Змееныш, проползая пруда мимо,
Залюбовался стаей лебединой.
Дивился из осок и камышей
На стать их и изгибы длинных шей,
На белоснежных крыльев трепетанье
И думал: «Что за дивные созданья!
Из-под какой коряги ни смотри,
А эти птицы средь других цари!
Как счастлив тот, кто волен наслаждаться
Величьем их и совершенством граций».
Мечтая к ним приблизиться чуть-чуть,
Змееныш шею принялся тянуть,
И, бросив взгляд на отраженье в луже,
Подумал: «А ведь я тех птиц не хуже!
Не место мне средь чахлых камышей
Моя-то шея ихних побольшей!
Да и шипеть могу весьма изрядно.
Эй, вы! Сюда плывите! Мне досадно –
Сижу в болоте этом целый час,
А, между прочим, я один из вас!»
Тут лебеди (они не злые были)
К змеенышу всей стаею подплыли
И говорят приветливо: «Ну, что ж,
Встав на дыбы, ты чуточку похож.
Но уж прости, для звания собрата
В тебе пера и пуху маловато».
На этом бы и кончить разговор,
Но тут из змея гонор как попер –
Шипит: «Я лебедь! Я – всем птицам птица!
Вам, курам, в пору у меня учиться,
Что значит лебедем достойным быть,
Как шею изгибать, как гордо плыть!
Я – лебедь! Вы же – вылитые гуси!
Летите в хлев к своей дрянной бабусе!
Без вас тут обойдемся на пруду!
Смеетесь? Что ж! Управу я найду!» –
И прыг, чтоб хоть кому вкуситься в ногу,
Но стая только отплыла немного –
Им дела нет, что злобная кишка
Шипит в канавке возле бережка.
И ею, вы уж мне поверьте, братцы
Никто вовек не станет любоваться.
Мораль сей басни возвещает нам:
Не мсти другим за то, каков ты сам.
