Потерянное десятилетие в экономике (К чему пришла российская экономика за 10 лет)

Как мы к этому шли

«Российская экономика находится в болоте, поэтому не может упасть с обрыва», — говорил в интервью проекту «Русские норм!» экономист Сергей Гуриев. Отсутствие роста — главное отличие застойных 2010-х от тучных 2000-х. В первое десятилетие XXI века Россия вошла с колоссальными темпами роста: 10% — в 2000 году, по 5-8% — в следующие. Второе — заканчивает со скромными среднегодовыми 1,8%.

• Рост нулевых объяснялся дорогой нефтью: цены подскочили с $12 в конце 1990-х до $110 к концу 2010-х. Это позволило увеличить расходы бюджета и расплатиться по госдолгу. Росту помогали и реформы: введение плоской ставки НДФЛ 13%, создание системы страхования вкладов. Россия впервые получила инвестиционный рейтинг, и в страну потекли иностранные деньги.
• Но после кризиса 2008–2009 годов концепции реформ, попадавшие на стол Владимира Путина, так на нем и оставались. Уже утвержденные реформы реализовали только на треть, а к важнейшей — реформе власти — не приступили, сокрушался в 2010 году Герман Греф. Доля государства в экономике росла, а «большой приватизации» так и не случилось. «Мы резко перешли от быстрорастущей экономики развивающегося рынка к стагнирующей европейской. Из Китая проскочили в Германию, только уровень доходов остался в три раза ниже», — говорит экономист Марсель Салихов.
• После 2014 года российский рынок снова стал маргинальным для иностранцев, а бизнес понял, что о международных амбициях можно забыть. Недоверие власти, отток капитала, разрастание госсектора при ослаблении рыночных и правовых институтов стали главными проблемами российской экономики по оценке экономистов ВШЭ. Дальше сработали падение цен на нефть, санкции и изоляция. В 2015 году ВВП сократился на 2,3 п.п., и с тех пор рост ни разу не доходил до 3%.

Достижения

• Нефть. Цены на нефть прошли пик в 2008 году, потом восстановились, но в 2016 снова пошли вниз. После этого ОПЕК пришлось пойти на беспрецедентные меры — фактически расширить картель за счет России. Создание ОПЕК+ и снижение добычи не дали ценам рухнуть: это можно считать главным достижением российской внешнеэкономической дипломатии в этом десятилетии. Тем не менее МВФ считает, что падение цен на нефть в 2014–2018 годах ударило по России втрое больнее санкций. «От цен на нефть отвязался бюджет, но не экономика в целом. Если нефть будет по $30 три года, мы справимся. Если пять — будет тяжело. Сколько бы ни говорили о диверсификации, мы заточены под оборонку и сырье», — говорит экономист Александра Суслина.
• Инфляция. Одно из немногих бесспорных достижений уходящего десятилетия — однозначная инфляция и плавающий курс рубля. Спасая компании и банки в 2008–2009 годах, российские власти потратили около 3 трлн рублей. ЦБ удерживал рубль, но резко росла инфляция. Предприятия не тянули подорожавшие кредиты и банкротились. К 2014 году стало понятно, что от валютного коридора надо отказываться в пользу таргетирования инфляции. В моменте это решение усугубило падение рубля, но в итоге спасло экономику. В 2000-е средняя инфляция составляла 13,6%, в 2010-е — 7%. Но сегодня низкая инфляция  — отчасти следствие слабых темпов роста.
• Процифитный бюджет. Еще один символ стабильности конца 2010-х. В 2018 году баланс бюджета впервые за семь лет был положительным, в 2019-м — профицит составит 1,4% ВВП. Профицит заложен в бюджет и на три года вперед при базовой цене нефти $42,4 за баррель. Это стало возможно в первую очередь благодаря бюджетному правилу — перечислению сверхдоходов от нефти в Фонд национального благосостояния. «То есть этот профицит отчасти случайный», — предупреждает Суслина. С 2019 года бюджет получил дополнительные источники дохода благодаря повышению пенсионного возраста и НДС — но из-за последнего упал спрос, один из немногих драйверов экономического роста.

Цена стабильности

• Рубль. Национальная валюта стала одной из главных жертв геополитических амбиций России. За 10 лет рубль обесценился к доллару более чем вдвое. Многие винили в резкой девальвации 2014 года ЦБ, но у нее были и фундаментальные предпосылки. На 2010–2013 годы пришелся перегрев в розничном кредитовании, слишком быстро росла денежная масса. А в марте 2014-го сработал триггер — падение цен на нефть. «Валютные ипотечники» 2010-х стали аналогом обманутых вкладчиков 90-х. Выгоды от слабого рубля оказались неочевидны и для бизнеса: даже для экспортеров выигрыш от девальвации нивелирует бюджетное правило.

• Инвестиции. Риск инвестиций в Россию после 2014 года стал «запретительным», говорил The Bell экс-глава Morgan Stanley Райр Симонян. В абсолютном выражении в основной капитал сейчас инвестируют вдвое больше, чем десять лет назад. Но темпы роста инвестиций упали втрое: в 2000-е он был выше 28%, в 2010-е – чуть ниже 10%. Объем прямых иностранных инвестиций в Россию за 10 лет сократился в 10 раз, до $8,7 млрд, и продолжает снижаться.