкости, то хрупкими, опять-таки, едва ли часто становятся самые богатые и знаменитые, поскольку «риск заимодавца» рассчитывается с учетом не только «бремени долга», но и, что еще важнее, того, с кем имеешь дело. Мелкая и неизвестная фирма, поэтому, с точки зрения кредита отличается от крупной как большей потребностью в кредите, так и большей требовательностью к ней со стороны кредиторов.

Резюмирую описанный здесь подход: капитализм – это не столько стадия развития, сколько сфера посвященных, в каковом качестве он существовал и, вероятно, будет существовать всегда.

Мой Телеграм-канал