«Жестокая Экономика. 37 невыученных уроков. Третья часть

«Жестокая Экономика. 37 невыученных уроков.
Третья часть


Ситец против шерсти
В середине XVII века выгоднее оказалось импортировать в Англию не хлопок, а ситец.
Коллизия заключалась в том, что Англия – страна, которую «создала» шерсть. Лорд-канцлер не зря же сидит на мешке с шерстью. Для английской знати, лендлордов шерсть – основной доход, база благополучия. Это база мануфактурного производства, основа экспорта и, стало быть, дохода торговцев, в производстве сукна заняты миллионы англичан, вся страна одевается в шерстяные ткани.
И вот теперь – ситец… Особенно отчаянно в палате лордов «переживали» за ткачей, «беспокоясь» за их рабочие места.
Многие «идеи» английского парламента того времени достойны упоминания. Например, идея о том, что хоронить мертвых можно только в одежде из шерсти. Предлагалось также обязать всех студентов и преподавателей, всех госслужащих и чиновников, всех военных и проч. – то есть всех, до кого могли только дотянуться руки, – носить одежду только из шерсти.
В 1701 году был принят «запретительный акт», фактически убивший легальный импорт ситца (но разрешающий импорт сырья – хлопка, который, в Англии тогда так толком и не научились обрабатывать). «Акт», как и все запретительное, – это непременно выстрел себе в ногу.
Во-первых, запрет резко поднял спрос на ситец. Сработало и правило сладости запретного плода, и боязнь дефицита.
Во-вторых, буйным цветом расцвела контрабанда – обычный спутник любого запрета.
Был введен полный и категорический запрет на ношение одежды из ситца. Замеченный в нарушении штрафовался на 5 фунтов (средняя годовая зарплата ткача того времени) в пользу доносчика.
В-третьих – этот закон стал своего рода стартовым сигналом для изобретателей тех лет, потому что стало ясно, какие фантастические богатства сулит «укрощение хлопка».
В итоге в течение последующих 40 лет технические достижения позволили создать настолько успешный по тем временам механизм, который делал безупречно качественную нить при минимальном участии человека.

Применять технологии или запретить импорт?
В 80-х годах XVII века Францию наводнил невиданный ранее продукт – набивной ситец. «Набивным» он назывался потому, что на ситце был набит цветной рисунок. индийский ситец оказался отличного, невиданного качества, а сравнительно небольшие цены сделали его доступным.
У французских ткачей было два пути – перенять технологию или запретить импорт.
Большинство пошло проверенным путем, добившись полного запрета на набивной ситец.
вводятся наказания на импорт и производство набивного шелка (от смертной казни до ссылки на галеры), ношение изделий из них (галеры или штраф). Цеха ткачей добились и права врываться в дома граждан и проверять гардеробы…
В малюсеньком городке ткачей Балансе, насчитывающем тогда около 8 тысяч жителей, как сообщают хроники, 77 человек повешены, 57 колесованы, 631 сослан на каторгу.
Армяне ушли в подполье и продолжили поставки, теперь уже контрабандой.
Гугеноты вместе со своей технологией уехали туда, где производство набивного ситца было разрешено.
Лет через 80 запрет как-то сам собой забылся.
Франция в производстве набивного ситца отстала бесконечно. Противостоять поставкам из Англии (запрещены строжайше!), Голландии и Швейцарии было просто нечем.
Первые французские мануфактуры появляются только в 60-х годах XVIII века.

Кимра обувает Россию
В России скот выращивали в заволжских степях и перегоняли в города вдоль берегов Волги. Ну а где гонят гурты, там неизбежен падеж скота. То есть где-то на пути движения гуртов неизбежно должно было возникнуть какое-то кожевенное производство.
Оно и возникло – в селе Кимра, под Тверью. Сельцо получило устойчивую славу обувного центра России как минимум с 60-х годов XVII века. А во время войн с Наполеоном граф Литте передал кимрскому купцу Столярову солидный заказ на пошив сапог для армии.
Сельчане справились настолько хорошо, что после победы с Наполеоном царь дарит селу батарею пушек (?!), из которых на потеху публике палили по праздникам вплоть до революции.
В 1845 году крестьяне решаются на выкуп себя и земель из крепостной зависимости. Жители Кимры договариваются о выкупе из крепости за фантастические тогда 485 тысяч рублей с рассрочкой на 37 лет под 6 % годовых.
В 1871 году в Кимре открыт «Сельский общественный и братьев Мошкиных банк» – событие для сельской России не просто неординарное, а диковинное.
В конце XIX века местное купечество «пробивает» строительство из Москвы до Кимры железной дороги – так в 1900–1902 годах появляется непонятная для многих москвичей сегодня Савеловская ветка, заканчивающаяся как раз у Кимры, в селе Савелово.
В 1912 году в производстве обуви в Кимре и окрестных селах было задействовано 40 тысяч человек, производство достигло 7 млн пар в год (при производстве в России 60 млн пар).
А потом решили поделить все поровну. И Кимры быстро превращаются в заурядный уголок.

