Ситуация на текущий момент (Рэй Брэдбери вместо РА)

«В 1979 году Р.Брэдбери к своему «451 по Фаренгейту» написал послесловие, которое в русский перевод не попало.
Имхо, потому что советский русский читатель не понял бы вообще об чём речь идет.

Около двух лет назад я получил письмо от серьёзной молодой воспитанницы колледжа Вассара [один из семи старейших и наиболее престижных женских колледжей на восточном побережье США]: она писала, как ей понравились «Марсианские хроники», мой эксперимент в космической мифологии.
«Но, — добавляла она, — почему бы не переписать книгу, добавив больше женских характерных персонажей для соответствия веяниям времени?»

Несколькими годами ранее мне присылали множество писем с жалобами на те же «Марсианские хроники»: чернокожие в книге такие же пассивные, как дядя Том [главный персонаж романа Гарриет Бичер-Стоу „Хижина дяди Тома“, направленный против рабовладения в Америке], почему бы мне не переделать их?

Примерно тогда же пришло письмо от белого южанина, считавшего, что я неравнодушен к чернокожим и поэтому книгу нужно выбросить.

Недели две назад гора писем породила крохотную мышь: письмо от широко известного издательства, желающего переиздать для школьников мой рассказ «Ревун».

В рассказе я описал маяк как источник «Божественного огня» в ночи. И что с точки зрения любого морского существа он ощущается как Присутствие.

Редакторы удалили «Божественный огонь» и «Присутствие».
...
… Сжигать книги можно разными способами. И мир полон суетливых людей с зажжёнными спичками. Представители любого меньшинства, будь то баптисты/унитарии, ирландцы/итальянцы/траченные молью гуманитарии, дзен-буддисты/сионисты/адвентисты/феминисты, республиканцы, члены общества Маттачине [одно из первых открытых гей-движений в Америке], пятидесятники и т.д., и т.п., считают, что у них есть право, обязанность, воля, чтобы облить керосином и поднести спичку. ...
В романе «451 по Фаренгейту» брандмейстер Битти рассказывал, как были уничтожены книги: то или иное оскорблённое меньшинство выдирало неугодные им страницы, пока книги не стали пустыми, умы — чистыми от мыслей и библиотеки закрылись навсегда.
...
Вишенкой на торте: месяц назад я послал студенческому театру свою пьесу «Левиафан 99». Она посвящена Мелвиллу и строится на мифологии «Моби Дика»: команда космического корабля, возглавляемая слепым капитаном, преследует и пытается уничтожить Разрушителя — большую белую комету. Премьера моей драмы должна быть в Парижской опере этой осенью. Но сейчас университет написал мне, что вряд ли возьмутся за постановку, потому что в пьесе нет женских ролей! И сторонницы равноправия полов обрушатся на драмкружок с бейсбольными битами на первой же репетиции.
...
Ибо этот мир безумен, и он станет еще безумнее, если мы позволим меньшинствам, будь то гномы или великаны, орангутаны или дельфины, сторонники гонки вооружений или экологи, компьютерщики или неолуддиты, простаки или мудрецы вмешиваться в эстетику. Реальный мир — общая игровая площадка для всех и для каждого, для любых групп, чтобы они устанавливали свои правила. Но под обложкой моей книги (прозы или стихов) их законы заканчиваются и начинается моя территория с моими правилами. Если мормонам не нравится моя пьеса, пусть напишут свою. Если ирландцев бесят мои «Дублинские рассказы»[Ирландский цикл] — пишущие машинки к их услугам. Если школьные учителя или редакторы считают, что мои труднопроизносимые предложения не для их зефировых зубов, пусть сосут окаменелые печеньки, размоченные в жиденьком чайке собственного производства. Если интеллектуалы из чикано [латиноамериканское население Юго-Запада США] захотят перекроить мой «Чудесный костюм цвета сливочного мороженого» в костюм стиля «Зут» [стиль одежды гангстеров мексиканского происхождения], пусть у них ремень лопнет и штаны спадут.
...
Мне нужна моя голова на плечах, чтобы ею трясти в отрицании или кивать в согласии, руки — чтобы размахивать ими или сжимать в кулаки, легкие — чтобы шептать или кричать. Я не встану тихо на полку, выпотрошенный, чтобы стать не-книгой.

Эй вы, контролёры, марш на зрительские трибуны. Арбитры, ваша игра окончена. Это моя игра. Я — бросаю бейсбольный мяч, я — отбиваю, я — ловлю. Я — бегу по базам. Я — выиграю или проиграю на закате. Я — на рассвете вновь выйду на поле, и буду стараться изо всех сил».

(Р.Брэдбери)

*-*-*-*-*-*-*
Особо подчеркну — это Рэй Брэдбери, и это 1979-й год. Кому что-то непонятно? А может, наоборот, это повод — прислушаться? И услышать?
Да к кому я обращаюсь… Наш смартлаб, может, и услышит, но весь остальной мир… И вообще, кто такой, этот Брэдбери?
Вот именно.

P.S. Женские пристрастия — особая тема. Давно знаю, что для моей супруги Мишель Мерсье — это идеал красоты. Она (супруга — прим. автора) по жизни фанатеет со всех этих Анжелик и прочих девичьих страстей. Но в общении с женщиной никогда не знаешь, когда откроется новое. Вот, и я не знал. Как-то случайно речь зашла про самые красивые женские глаза. Я-то, наивный, думал, что это глаза Орнеллы Мути, но не тут-то было. Убогий, как же я ошибался! Прямо под нос мне был даден клип, где и находились самые красивые женские глаза. Какой-то сладкоголосый перец, по имени Айзек Исаак, чота там пел, а вокруг него обреталась та самая, у которой самые красивые глаза. И это была не Анджелина Джоли, а какой-то черно-белый клип. Кто-то вообще знает про эту девицу из клипа? Никто. Вот так и в трейдинге. Кто-то знает про истинные точки разворота рынка? Никто не знает. Но многие делают вид, что могут… Ага, так мы вам и поверили...
Впрочем, давайте глянем на сам клип:


И вправду, девица необычайно красива (моя супруга не соврала, а она и не умеет врать). 
И точки разворота в трейдинге — точно такие же. Неуловимые… Бровями манящие и глазами игривые...
И поймать эти точки разворота — у вас никак не выйдет. Это верно, как факт. Поэтому все эти сладкие штуковины заграбастает себе этот проклятый Исаак, или как его там, Айзек, будь он неладен… Но он ни разу не трейдер, он еврей, и к тому же он всего лишь жалкий певец ртом. Как он может отхватить такое сокровище?
Не может. Но отхватят другие. Потому что этот Айзек не трейдер. А отхватят те, кто много больше, чем трейдеры. Сильно много и сильно больше. Кукловоды. Это вы будете гореть на своих стоп-лоссах, а они будут — пожинать. И пожнут. Это вы будете страдать от своих убытков, а они будут потирать руки. Всё богатство этого мира достанется именно им. И эти прекрасные глаза — также достанутся им. Уже достались, можете не сомневаться.
Аминь.