Ещё о том почему Америка "выбрала" Трампа

Причина, которая вызвала Трампа сразиться за власть, по его собственным словам, заключается в том, что Америка «переживает сейчас полную экономическую катастрофу». И это не пустые слова, иначе американцы никогда не проголосовали бы за Трампа.

 Для вывода Америки из кризиса были предложены три программы Х. Клинтон, Б. Сандерса и Д. Трампа. Об остроте схватки между ними свидетельствуют слова последнего: «За все годы моей работы в бизнесе и участия в политике я никогда не видел в стране такого раскола, какой вижу сейчас… Ненависть избирателей, как к демократам, так и республиканцам вышла за все известные мне пределы. Сплотить Америку может сильный лидер».

 Нарастание конфронтации во властных элитах Америки началось гораздо раньше, чем Трамп появился на политической арене. Эксперт в области выборов Н. Орнстейн, еще в 2008 г. отмечал, что раньше «член другой партии воспринимался как личный друг, с которым есть определенные разногласия… А сегодня представителей иной партии воспринимают, не как соперников, а как врагов. Очевидно, что врага следует уничтожить. Это создает совершенно иную динамику отношений». 

 Программа Х. Клинтон продолжает политику второго этапа глобализации, начатого во времена Р. Рейгана. В ее основе лежит снижение издержек, за счет переноса промышленных предприятий в страны с дешевой рабочей силой (прежде всего в Китай) и неофициального привлечения дешевых трудовых мигрантов из Мексики и других стран. Неизбежное, в этом случае, падение покупательной способности собственного населения, компенсировалось за счет расширения: социальных программ, финансируемых за счет наращивания государственного долга, и коммерческого потребительского (ипотечного) кредитования.

 Это была невероятно эффективная система, например, в 1994 г. один китайский работник обходился, по номинальному душевому доходу, почти в 60 раз дешевле американского. Объем импорта США из Китая составлял почти 39 млрд. долл., т.е. замещение китайцев американцами, в этом случае, потенциально привело бы к росту издержек в экономике США на 2,3 трлн. долл. или 31% ВВП. Конечно реальный эффект замещения был бы значительно ниже, поскольку зарплата составляет только часть себестоимости, а главное производительность труда в США существенно выше. Вместе с тем в Китай перемещались наиболее трудоемкие отрасли производства, мало того, Китай реинвестирует часть своего торгового профицита в американские ценные бумаги.

 В результате, констатировал один из последователей либеральной экономической мысли Д. Лал: «Дефицит текущего баланса в торговле с Японией (или Китаем) — не беда, а благо для Соединенных Штатов, поскольку он позволяет стране «жить не по средствам» и сохранять высокий уровень инвестиций..., который невозможно было бы финансировать за счет внутренних накоплений».

Система начала ломаться в 2006 гг. когда администрация Дж. Буша в течение двух лет оказывала давление на Китай, требуя повышения стоимости юаня, и с 2005 по 2008 гг. стоимость юаня выросла на 21%. С тех пор, Китай начал ощущать, что внешний рынок не бесконечен и занялся развитием внутреннего, что привело к росту доходов в Китае. В результате, не смотря на увеличение импорта США из Китая, эффективность замещения начала стремительно падать. Детонатор кризиса 2008 г. далеко не в последнюю очередь был связан с началом этого разворота.

Снижение эффективности замещения привело США к необходимости покрытия растущего торгового дефицита (если в 1996 г. на Китай приходилось только 24% торгового дефицита США, то в 2015 г. уже – 50%9) и одновременно, покрытия снижения покупательной способности американцев: за 1979-2009 гг. реальная средняя (median) зарплата в США снизилась на 28%10.

И это покрытие осуществляется в основном за счет наращивания коммерческого, а после краха 2008 г., государственного долга. В результате если с 1985 по 2006 гг. дефицит США в торговле с Китаем вырос в 30 раз, а государственный долг США всего в 1,2 раза! То в середине 2000-х гг. ситуация кардинально изменилась с 2006 по 2015 гг. дефицит вырос в 1,1 раза, а долг уже а 1,6 раза. Помимо долга экономику США пришлось дополнительно стимулировать мерами ФРС, который опустил процентную ставку до самого низкого уровня в американской истории. Однако и эта мера не позволила вырваться из «ловушки ликвидности», и тогда ФРС был вынужден прибегнуть к мерам кредитной эмиссии, в результате активы Федрезерва с 2008 г. по конец 2016 г. выросли почти в 5,5 раз — с 800 млрд до 4,5 трлн. долл.

Государственный долг и кредитная эмиссия являются инструментами «отсроченной инфляции», которая по мере ее увеличения создает все больший и менее стабильный «инфляционный навес». В результате любое более или менее сильное возмущение в любой момент может просто стереть американскую и за ней мировую экономику в пыль. Однако ФРС не может и пойти на существенный рост ставок, поскольку их увеличение всего на 1 п.п., в настоящих условиях, приведет к росту выплат на $200 млрд в год. В результате выплаты, по госдолгу, достигнут размера текущих заимствований американского правительства. Существующая модель — это все более суживающаяся спираль, ведущая к банкротству Америки.

«Грядущий крах доллара и международной финансовой системы абсолютно предсказуем… Новый финансовый крах не будет иметь аналогов в мировой истории», — восклицал в этой связи в 2014 г. американский финансовый аналитик Дж. Рикардс12. Один из ведущих мировых инвесторов, создатель одной из крупнейших мировых инвестиционных компаний PIMCO, Билл Гросс в своей статье от 02.2017 пишет о приближающемся Финансовом Армагеддоне, который пока откладывается за счет того, что потребление переносится вперед, а сбережения подавляются и откладываются.