История фарфора
Экспорт фарфора начинается почти сразу после того, как он покидает стены императорского дворца («фарфор» – искаженное китайское «фахфур» – император), с VII века, и не прекращается и по сей день. Любопытно, что фарфор – одно из тех чудесных изобретений, которое (в отличие от шелка, пороха или бумаги) китайцам долго удавалось хранить в тайне.
Из Кореи фарфор (тем же маршрутом, что ранее письменность, шелк и бумага) добрался до Японии. В XVI веке японцы достигли немыслимых высот в его изготовлении и, в его росписи – они добавили к традиционным гаммам – зелено-коричневому и синему – роспись золотом.
В конце XVII века Китай– городе Цзиндэчжэнь строится огромное количество печей для обжига, город становится одним из первых «городов-миллионников» в истории человечества.
Фарфор становится бешено популярен (благодаря активности португальцев и – голландской Ост-Индской компании в первую очередь) в XVII веке.
Не последнюю роль в его популярности сыграла легенда о том, что фарфор якобы выявляет яд, если он попадает в посуду из этого материала.
Европейцы открыли охоту на китайский секрет. Активно рассылал шпионов и российский император Петр I.
в 1710 году заработала знаменитая Мейссенская фабрика в Саксонии – секрет фарфора, хранимый более тысячи лет, был раскрыт.
Личную свободу, однако же, изобретатель и носитель секрета форфора Беттгер получил только в 1714 году, после чего, по легенде, был снова упрятан в тюрьму, так как пытался продать секрет изготовления фарфора прусскому королю.
Всего несколькими годами позже мейссенского появляется русский (гжельский) фарфор, затем французский (севрский и лиможский), а уже после производство фарфора становится повсеместным. Фарфор падает в цене. Производства его сокращаются повсеместно – не сложно предположить, что новых «городов-миллионников» он уже не создаст.

История фарфора – это история маркетинга и технологий. Китайцы долго хранят свое чудесное изобретение в тайне. Фарфор пытаются скопировать, рассылают шпионов… На самом деле был интересен не столько сам фарфор как материал, сколько изделия из него, потому что они возносятся на самую высокую ступень, на вершину потребления. Только император имеет возможность и право есть из фарфоровой посуды. Прекрасный маркетинг.

Глава 26 Нидерланды: конец великой эпохи
Наверное, в истории не существует более яркого примера экономического рывка, чем рывок Нидерландов, который начался в XVI веке – рывка из небытия в зенит. Маленькая республика доминировала на мировой арене почти полтора столетия, ее экономическая мощь была беспримерна, голландская Ост-Индская компания не зря считается самым большим в финансовом выражении предприятием в истории планеты, голландский флот был самым большим, а еще – биржа и фьючерсы, мануфактура и парламент, польдеры и самое эффективное (уже тогда) сельское хозяйство мира.
Однако страсти, бушевавшие в мире не обходили стороной и Нидерланды – антимонархические тенденции находили понятный отклик у жителей этой страны. Очередной правитель, Вильгельм V Оранский желал укрепить свою власть.
Появляется партия оранжистов, не просто сторонников, а – яростных сторонников монарха.
Верховные должности в государстве занимают исключительно оранжисты, которым прощается любое мздоимство. Генеральные Штаты состоят исключительно из сторонников монархии.
Является на свет четвертая англо-голландская война (1780–1784) проигранная, в отличие от предыдущих, вдребезги: главным итогом ее стала возможность англичанам свободно торговать в голландской Ост-Индии.
С этого и начинается закат голландской торговли и, как следствие, заканчиваются времена изобилия.
Марионеточная Батавская республика, образованная на месте бывших Нидерландов была только игрушкой в руках Наполеона – и образовалось новое государство, Голландское королевство, во главе с младшим братом Бонапарта Людовиком.
Национализация Батавской республикой голландской Ост-Индской компании, дела которой – следствие поражения в войне с Англией – шли к банкротству. Как итог – самая крупная в недавнем прошлом торговая компания мира перестала существовать, а Батавская республика расплачивалась по ее обязательствам.
С окончанием Наполеоновских войн окончилась и Великая и Блестящая эпоха для голландцев, из состава их земель выделяется Бельгия, затем и Люксембург, резко сокращается тоннаж торгового флота и значение финансовых институтов.
К упадку привело многое из того, что мы с вами сегодня наблюдаем в экономиках многих стран. Это, конечно, войны.
Сейчас Нидерланды вернулись на путь созидательного развития. И он как раз лежит в области создания труда. Этот труд построен на том, что, по сути, каждый голландец является акционером и тружеником. Это базис, который позволяет небольшим Нидерландам чувствовать себя в лидерах экономики стран, которые обладают самым высоким потенциалом развития.

