Как ЦБ подрывает концепцию «экономики предложения», реализуемую правительством Мишустина.

1. В ЦБ продолжается дискуссия о динамике ключевой ставки.
Нарастают требования группы радикальных монетаристов взять реванш за декабрьское замораживание ставки на уровне 21%, которое ЦБ был вынужден осуществить под давлением консолидированного мнения исполнительной власти (Президента РФ) и руководителей промышленности.

2. В связи с этими намерениями ЦБ активизировал подготовку общественного мнения к повышению ключевой ставки.
Близкие к финансовым властям официальные и электронные СМИ тиражируют прежние аргументы ЦБ в пользу жесткой денежно-кредитной политики.
Несостоятельность этих теоретических построений (бюджетные импульсы правительства, субсидирование кредитов, санкции в отношении импорта и падение валютной выручки, возросший потребительский спрос вследствие социальной политики правительства и т. п.) была доказана многократно.

Однако регулятор повторяет их за неимением объективных доказательств эффективности своей политики.

3. Этот феномен объясняется просто.
Регулятором движут не экономически обоснованные цели, а его юридически закрепленные обязательства перед МВФ. В рамках этих обязательств ЦБ должен поддерживать денежную массу в соответствии с имеющимися золотовалютными резервами.
Поскольку значительная их часть (350 млрд долларов, или эквивалент среднегодового дохода федерального бюджета) утрачена по вине руководства банка, а новые поступления из-за санкций сократились (в том числе по причине смягчения валютного регулирования самим ЦБ), регулятор под надуманными предлогами сокращает поступление денег в экономику.
Ближайшая цель, как сообщает телеграм-канал MMI, администрируемый сотрудником ЦБ, — сократить рост денежной массы М2 вдвое (до уровня расчетных нормативов МВФ).
Это возможно при среднегодовой ключевой ставке в 28–30% при текущей бюджетной политике.

4. Для стратегических планов исполнительной власти ожидаемое повышение ключевой ставки сразу на 1,5–3 процентных пункта (такая динамика компенсирует декабрьское замораживание) станет серьезнейшей проблемой в реализации национальных проектов и финансировании расходов на оборону и безопасность.
Каждый процент повышения ключевой ставки ведет к росту бюджетных затрат на 250–300 млрд рублей, при том что правительство заложило в федеральный бюджет на 2025 год ставку рефинансирования в 9%, исходя из прогнозов базового сценария ЦБ.
Возникает опасность разбалансировки системной работы по развитию высоких технологий и реального сектора экономики.
Это сопровождается сокращением производства (уже начавшимся в ряде отраслей) и усилением инфляции из-за падения товарного предложения. Этот сценарий стал развиваться после того, как ЦБ за последние два года многократно повышал ключевую ставку: в июне 2022 года — сразу после того, как стало известно об аресте золотовалютных резервов, размещенных за рубежом, а затем в октябре 2024 года.

В этих условиях необходимо выбирать между дальнейшим ростом фискальной нагрузки на население и отказом от планов развития, что приведет к стагнации.
Руководство ЦБ, обосновывая необходимость повышения ключевой ставки, на протяжении трех лет обещало скорое достижение целевого уровня инфляции в 4%.
Однако происходило все с точностью до наоборот.
Текущие обещания выйти на инфляцию в 4,5% к 2026 году, учитывая сложившиеся обстоятельства, являются фальсификацией реального положения дел в финансовой сфере. ЦБ, по сути, предлагает вернуться к хаосу примитивного рынка 90-х годов, что приведет к разрушению базовых отраслей, неконтролируемой инфляции и технологической зависимости.
Тем самым он фактически подрывает концепцию «экономики предложения», реализуемую правительством при поддержке Президента через наращивание товарного производства с высокой добавленной стоимостью.