История массовых истерий (массовых социогенных заболеваний) весьма увлекательна. Случаи массовой истерии известны еще со времен средневековья, упомяну лишь несколько относительно недавних.
В 1938 году вскоре после подписания Мюнхенского соглашения трансляция радиоспектакля Орсона Уэллса “Война миров”, якобы вызвала панику среди слушателей, которые подумали, что они подверглись нападению марсиан.
Еще один изестный случай — эпизод португальского подросткового сериала “Клубника с сахаром”. В этом эпизоде персонажи заразились опасным для жизни вирусом. После шоу более трехсот учеников сообщили о симптомах, схожих с симптомами, которые испытывали персонажи сериала, таких как сыпь и затрудненное дыхание. Некоторые школы даже закрылись. Португальский национальный институт неотложной медицинской помощи пришел к выводу, что вируса на самом деле не существует и что симптомы были вызваны массовой истерией.
Начнём с того, что термин «невидимая рука» является метафорой и приписывается спонтанным порядкам. Спонтанный порядок — это нечто, выходящее за пределы первоначальных намерений действующих субъектов (в случае общества), но, тем не менее, полезное для них. Классический пример того, как создаются спонтанные порядки — это тропинка в лесу, которая возникла «сама собой» и которую никто не прокладывал специально. Каждый стремился к своей цели, тропинка возникла как побочный результат, помогающий (теперь) каждому, кто ею пользуется.
Рынок — также пример спонтанного порядка. Именно так его и описывал Адам Смит, говоря о предпринимателе, что «преследуя свои собственные интересы, он часто более действительным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это».
Теория спонтанных порядков начала разрабатываться гораздо позже Адама Смита Фридрихом Августом фон Хайеком. Да и в его времена не было даже внятной теории ценности, поэтому местами его теория грешила слабостью обоснований. Так что, возможно, его современники (и даже он сам) и вкладывали в термин «невидимая рука рынка» какой-то мистический смысл, это не значит, что он там действительно есть. Теория спонтанных порядков в частности и Австрийская Экономическая Школа в целом давно расставили всё на свои места.
Поскольку демократы взяли Палату представителей под свой контроль, мы, вероятно, станем свидетелями попыток увеличения федеральной минимальной заработной платы в нижней палате, даже если у этого законопроекта нет шансов стать законом. Точно так же мы наверняка услышим, как оппоненты приводят очень веские экономические аргументы против законов о минимальной заработной плате.
Эти оппоненты скажут, что законы о минимальной заработной плате вызывают безработицу, поскольку они поддерживают тех работников, чьи навыки не полностью оправдывают минимальную заработную плату. Если работник обладает навыками, позволяющими работодателю оплачивать его работу на сумму 14 долларов в час, то работодателю лучше не нанимать этого человека, чтобы не терять 1 доллар в час, если минимальная заработная плата составляет 15 долларов в час. И независимо от того, каков размер минимальной заработной платы в настоящее время, любое повышение цены рабочей силы приведет к снижению спроса на рабочую силу при прочих равных условиях.
Этот доклад был представлен 23 ноября во Дворце Кобург в Вене, Австрия, на мероприятии, посвященном 70-й годовщине «Человеческой деятельности» Мизеса.
В наши дни люди в возрасте 20-30 лет нередко полагают, что они должны поделиться своими воспоминаниями с миром. Я же даже в пожилом возрасте предпочитаю не говорить публично о личных вещах и опыте моей жизни, а оставляю это для приватных бесед.
Однако в связи с этим событием (годовщиной Ч.Д., — прим.ред.) я хотел бы рассказать вам кое-что о моем интеллектуальном росте: о том, как типичное дитя своего времени столкнувшись с Людвигом фон Мизесом и австрийской экономической школой, превратилось в представителя интеллектуальной экзотики – а некоторые скажут, опасного сумасшедшего – пришедшего как будто из другого времени. И для этого уместно привести немного личных биографических данных.
Я родился в 1949 году в послевоенной Германии, в том же году был опубликован magnum opus Людвига фон Мизеса «Human Action», который сегодня будет презентован в немецком переводе. Мне предстояло открыть эту книгу почти 30 лет спустя и она оказала решающее влияние на мое интеллектуальное развитие.
Поскольку в указанной в посте дискуссии я также принимал участие, но были повторены все вчерашние ошибки, а аргументы проигнорированы, придётся их повторить. Но для начала — моё экономическое кредо — полное отсутствие насильственного вмешательства в человеческую деятельность вообще и в экономику в частности. То есть, по этой шкале я — крайне правый, сторонник Laissez faire — пусть выбирает и действует простой человек; не заставляйте его подчиняться диктатору. А как появляется такой «диктатор», демократически или нет, мне не интересно.
Теперь к аргументации А.Г.
Основная ошибка — постоянные отсылки к историческим данным. По его мнению, если после предпринятых шагов (скажем, А, В и С) наступили определённые последствия (скажем, рост экономики), то любой из этих шагов к нему ведёт. Это неправда, поскольку, с одной стороны, А, В и С могли быть неполным набором обстоятельств. С другой, шаги А и С могли вести к росту экономики, а В — к замедлению, но меньшему по модулю, чем позитивное влияние А и С. Поэтому, никакие исторические примеры вообще ничего не могут доказать. Любое регулирование должно рассматриваться аналитически, что и сделал Людвиг фон Мизес в труде «Человеческая деятельность», придя к выводу, что любое вмешательство ведёт к большей бедности, а не к богатству.
Причины
Как и любой циклический кризис, Великая Депрессия стала следствием предшествующей кредитной экспансии. Если вкратце, искусственное увеличение денежного предложения создаёт иллюзию большей доступности ресурсов, чем она есть в реальности. Это приводит к сверхпотреблению и ошибочным инвестициям, которые выявляются лишь после окончания кредитной экспансии (это и называют депрессией). Как писал Людвиг Фон Мизес в книге «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории»: «В период бума дефицитные факторы производства безрассудно разбазариваются в ошибочных инвестициях, а имеющиеся запасы сокращаются в результате чрезмерного потребления. Мнимое благо оплачивается обнищанием.».
Циклические кризисы случались и ранее, до создания ФРС. Тогда кредитная экспансия создавалась фидуциарным кредитом. «Когда банкиры, чьи расписки на депозиты до востребования воспринимались публикой в качестве заместителя денег, начали ссужать часть размещенных у них средств, они не думали ни о чем другом, кроме своего дела. Они считали, что не будет большого вреда от того, что они не будут держать полный эквивалент выданных расписок в виде резервов наличности в своих сейфах. Они были уверены, что всегда будут в состоянии выполнить свои обязательства и без задержки выкупить все выданные расписки, даже если они ссудят часть депозитов под проценты. Банкноты становятся инструментами, не имеющими покрытия, в условиях действия свободной рыночной экономики. Прародителем кредитной экспансии был банкир, а не власть.» (Людвиг Фон Мизес «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории»). Однако, тогда конкуренция между банками ограничивала масштабы кредитной экспансии, ведь клиенты других банков, с которыми расплачивались банкнотами, могли потребовать наличные (золото), нехватка которого привела бы к банкротству. С созданием ФРС какие-либо сдерживающие факторы исчезли.