Глава 27 Мощь пара
Человечество пробовало приручить энергию пара уже давно, а на рубеже XVII и XVIII веков попытки эти резко участились.
В последней четверти XVIII века в Англии начался процесс, известный нам как «промышленная революция», а ведущей его силой стала сила пара, производимая «паровой машиной Уатта».
Ползунов построил свою машину на несколько месяцев раньше Уатта, но у Ползунова не нашлось человека, способного понять значение изобретения, и его чудо-машина, проработав три месяца и окупившись даже за столь короткий срок, была демонтирована и заменена «ручной тягой».
Самыми фанатичными потребителями усовершенствованных паровых машин стали представители легкой промышленности Англии – на тот момент самой передовой и инновационной отрасли мировой экономики.
До изобретения прялок на изготовление фунта пряжи пряха, затрачивала 200 часов, в 1824 году на тот же фунт прялка Робертса затрачивала 1 час 20 минут – английским производителям не хватало всего лишь надежного механизма приведения своих хитрых механизмов в действие. И они нашли такого помощника – им стал пар. И отрасль буквально взвилась, показав просто фантастический рост – в 1790 году она потребляла 3 тысячи кип хлопка, а в 1860-м – уже 4,5 млн! Рост в полторы тысячи раз.
Стоимость пряжи стремительно падала (с 38 шиллингов за фунт в 1786 году до 7 шиллингов в 1807-м), но благодаря снижению цен рынки росли стремительно, объемы производства расширялись, и прибыль росла невиданными в истории человечества темпами.
Второй мощный рычаг промышленной революции – производство металлов.
Англичане еще в 1709 году (на 700 лет позже китайцев, открыв эту технологию заново) научились плавить железо с помощью кокса, но британскую металлургию сдерживала проблема невозможности поддержания постоянного высокого давления для плавки – паровая машина решила эту проблему.
Энергия пара была несовершенна, но для тех времен она стала прорывом.
В настоящее время мы наблюдаем аналогичную ситуацию. Скоро мы перейдем к квантовым компьютерам, когда компьютер будет распознавать единицу информации одновременно как 0 и 1. Лет через 10 мы увидим, как изменятся персональные компьютеры, как изменится система обработки информации вообще. Промышленность и экономика дают запрос на новую энергию, и мы им подчиняемся.

Глава 28 Прялка «Дженни» и другие
Английская промышленная революция началась с пряжи.
В 1764 году была создана знаменитая прялку «Дженни» (которая, кардинально изменила текстильную промышленность).
В конце 60-х английский текстильный промышленник Аркрайт, скомпилировав все лучшие достижения своего времени, создал еще более совершенный механизм (хотя через два десятка лет изобретатели, достижения которых присвоил себе Аркрайт, отсудят его патенты, но к этому времени Аркрайт будет уже одним из богатейших людей Англии).
В 1779 году Кромптон изобрел свою «мюль-дженни» и был награжден правительством за то, что его «машина одна заменяла труд 40 человек».
И что случилось с рабочими местами в Англии?
Изобретения подстегнули промышленность. На смену мануфактурам повсеместно приходили фабрики. Потребность в тканях и металлах роста так же быстро, как и население городов.
Всего лишь за одно столетие (с 1750 по 1850) городское население Англии выросло с 20 до 80%, а население Англии выросло почти втрое с 6,5 млн человек до 18 млн.
И в середине 19 века в Англии заговорили о возникновении «среднего класса – рабочих, чей труд позволял содержать семью в достатке».

