большое интервью о продаже новых евробондов, позиции Euroclear, и перспективах

Источник — Блумберг
ПРЯМАЯ РЕЧЬ: Вышковский о продаже евробондов, позиции Euroclear
2016-05-27 07:08:10.688 GMT


Евгения Письменная
(Блумберг) — Глава департамента государственного долга и государственных финансовых активов Минфина Константин Вышковский рассказал в интервью о том, как шла подготовка к размещению,
почему все было решено делать через российские структуры и как позиция Euroclear Bank SA повлияла на сделку.

О подготовке:

«Главная причина выхода — желание оценить наши возможности в новых исторических условиях. Финансовой необходимости выхода на рынок не было и нет» «Конечно, мы вели премаркетинговые мероприятия, консультируясь со многими иностранными инвесторами. Мы понимали, что с учетом всех обстоятельств публичность может быть опасной»

О выборе организатора в феврале:

«Были даны неформальные рекомендации воздерживаться от сотрудничества с Россией. Напомню, никаких официальных запретов не было, ведь формально суверенные заимствования России не запрещены. Это все были какие-то устные рекомендации. Это стало неожиданностью для самих банков» «Мы видели, как люди, которые ранее ответственно подтверждали нам свою готовность выступить в качестве организатора наших размещений, потом чувствовали себя крайне неудобно, когда вынуждены были просто оправдываться, почему они отказали или просто не ответили на наше предложение» «Стопроцентного отказа всех банков, кстати, не было. Но большинство, к сожалению, действительно отказались» «По результатам анализа всей этой ситуации было признано целесообразным вообще воздержаться от привлечения кого-либо из иностранцев, даже наших китайских партнеров, отказа от которых мы не получали»

О фискальном агенте:

«Большей проблемой оказалось отсутствие иностранного банка не в качестве организатора размещения, а в качестве так называемого фискального агента, выполняющего по займу расчетно- учетные функции» «Исторически сложилось, что функции фискального агента выполняет значительно более узкий круг институтов из числа тех же международных инвестбанков, такие как Citigroup, Deutsche
Bank, Bank of New York <...> Все банки в феврале ответили отрицательно»
«Родилась идея, почему бы это не сделать силами российских институтов, то есть опереться исключительно на российскую инфраструктуру <...> Основанием для такой идеи стала практика
размещения ОФЗ»
«В итоге НРД <...> стал институтом, выполняющим функции фискального агента. Для того чтобы купить наш бонд или продать его, держателю достаточно иметь счет в НРД либо у брокера, который имеет счет в НРД. Но многие иностранные инвесторы пока таких счетов не имеют»

О Euroclear:

«Мы понимали, что для многих инвесторов возможность осуществлять расчеты через Euroclear является серьезным, определяющим обстоятельством для их решения участвовать или не участвовать в сделке, поэтому мы провели большую предварительную работу с коллегами в Euroclear»
«Все пожелания, которые Euroclear имел, мы в максимальной степени учли»
«Euroclear был глубоко погружен в вопрос, заблаговременно проинформирован о всех наших планах и до объявления о выходе России на рынок подтвердил, что у него нет больше никаких вопросов, связанных с документами. Хотя формального „да“ или „нет“ не сказал»
«Когда мы объявили о сделке в понедельник, у нас не было понимания, что Euroclear не участвует. Весь характер взаимодействия, предшествующего объявлению, был в пользу того, что Euroclear согласится»
«Все, что произошло потом, вызывает большое сожаление. Удивила не столько неготовность коллег дать согласие на клиринг наших бумаг — мы, безусловно, понимаем, какое и с чьей стороны беспрецедентное давление на них оказывалось — сколько отсутствие позиции, выбранная тактика „замотать“ вопрос. У Euroclear было достаточно времени, чтобы еще кого-то запросить или что-то
уточнить, подстраховаться»
«Мы вынуждены были объявить сделку в понедельник, потому что считали это благоприятным моментом. Но не имея на том этапе четкой позиции Euroclear, нам пришлось написать в проспекте
эмиссии, что платежи через Euroclear не гарантированы. И только когда уже полным ходом шел сбор заявок, Euroclear под нашим напором был вынужден сказать, что пока не готов участвовать в
первичном размещении наших бумаг»
«Добиться от Euroclear хоть какой-то определенности стало для нас непростой задачей. Мы видели, как коллеги пытаются найти хоть какой-то повод, чтобы не сказать нам „да“. Но формальных, правовых оснований не осуществлять эту сделку, отказать в проведении расчетов с нашими бумагами у Euroclear нет. И свою позицию через юридическую плоскость они так и не смогли сформулировать»
«Все риски, о которых „предостерегают“ инвесторов наши зарубежные „партнеры“, сводятся к риску использования привлеченных от размещения средств на какие-то там якобы неблагие цели, финансирование санкционных лиц. Мы не планируем это делать. Но даже в теории этот риск может материализоваться исключительно в результате первичного размещения. Когда же бумага уже обращается на рынке, Россия как заемщик к этому не имеет отношения»
«По существу, нет даже предмета разговора о правовых основаниях не принимать в Euroclear уже обращающуюся на рынке нашу бумагу. Поэтому исходим из того, что вопрос осуществления расчетов с этими облигациями через Euroclear в ходе их вторичного обращения — открытый. Мы считаем, что это отдельнаятема для обсуждения»
«Когда Euroclear отказался, мы переспросили всех инвесторов, готовы ли они по-прежнему оставить свои заявки. И для нас стало отрадным фактом, что 75 процентов размещенного объема — $1,3 миллиарда — пришлось на иностранцев, для которых эта проблема с Euroclear оказалась незначимым обстоятельством.Наверное, были инвесторы, которые ушли из книги после отказа Euroclear или так и не подали свои заявки в связи с этой проблемой. Но спрос остался, и у нас даже появилась возможность
снизить доходность, поджать ориентир»

