Государственный капитализм? Нет, двигателем экономического роста Китая является частный сектор

Рабочий документ Всемирного экономического форума, опубликованный в этом году, гласит:

Частный сектор Китая, который набирает обороты после мирового финансового кризиса, в настоящее время служит мотором экономического роста Китая. Комбинация чисел 60/70/80/90 часто используется для описания вклада частного сектора в китайскую экономику: они обеспечивают 60% ВВП Китая, отвечают за 70% инноваций, 80% занятости в городах и обеспечивают 90% новых рабочих мест. На частный сектор также приходится 70% инвестиций и 90% экспорта.

Сегодня, согласно Всекитайской федерации промышленности и торговли, частный сектор Китая обеспечивает почти две трети потенциала развития страны и девять десятых новых рабочих мест.

Эти цифры должны заставить любого, кто рассматривает экономическое чудо Китая как доказательство превосходства «государственного капитализма», остановиться и подумать еще раз. В любом случае, «государственный капитализм» — это совершенно абсурдный термин. Капитализм основан на двух принципах: свободный рынок и частное предпринимательство. Капитализм несовместим с государственной экономикой, в которой компании принадлежат государству, а органы планирования определяют, что производится.

Поэтому не может существовать никакого «государственного капитализма». На самом деле, Китай — это смешанная система, которая сочетает в себе капитализм и социализм как это имеет место в любой другой стране мира. Это в равной степени относится и к Соединенным Штатам и европейским странам, которые в разных пропорциях смешивают капиталистические и социалистические элементы в своих экономических системах.

Ключевой фактор — как соотношение этих двух компонентов меняется со временем. Прошло всего четыре десятилетия с тех пор, как Китай был чисто государственной экономикой. Как пишет китайский экономист Чжан Вэйин в своей книге «Логика рынка»:

Реформы в Китае начались с состояния всемогущего правительства и плановой экономики. Причина, по которой Китай мог обеспечить устойчивый экономический рост в процессе реформ, заключалась в том, что правительство сократило контроль, а доля государственных предприятий сократилась, но не наоборот. Именно ослабление государственного контроля привело к появлению рыночных цен, частной собственности, городских и сельских предприятий, частных предприятий, иностранных фирм и других негосударственных субъектов.

С момента начала экономических реформ Дэн Сяопина Китай постоянно сталкивается с тем, что Мао Цзэдун назвал «борьбой двух линий». Мао имел в виду борьбу между социалистической и капиталистической линиями. За последние несколько десятилетий в Китае поочередно доминировали прокапиталисты, стремящиеся продвигать программу реформ, и антикапиталисты, стремящиеся откатить эту волну.

Это противостояние всегда оказывало влияние на ведущие университеты страны. В прошлом году, например, профессор марксизма Университета Жэньминь в Пекине Чжоу Синьчэн заявил, что частная собственность должна быть ликвидирована. К счастью, такие радикальные требования практически не имеют шансов на успех.

Тем не менее, в последние годы по всей стране, в том числе и в политических кругах, набирает силу опасное толкование экономического успеха Китая. Чжан Вэйин называет эту интерпретацию «Китайской моделью». Согласно этой теории, успех Китая за последние десятилетия является продуктом его собственной уникальной системы, которая позволила стране за несколько десятилетий достичь того же, на что Западу потребовалось 200 лет.

По словам Чжан Вэйина, эта интерпретация совершенно ошибочна. На самом деле он убежден, что быстрый экономический рост Китая за последние 40 лет является результатом «преимущества того, кто пришел позже». Как объясняет Чжан Вэйин:

Запад проторил дорогу; Китай просто проследовал по ней. То, что Китай шел быстрее, не означает, что его институты лучше, чем западные.

Причиной экономического успеха Китая является не наличие плановой экономики, а уменьшение ее доли. При Мао, когда в Китае почти не было частных предприятий и господствовала государственная плановая экономика, 88 процентов населения Китая жили в условиях крайней нищеты. Эта цифра упала ниже одного процента не из-за уникального китайского «третьего пути» между капитализмом и коммунизмом, а из-за того, что Китай ввел право частной собственности, и роль государства была постепенно уменьшена

Интерпретация, предложенная политиками-социалистами, включая лидера британской лейбористской партии Джереми Корбина, особенно абсурдна. Они утверждают, что история экономического успеха Китая демонстрирует превосходство социализма над капитализмом. На самом деле все наоборот. Новую историю Китая можно разделить на две фазы: социалистическая фаза — от основания Народной Республики в 1949 году до смерти Мао в 1976 году, которая была полной экономической катастрофой; и вторая фаза, которая началась после смерти Мао, когда Дэн Сяопин инициировал рыночные реформы, которые положили начало экономическому чуду Китая.

Многие сторонники демократии и капитализма на Западе видят в Китае опасный образец для подражания. «Дебаты о том, являются ли демократия и рыночный капитализм предпосылками экономического роста, приобрели новую актуальность сейчас, когда люди во всем мире видят надежную альтернативу, бросающую вызов западной экономической и политической идеологии», — пишет Дамбиса Мойо в своей книге «Конец хаоса: почему демократия не способна обеспечить экономический рост — и как это исправить. Она продолжает:

Многие предпочитают экономический и политический подход Китая, модель государственного капитализма, в которой государство управляет производством и экономикой.

Несомненно, все больше и больше людей, особенно в странах с развивающейся экономикой, рассматривают «третий путь» Китая между капитализмом и коммунизмом как экономическую альтернативу. И такие идеи находят отклик не только в странах с развивающейся экономикой, но и в Европе. Например, министр экономики Германии Питер Альтмайер оправдывает призыв к усилению государственного вмешательства в экономику тем, что это единственный способ для Германии противостоять государственной экономике Китая.

В основе всех этих идей лежит неверное истолкование движущих сил китайского экономического чуда, которое, на самом деле, демонстрирует превосходство частной собственности и экономики свободного рынка над государственной собственностью и плановой экономикой.