Роботизация в том виде, в котором она нам сейчас представляется, скорее всего, просто уберет из жизни людей скучное и монотонное, оставив нам творческое и изменчивое.
Кто будет управлять прялкой «Дженни»?
Скоро и механические работы будут автоматизированы. Но кто будет управлять роботами? Кто будет управлять прялкой «Дженни»? Именно об этом надо всегда думать.
Никогда еще автоматическое устройство не отбирало работу у человека. Потому что оно само является производным от труда человека. Если человек у человека и отбирает работу с помощью каких-то инструментов, то тут вопрос к самому человеку, а не к средствам автоматизации.

Глава 29 Подсолнечное масло
В XVIII веке начинается бурное освоение русскими бывшего Дикого Поля, плодородных земель к югу от Воронежа и Белгорода, и вместе с переселенцами из России на эти земли «переезжает» и подсолнух. Отличная почва, тепло и солнце преобразуют растение: оно сильно «вытягивается», зонтик увеличивается в размере, а семена становятся чуть ли не втрое крупнее тех, что были привезены когда-то из Америки.
В 1829 году в селе Алексеевка воронежских владениях Шеремьтьева получили несколько ведер отличного подсолнечного масла. Поднаторевшему в тульских землях на «бое» масла из конопли и льна крестьянин Бокарев попробовал использовать для тех же целей подсолнечник. На следующий год Бокарев уже высаживал подсолнечник «промышленно».
В 1833 году купец Папушин строит вместе с Бокаревым первый в истории завод по производству «подсолнечной олии». Завод работает на конской тяге 150 дней в году и производит 1000 пудов масла в сезон.
В 1841 году алексеевское масло отправляется на экспорт, и в первый же год за границей продано 2 тысячи пудов.
Производство масла не трудозатратно, им занимаются тогда, когда сельхозработы уже закончены, а жмыхом откармливают свиней.
В 1860 году в Алексеевке и окрестностях работает уже около 120 маслобоен, дававших в сумме 900 тысяч пудов продукта, а один только экспорт «русского масла» составляет более 100 тысяч пудов.
В конце 80-х начали применять при отжиме масла паровые машины. Высокая конкуренция беспощадно отсеивала производителей с плохо отфильтрованным маслом.
В 2005 году в Алексеевке Бокареву открыт памятник.
Подсолнечное масло – четвертое по популярности на планете (8,7%) из растительных масел, уступая пальмовому (34), соевому (28) и рапсовому (15%). Россия – производитель и экспортер номер два в мире, уступая по этому показателю только Украине.
История разведения подсолнуха прекрасна еще и тем, что в 80-х годах XIX века этот продукт произвел «полный оборот», вернувшись на свою историческую родину, на американский континент, уже как культурное растение, а вместе с ним туда «переехало» и производство подсолнечного масла.

Мы все время задаем вопрос, как же нам совершить прорыв. Прорыв нужно начинать с базового – создать инфраструктуру, чтобы очередной Даниил Бокарев, появившийся на земле российской, смог реализовать свои идеи в многомиллионный бизнес.

Глава 30 Эра сахара
Сахар был дорог и ценен. В эпоху Средневековья на душу населения приходилась примерно одна чайная ложка в год.
В 1747 году в Прусской академии наук был представлен доклад, в котором предлагалось в качестве альтернативы сахарному тростнику – свеклу. Но, содержание сахара в сахарном тростнике – 15–17 %, сахаристость свеклы тогда довели до 5 % (сейчас сахарная свекла дает 20%).
Наполеон Бонапарт специальным указом велит сажать сахарную свеклу и устраивать предприятия для ее переработки, обещая за это солидные премии.
К концу XIX века сахар стал весьма обыкновенным продуктом в семьях любого уровня достатка.
Новой технологией отвоевала свою часть экономического «пирога». Сегодня мы практически не вырабатываем сахар из сахарного тростника.

Глава 31 Консервирование во время войны
Первоначально как консервы использовали бутылки для шампанского, которые специально делали с расширенным горлом.
Консервная банка, быстро ставшая популярной, наводила некоторый ужас на моряков и солдат, первых и основных потребителей консервов. Есть смутные сведения о том, как английские моряки, выброшенные на необитаемый остров, умерли с голоду, так и не сумев открыть консервы.
Толчок к развитию консервирования дала прокатка стали.
Существовал специальный приказ по английскому экспедиционному корпусу в Крыму, запрещающий использовать для вскрытия консервов штык – он постоянно ломался, и к середине 1855 года половина английской армии осталась без штыков. Использовали молоток и зубило. В 1860 году наконец-то был придуман консервный нож.
Продажи фирмы Генри Хайнца, начинавшего в 1876 году с оборота в 44 тысячи долларов, выросли к 1914-му до 12 млн долларов. В 1860 году вся Америка производила 5 млн банок в год, а уже в 1865-м – 30 млн.
Первое производство в России появилось только в 1870 году.