О премии:

«Для нас было очевидным, что инвесторы, которые несмотря на все эти сложности и объективно возросшие риски остались привержены взаимоотношениям с Россией, должны быть вознаграждены. И мы сознательно предоставили им премию и считаем ее уровень оправданным в этой ситуации. В нашем случае обоснованно говорить не только о традиционной премии за новый выпуск, но и о премии, связанной с новой, не очень пока знакомой инвесторам структурой размещения»
«Простое сравнение доходности по новому выпуску с „докризисными“, досанкционными уровнями некорректно. Условия принципиально иные. Говорить можно лишь о том, что в этих сложившихся обстоятельствах можно было бы разместиться лучше. Но это известный теоретический спор»

О «русских» деньгах:

«Я могу абсолютно ответственно сказать, что существенный объем спроса на бумаги был именно от иностранных инвесторов. Говорить, что это были некие „русские деньги“ — домыслы. Спрос хорошо диверсифицирован по географии. Большинство инвесторов — представители Европы, прежде всего Великобритании. Есть инвесторы из Азии и США»
«Иностранный спрос был твердым и настоящим. Не было никаких замаскированных под иностранные русских денег, каких-то схем и прочее. Мы удовлетворены и географией, и типом инвесторов» «Если бы в сделке был Euroclear, наверное, спрос был бы больше, американский рынок был бы представлен шире»

Об объеме размещения:

«Общий объем заявок действительно был под $7 миллиардов. Конечно, мы могли бы разместить в этом году сразу все $3 миллиарда. Но объем размещения, который складывается в итоге, это всегда функция от двух параметров. Во-первых, желаемая для эмитента структура спроса: доля иностранцев, частных банков, управляющих компаний, хедж-фондов и т.д. Если бы стояла задача максимизации объема привлечения, мы бы не смотрели так пристально на то, кто покупает наши бумаги. Но для нас всегда важно качество размещения. Во-вторых, ценовой параметр.

Инвесторы ставят свои заявки по определенным ценам. Мы смотрели, какая часть общего спроса может быть удовлетворена по устраивающим нас ценовым уровням» «Абсолютно нормально оставить неудовлетворенной существенную часть первичного спроса, чтобы обеспечить хорошее вторичное обращение нового инструмента» «Условия размещения назвать благоприятными нельзя. С точки зрения рыночных факторов мы считаем, что момент был выбран удачно»

Об аллокации:

«Российские инвесторы получили бумаг на $450 миллионов. Это было сделано сознательно. Россиянам всегда, при всех наших размещениях, доставалась существенно меньшая доля, чем иностранцам. Нравится это кому-то или нет, но мы исходим изтого, что суверенные облигации в иностранной валюте и по иностранному праву – это история про зарубежных инвесторов» «В этот раз мы даже рассматривали возможность вообще непродавать бумаги россиянам. Но потом решили, что это очень жесткий подход, учитывая их интерес и проявленный спрос. Спрос россиян был удовлетворен в минимальных объемах» «Все российские участники — это частные банки, управляющие
компании, фонды, купившие облигации для своих клиентов. Это качественные инвесторы, спрос которых не был спекулятивным. Это не была покупка бумаг, чтобы продать их завтра же на вторичке и
на этом быстро заработать. Мы сознательно старались отсеять такие заявки»

Об итогах размещения и планах:

«Мы доказали, что Россия в состоянии размещаться силами национальных организаций. Мы и дальше намерены придерживаться такого подхода. Опора на свою инфраструктуру — это признак развитости национального рынка, высокого кредитного качества эмитента. Мы увидели, что обязательности привлекать международные инвестиционные банки нет. Мы получили четкое подтверждение, что зарубежные рынки для нас не закрыты» «Юридически у нас есть возможность в этом году доразместиться на $1,25 миллиарда. Но сейчас таких планов нет. прошедшее размещение позволило решить те задачи, которые были поставлены»

О давлении на Россию:

«Есть страны, долговые инструменты которых не интересны инвестору. К России это однозначно не относится. Если бы иностранные инвесторы не хотели покупать наши бумаги, то не нужно было бы придумывать никаких санкций и ограничений, рынки были бы для нас де-факто закрыты»
«Западные финансовые власти, которые избрали тактику давления и ограничений, понимают, что давить на инвесторов значительно сложнее, чем на организации, которые обеспечивают
инфраструктуру рынка»