И эти мнения лишь вершина айсберга тех настроений, которые с конца 1990-х гг. охватили широкие круги критически мыслящих аналитиков и специалистов по всему миру.

 Ведущий экономический и политический истеблишмент США начал ощущать нарастающую угрозу уже с середины 2000-х гг. Американские глобалистские элиты стали искать выход их тупика, прежде всего, в области расширения экспортно-импортной базы: в 2005 г. Белый дом выступил с инициативой создания зоны свободной торговли Америк, куда могли бы войти 34 страны Латинской Америки и Карибского бассейна. Однако тогда эта инициатива провалилась.

Идея воскресла в начале 2013 г., когда в своем ежегодном послании Конгрессу президент США Б. Обама предложил подписать трансатлантическое соглашение с Европой о свободной торговле и инвестициях (ТТИП), и дополнить его транстихоокеанским соглашением о партнерстве с рядом азиатских и латиноамериканских стран. В случае реализации проекта в мире был бы создан самый  большой экономический союз, представлявший 47% мировой экономики, в то время как на Китай дает всего около — 12%,  а страны МЕРКОСУР — 8%.

Судя по тому, с какой энергией американские представители сулили «золотые горы» европейцам от укрепления трансатлантического сотрудничества, на состоявшейся в 2013 г. ежегодной Мюнхенской конференции по безопасности, Америку действительно прижало.

Однако предложения Обамы, получившие вполне ожидаемую поддержку в транстихоокеанском регионе, открывающем для него американские рынки, уперлись в трансатлантике, поскольку на этот раз открыть свой рынок должна Европа. Вхождение Европы в мегаблок с США сделает с ней тоже самое, что Западная Европа сделала с Восточной. Мало того для конкуренции на равных Европа будет вынуждена пожертвовать многими достижениями своей социальной модели, например, в области бесплатного образования и медобеспечения, социальной защиты, рабочего времени и т.п., опустив их до американского уровня.

Не случайно, покорно следовавшая со времен Второй мировой в кильватере США Европа, на этот раз, не смотря на все уговоры и меры непрямого внешнего воздействия, уперлась. Мало того Европа стала интенсивно создавать свою зону свободной торговли, в которую к 2014 г. вошли Иордан, Тунис, Южная Африка, Алжир, Марокко, Чили, Мексика, а потом и Украина.

Именно провал переговоров по ТТИП привел к провалу на выборах самого могущественного проводника идеи глобализации Х. Клинтон. Приверженцам глобализации в данном случае оказалось просто нечего предложить для решения проблем стоящих перед Америкой. Тех проблем, о которых в 2012 г. говорил такой оппозиционный консерватор, как П. Бьюкенен: «Новый неоимперский вздор для нас непозволителен. Имея дефицит в триллионы долларов, огромный и растущий государственный долг, а также по 10 000 людей из поколения «беби бума», которые ежедневно получают право на социальное и медицинское обеспечение, США начинают сгибаться под тяжестью взятых на себя обязательств… Мы должны отказаться от империи и снова выдвинуть лозунг «Америка прежде всего»».

На президентских выборах 2016 г. за этот лозунг боролись два кандидата Б. Сандерс и Д. Трамп.

Б. Сандерс сторонник скандинавской модели социал-демократии, которая в области мер обеспечения экономического роста подразумевает увеличение емкости внутреннего рынка за счет роста социальной справедливости, т.е. более равномерного распределения доходов.

Принципы этой политики наглядно передавал, первый премьер-министр России С. Витте, который в данном случае говорил совсем по марксистски: «основная причина общего кризиса лежит в условиях распределения народного дохода между отдельными классами населения и в несоответствии этого дохода с потребностями каждого отдельного хозяйства. Поэтому, чем значительней излишки доходов у одних и недостатки у других, тем сильнее будут хозяйственные кризисы, и тем чаще они будут повторяться».

В США пропагандистом идей социальной справедливости, неожиданно для себя, стал президент Ф. Рузвельт, который во времена Великой Депрессии заявлял: «покупательная способность народа — это та почва, на которой произрастает процветание страны»6. Американский президент буквально дословно цитировал работу К. Маркса «Заработная плата, цена и прибыль», он требовал уничтожить: ««торговый барьер»… у себя дома… Повышение заработной платы рабочих… и сокращение рабо­чего дня могут почти в одночасье превратить самых низкооплачиваемых рабочих в реальных покупателей… на миллиарды долларов. Такое увеличение объема реализации должно привести к столь большому снижению издержек произ­водства, что даже значительный рост затрат на оплату труда производители смогут покрыть без повышения рознич­ных цен… (необходимо) повысить доходы самых низкооплачиваемых рабочих…, чтобы обеспечить полную производственную нагрузку нашим фабрикам и фермам».
*************

В общем понятно, что к выбору Трампа Россия не имела практически никакого отношения.
Трамп это вынужденный выбор американских элит, усомнившихся в верности своих «союзников», испугавшихся что в промежности треснет от текущей глобальной американской раскоряки; это своего рода внутриамериканский аналог чучхе.
С другой стороны, понятно что приговорка Трамп с гранатой это не пустой звук. Элиты США всегда готовы запустить в кого нибудь гранатой, а уж в ситуации «паник» им сам американский God велит запустить куда нибудь «красного петуха» и при помощи «черного лебедя» резко переформатировать сложившуюся диспозицию.