Глава 32 Туризм против пьянства
Томас Кук, баптистский священник, видел свое предназначение на земле в искоренении пьянства.
Кук сумел создать в своем маленьком городке довольно мощное общество трезвости. Кук придумал замечательный teambuilding – поездку, вместе со всеми своими сторонниками, на собрание обществ трезвости южных провинций.
Кук позаботился о том, чтобы нанять поезд, организовал все детали поездки, включая питание и развлечения. Все это, вместе взятое, обошлось участникам в 1 шиллинг каждому – это примерно однодневный заработок английского рабочего того времени.
5 июля 1841 года 570 трезвенников проделали путь из Дербишира в Лафборо длиной в 11 км – и именно эту дату принято считать днем старта мирового туризма.
Кук понял, что организованный досуг способен победить пьянство.
В 1845 году Кук организовал первый туристический маршрут, который был доступен уже не только трезвенникам– жители Лестера могли ездить на экскурсии в Ливерпуль.
В 1846 году он вывез 300 туристов из Лестера в Шотландию.
Вся Англия тогда зачитывается Вальтером Скоттом и Робертом Бернсом и Кук сумеет договориться с шотландской аристократией о том, что они откроют свои замки для экскурсантов.
В 1851 году он сумел собрать на Всемирную выставку в Лондоне 150 тысяч посетителей, а еще через несколько лет туристические группы из Англии уже вовсю путешествовали по Франции, Швейцарии и Италии.
На всем маршруте путешественники были обеспечены гостиницами, едой, экскурсиями и развлечениями.
Thomas Cook & Son как бюро путешествий было создано в 1872 году и его главной проблемой были — отпуска, точнее, то, что их тогда попросту не существовало.
Но, профсоюзы воевали за права работающих, за «три восьмерки» – по восемь часов на работу, сон и свободное время.
Еженедельный отдых (по воскресеньям) впервые появился во Франции в 1814 году, в Австро-Венгрии выходные были узаконены только в 1895 году, а в России – в 1897-м.
Возможность взять отпуск тогда определялась исключительно расположением начальства. Причем отпуск в те времена крайне редко оплачивался.
В той же Франции к XX веку законное право на отпуск имели примерно 1 % от числа всех работающих.
Путем заключения договоров конкретного профсоюза с конкретным работодателем оплачиваемый отпуск захватывает мир. К 20-м годам XX века в Швеции право на отпуск имеют уже больше 40 % работающих, в Великобритании – каждый третий.
Прорыв – ленинский декрет от 1918 года, дающий право на двухнедельный отпуск после полугодовой работы (Сталин сократит потом срок отпуска до 6 дней).
А, закон Франции от 1936 года об обязательном оплачиваемом отпуске стал стартом для подобных нововведений во всем мире.
Во Франции после выхода закона на южное побережье хлынули ликующие массы отдыхающих, их число, как вспоминают, только в августе превысило полмиллиона человек, буквально парализовав юг страны, который, конечно же, не имел инфраструктуры, способной справиться с таким наплывом отдыхающих (но всего через год, в 1938-м, всем приехавшим достались и место в отеле, и еда) – и это было только начало того процесса, который уже после Второй мировой войны оформится как «туристический бум».
Массовые и повсеместные оплачиваемые отпуска сделали туризм по-настоящему доходным делом.
Швейцарцы начали популяризировать альпинизм еще в конце XVIII века, в 1852 году они упоминают о 3082 любителях горных прогулок, специально для этого приехавших в страну, а в 1892 году, сообщает уже о 240 тысячах таких туристов. То есть рост почти в 100 раз за 40 лет.
Индустрия туризма не только создает новые отрасли, но и переформатирует существование целых городов, регионов или даже стран.
Компания «Томас Кук» дожила до сентября 2019 года, когда «неорганизованный туризм» с предзаказом через интернет-платформы добил старейшую туристическую фирму мира.

Баптистский священник старался всего лишь избавить своих прихожан от пьянства, а создал целую индустрию. Кук создал целую сеть взаимоувязанных предпринимателей, которые обеспечивали туристов гостиницами, едой, экскурсиями, развлечениями.
Самостоятельный туризм разбил туристический бизнес в пух и прах. Граждане осознали собственную силу и пользу сервисов, таких как Airbnb, Rent-a-car, Skyscanner.

Развитие самостоятельности, отсечение лишних звеньев при принятии решения – это признак ХХI века. Клиент становится умнее. Он не хочет искусственный пакет, он хочет реальные услуги. И вот с этим как раз и не справился «Томас Кук». Он погряз в мелочных задачах, не смог их скоординировать и удешевить, не смог изменить свою технологию.
До свидания, «Томас Кук», да здравствует разумный потребитель. И да здравствуют предприниматели, которые этого разумного потребителя умеют обслужить.

Глава 33 Газ покоряет мир
Французский инженер Филипп Леблан открыл, по сути, первый газогенератор и смог получить горючий газ путем сжигания дров.
Идея использования такого газа для освещения вместо повсеместно распространенных ламп на конопляном масле захватила его: после того как правительство отказало ему в использовании его «термолампы», он купил дом в центре Парижа и газифицировал его.
Джеймс Уатт, изобретатель парового двигателя, впервые применил газовое освещение на своем заводе.
В 10-х годах 19 века в Англии происходит «газовая лихорадка» – газовое уличное освещение повсеместно теснит масляное, газогенераторные заводы и газгольдеры (специальные резервуары для хранения газа) строятся повсеместно. Лондон освещается газом начиная с 1813 года, а в 1815 году эта мода «накрывает» и Париж.
В 1835 году в Петербурге строится завод по производству светильного газа, а первым его потребителем становится царский Зимний дворец.
Газ становится основным средством освещения европейских городов.
Однако на рубеже веков наступает эра электричества – газовые заводы постепенно приходят в упадок и исчезают под напором новой энергии – освещение электричеством дешевле и безопаснее газового.
Но, газ находит новое применение – в промышленном производстве.
Новый рывок газ начинает в 30-х годах и укрепляет свои позиции на кухне: известно, что в США в те годы 14 млн кухонных плит работают на газе, тогда как чуть менее 1 млн – на электричестве.
Начинается возрождение применения газа, связанного в первую очередь с тем, что появляется трубопроводный транспорт, способный связать источники дешевого природного газа с крупными населенными центрами.
в 1865 году в Пенсильвании был построен первый трубопровод из кованого железа длиной 6 миль.
К началу XX века трубопроводный транспорт становится вполне самостоятельной отраслью нефтяной промышленности, а через несколько десятилетий он востребован и промышленностью газовой – начинается повсеместная разработка газовых месторождений, где добыча газа уже не попутное явление, а целенаправленное действие, с его последующей транспортировкой потребителю.
В США газ завоевывает потребителя еще в 30-е годы прошлого века, СССР несколько отстает, но в 50-е годы удивляет мир своими гигантскими трубопроводами, пересекающими евроазиатский субконтинент.
По разведанным запасам природного газа Россия сегодня явный лидер – ей принадлежит примерно 50 % всего газа, обнаруженного на планете, но в мире не существует такого уровня потребления, чтобы хотя бы несколько процентов этих богатств нашли бы спрос.
Газ, как и нефть и их производные, испытывает довольно серьезное давление со стороны альтернативных источников энергии, и насколько он будет востребован в ближайшие десятилетия – скоро узнаем.

История газа – это история изобретательства, история бизнеса, история предпринимательства и использования ресурсов, которые есть здесь и сейчас. Важно не только обладать ресурсами, но и умело ими пользоваться. Ресурсов никогда не бывает много. И количество энергоносителей, в общем-то, невелико.
Задача предпринимательства – перерабатывать и возобновлять энергию, возвращать ее обратно в природу.

Глава 34 Готовое платье от Зингера
Производство одежды в расчете на рынок, а не на заказ началось в 1820 году, когда несколько парижских старьевщиков приобрели у портных не выкупленную заказчиками одежду и с большой прибылью продали ее на местных базарах. Это натолкнуло их на мысль не выкупать одежду у портных, а заняться таким производством самостоятельно.
Старьевщикам удалось набрать портных и на парижские рынки пошла готовая одежда. Сначало, рабочая одежда, на которую был такой спрос в эпоху старта промышленной революции, потом форма для армии, а после и простые одежды – сначала мужские, а позже и женские – завоевывали своего потребителя.
В 1824 году было открыто предприятие «Прекрасная садовница», которое принято считать первой швейной фабрикой в мире.
Англичане считают, что начало массовому швейному производству было положено тоже в 1820 году, но только лондонской компанией «Смит», начавшей выпуск бумажных выкроек.
В 1830-м Бартелеми Тимонье создал работающую швейную машинку и оснастил 80 ее экземплярами свое конфекционное производство, создав, таким образом, первую в мире швейную фабрику. Парижские портные, и без того ненавидящие конфекции, не смогли смириться с существованием такого высокопроизводительного конкурента: фабрика Тимонье была разгромлена и сожжена, а его машинки уничтожены.
Только в 1845 году появляется изобретение Элиаса Хога, первая в мире машинка с челночным механизмом. Весьма несовершенная и часто ломающаяся. В одной из мастерских, ремонтировавших постоянно ломавшиеся машинки, работал Исаак Зингер.
Первый экземпляр швейная машинка Singer был продан за 100 долларов (что в 2019 году эквивалентно почти 3100 долларам), и это, кажется, был первый в истории случай, когда первая же продажа не только окупила расходы на изобретение, но и принесла серьезную прибыль.
Поначалу дело тормозила высокая цена изделия. Зингер в ответ предлагает неожиданное решение: продажи в рассрочку – ход по тем временам совершенно неординарный, покоривший сначала американский, а затем и европейский рынок.
Другое его удивительное новшество заключалось в том, что он сделал свою швейную машинку ремонтируемой в домашних условиях, разделив изделие на несколько легко заменяемых блоков.
Компания Зингера консолидировала производителей по всей Америке и чуть ли не впервые в истории применила конвейерное производство, и вот результат: швейная машинка, которая стоила в 1851 году 100 долларов, уже в 1858-м стоила всего-то 10 долларов. Кстати, именно на швейной машинке Зингера Леви Страус в 1853 году сшил первые джинсы.
Завод в Подольске, выпускавший в 1913 году гигантские 600 тысяч машинок марки «Зингеръ» в год и экспортировавший их в Японию, Китай, после революции был национализирован. В 1955 году он вышел на выпуск только 100 тысяч швейных машинок в год.
Компания Singer существует и сейчас и швейные машинки выпускает по-прежнему, хотя сегодня она больше известна как производитель космической и ракетной техники.
Как тут не вспомнить первые слова, сказанные Остапом Бендером Шуре Балаганову при взгляде на автомобиль «Антилопа Гну»: «Смотрите, Шура, что можно сделать из обыкновенной швейной машинки Зингера!»

Машинка Зингера сначала попыталась отнять работу у швеи, а потом попросту все видоизменила. Швея стала другой. Она стала более профессиональной, у нее появилась возможность стать портным, то есть – творцом.

Глава 35 Закат «лоскутной империи»
Австро-Венгрия была самым большим государством Европы XIX века (более 50 млн населения). Габсбурги не спешили с реформами в экономике, что сильно тормозило индустриальное развитие страны.
Крепостное право отменили только в 1853, земельные реформы «недокрутили», оставив крестьян, по сути, без земли, – в итоге страна получила мощный отток переселенцев.
Только за одно предвоенное десятилетие в США уехало около 2 млн. подданных императора.
Собственные крупные помещичьи хозяйства были малоэффективны и зерно приходилось закупать в Румынии и России.
Промышленного взрыва не случилось, и флагманы индустриализации не сильно нуждались в притоке рабочих.
Проблемой была именно нехватка капиталов: в той же Галиции добыча нефти велась хищнически, без применения промышленных механизмов, что в итоге привело к быстрому истощению пластов и сильно усложнило развитие промысла.
Императорский двор проводил максимально консервативную, последовательно протекционистскую экономическую политику. «Благодаря» этому промышленные товары, в первую очередь продукция машиностроения и металлообработки, зачастую стоили в 2–3 раза дороже импортных и были неконкурентоспособны на мировой арене. Показательно, что, когда концерн «Шкода» умудрился выиграть большой контракт на поставку оружия в Китай, у него образовались убытки, которые покрывались казной.
Суммы, которые тратила империя на содержание двора, армии, чиновников и госслужащих (10 % всех занятых), не покрывались собираемыми налогами, постоянные войны или военные операции истощали казну. Политика протекционизма препятствовала притоку в страну иностранного капитала.
Не существовало никаких очевидных экономических интересов, которые скрепляли бы Австро-Венгрию.
С окончанием войны события в бывшей империи развиваются стремительно: осенью 1918 года Венгрия провозгласила независимость, образовалась Чехословакия, Государство Словенцев, Хорватов и Сербов.

Можно только гадать, что могло бы случиться, если бы Австро-Венгерская империя хоть чуточку больше соответствовала бы требованиям своей эпохи.
Империю разваливает не какая-то внешняя угроза, а самопожирание – политика псевдопротекционизма и желание непременно все контролировать.
Жадность двора, неумение управлять кооперацией – вот главные причины распада. Это и привело к закату крупнейшей Австро-Венгерской империи.

Глава 36 Список кораблей
Используя приведенную в «Илиаде» статистику (по числу воинов на кораблях и по числу провизии в плаваниях в Малую Азию) получаем, что тоннаж флота всей Древней Греции эпохи Гомера составлял не более 10 тысяч тонн.
Совокупный тоннаж античных времен – максимум – 30 тысяч тонн.
Тоннаж всего венецианского флота достигал в период расцвета (середина 14 века) 40 тысяч тонн. Мощный флот на Средиземноморье имела тогда Генуя, Византия. Вероятный совокупный тоннаж – не более 100 тысяч тонн.
Все суда, ходящие в акватории Индийского океана, имели суммарный тоннаж не более 50 тысяч тонн.
Итого: Средневековье времен расцвета средиземноморской торговли дает нам, в общем, 260 тысяч тонн.
В 1780 год тоннаж голландского флота 70 000 тонн, около 200 000 тонн испанского, 270 000 тонн французского и 370 000 тонн английского.
Итого: общий тоннаж мирового флота – около 1 млн тонн.
великие географические открытия мало изменили международную торговлю по ее объему и оборотам, скорее, они изменили маршруты доставки.

Настоящее развитие мировая торговля в современном нам понимании этого слова получает только в последние годы XIX – начале XX века.
В 1950 году суммарный тоннаж мирового торгового (только торгового!) флота составлял 86 млн тонн. В 2000 году – уже превысил 514 млн тонн.
А самый большой в мире корабль, южнокорейский Prelude, вмещающий в себя более 600 тысяч тонн, можно сказать, способен объединить целые эпохи международной торговли.

Это эффект масштаба. Он связан с изменением стоимости единицы продукции в зависимости от масштабов ее производства.

Глава 37 Сила кооперации
Во второй половине позапрошлого века мир закрылся. Европейцы массово вводили высокие, запретительные по сути пошлины на американские товары – прежде всего сельскохозяйственные. Заодно они вели экономические войны друг с другом. Результатом стала первая Великая депрессия (1873–1896) в мировой экономике – отсутствие международного обмена товарами и капиталом привело к стагнации.
Дешевое зерно, хлынувшее из Америки и России, и вовсе могло убить экономику некоторых стран. Маленькая Дания, выручка которой еще в 1870 году на 50 % состояла из экспорта зерна, стала резко сдавать позиции. Дания была малонаселенной аграрной страной, но датчане не стали закрывать свой рынок от импорта.
Правительство решило, перепрофилировать сельское хозяйство с зернового на животноводческое.
Идея была проста – разводить скот, закупая для его прокорма дешевое российское зерно, и продавать молочные и мясные продукты выше рыночных цен, делая ставку на их высочайшее качество.
Козырной картой датского сельского хозяйства оказалась кооперация.
В 1882 году несколько фермеров «скинулись» на покупку высочайшего качества оборудования для переработки молока, образовав первый в Дании сельскохозяйственный кооператив. Они поставили небольшой завод в Хеддинге (его площадь не более 100 кв. м) и согласовали некоторые, довольно простые, правила сосуществования.
через три года таких сельских кооперативов в Дании было уже более 500. Чиновники активничали по части продаж, проложив датскому маслу дорогу в весь мир.
В 1888 года, почин массово подхватили свиноводы. Правительство решилось на субсидии по выведению элитных пород, контролю качества и переработке мяса. Марка «датский бекон» отлично «раскрутилась».
За 30 лет экспортная выручка от продажи зерна (в 1870 была около 50 %) упала до 3 %, а общий экспортный доход увеличился в четыре раза. «Королями экспорта» стали масло и бекон.
Продукция датской кооперации и сейчас продается отлично. И свои границы для товаров из других стран датчане не закрывали.

В истории содержатся два посыла. Первый – это извечный посыл борьбы изоляционизма и протекционизма против открытости, и второй – собственно, кооперация как таковая.
Международная кооперация – это, когда страна выбирает нишу, в которой может занять доминирующее положение. Именно сила внутринациональной кооперации привела датчан к успеху. А умение договариваться помогло создать бренд. Выберите нишу и станьте в ней монополистом.
А дальше развивайтесь как только можете.