Новая карта мира. Ч3.Ближний Восток. Пандемия и нефть. Энергетические ресурсы, меняющийся климат и столкновение наций.
Новая карта мира. Энергетические ресурсы, меняющийся климат и столкновение наций. Ближний Восток.
Электронная книга https://t.me/kudaidem/1783
Сегодня самым острым конфликтом в борьбе за лидерство в регионе является противостояние между суннитской Саудовской Аравией и шиитским Ираном, которое осложняется притязаниями Турции, стремящейся играть новую роль, подобно Османской империи в XIX в. Еще одна особенность региона – конфронтация между Соединенными Штатами и Ираном.
Карты ближнего востока.
Глава 26. Линии на песке
В январе 2014 г. группы боевиков ИГИЛ хлынули из Восточной Сирии через границу в Западный Ирак. Боевики передвигались на пикапах, захватывали оружие, громили попадавшиеся им на пути части иракской армии и ополчение, захватывая один город за другим и совершая по пути страшные зверства.
В июне ИГИЛ наконец была остановлена на окраинах Багдада.
Боевики объявили о создании нового халифата – Исламского государства. В общей сложности под властью халифата оказалось не менее 8 млн человек.
ИГИЛ поставила себе цель заменить границы и национальные государства на халифат – империю, которая базируется не на национальном суверенитете, а на власти ислама и суровых законах VII в. Халифат был призван вовлечь мир в глобальный джихад.
Наступление ИГИЛ стало последним по времени вызовом картам и границам Ближнего Востока, установленным столетие назад.
Надо разобраться, кто такие Сайкс и Пико.
Первая мировая война способствовала резкому превращению Марка Сайкса, автора книг о путешествиях и члена парламента от консервативной партии, в ведущего правительственного эксперта по Ближнему Востоку в Лондоне.
Он сыграл важнейшую роль в подготовке новой карты Ближнего Востока.
Его задача заключалась в проведении тайных консультаций во французском посольстве с Франсуа Жоржем-Пико – занимавшим высокое положение французским дипломатом.
Сайкс и Пико были едины в своем убеждении, что пятисотлетнюю Османскую империю надо чем-то заменить.
Для Великобритании значимость Ближнего Востока определялась его стратегически важным расположением на пути в Индию, включая Суэцкий канал.
Амбиции французов имели скорее экономический характер.
Сайкс предложил просто-напросто нарисовать для послевоенного Ближнего Востока «линию на песке», определяющую новые сферы влияния под непосредственным контролем европейцев.
«Линия на песке» протянулась от пункта неподалеку от Хайфы на берегу Средиземного моря до Киркука на персидской границе. Территория к северу от линии отходила под французский контроль, территория к югу – под британский.
Но на карте было кое-что еще.
В «синей зоне» непосредственный контроль будет осуществлять Франция; в «красной зоне» то же самое будет делать Великобритания.
Британия получит два порта – Хайфу и Акко и полоску земли для строительства железной дороги в Месопотамию.
Остальная территория Палестины будет передана под управление международной администрации, форма которой еще не была определена.
(рис. 7).
Сайкс и Пико рисовали свои линии по картам Османской империи, не учитывая границы проживания этносов.
Но существовал один фактор, еще более запутывавший ситуацию.
В 1908 г., в отдаленной части Ирана было обнаружено первое на Ближнем Востоке месторождение нефти.
Уже контролируя персидскую нефть, британцы пришли к заключению о том, что установление контроля над «ценными нефтеносными полями в Месопотамии» и гарантирование беспрепятственных поставок нефти до «следующей войны» должно стать «первоочередной военной целью».
В соответствии с Версальским мирным договором была создана Лига Наций и учреждена система мандатных территорий.
Процесс подготовки карт, начавшийся с соглашения Сайкса и Пико, завершился подписанием Севрского договора в 1920 г. и Лозаннского договора в 1923 г. Процесс в основном формализовал границы, установленные Сайксом и Пико.
Таким образом была сформирована современная карта Ближнего Востока, ставшая результатом переговоров, которые начались в 1915 г. и закончились лишь в 1923 г.
Но наряду со всеми остальными шагами соглашение Сайкса – Пико всегда будет символом того, как появились национальные государства региона. Даже через более чем сто лет после ее создания она будет оставаться мишенью и объединяющим лозунгом для тех, кто хотел бы изменить порядок, на основании которого она была подготовлена.
В Ираке проживали курды в Мосуле и на севере, мусульмане-сунниты в Багдаде, на севере и на западе, мусульмане-шииты в Басре и на юге. Проблема заключалась в том, что эти группы не имели общей идентичности.
Чтобы решить проблему объединения и управления страны, британцы назначили короля – эмира Фейсала, номинального предводителя Арабского восстания и шерифа Мекки.
Восшествие Фейсала на новый трон в Багдаде было одобрено в ходе плебисцита удивительным большинством в 96 % голосов, что еще более удивительно для страны, подавляющее большинство населения которой было неграмотно.
Коронация состоялась 23 августа 1921 г. под звуки британского гимна «God Save the King», выбранного в спешке, потому что Ирак еще не имел собственного гимна.
В 1927 г., произошло еще одно примечательное событие – на северо-востоке Ирака была обнаружена нефть.
в 1932 г действие британского мандата на Ирак закончилось., и он стал независимым государством.
Неотъемлемой частью политической жизни Ирака стали военные перевороты.
Гамаль Насер в 1952 г., в возрасте 34 лет возглавил переворот, в результате которого король Фарук был свергнут и изгнан вместе с доминировавшим в Египте британским влиянием.
Насер был первым послевоенным лидером, который задался целью ниспровергнуть карты, рожденные в результате Первой мировой войны, и, как он писал, уничтожить «колючую проволоку, обозначающую границы, разделяющие и изолирующие страны».
Вместо этого он хотел объединить их народы в единую арабскую нацию.
Проведенная им в 1956 г. национализация Суэцкого канала и последующее успешное сопротивление вторжению армий Британии, Франции и Израиля сделали из него того самого героя, которого жаждал увидеть Ближний Восток.
Насер пропагандируя бренд воинствующего арабского национализма, выступал против системы национальных государств, возникшей после Первой мировой войны.
Ближневосточная нефть, говорил Насер, является одним из ключевых источников энергии для арабской нации. Свержение богатых нефтью монархий обеспечит ее этой энергией.
Поражение Египта в арабо-израильской войне 1967 г., в ходе которой он потерял Синайский полуостров, нанесло тяжелый удар по позициям и репутации Насера.
Он был унижен, потому что ему пришлось обращаться за финансовой помощью к тем самым монархиям (Саудовской Аравии и Кувейту), которые он так поносил.
Насер скончался в 1970 г., в возрасте 52 лет.
Географическая карта Ближнего Востока осталась неизменной, но на геополитической карте произошли изменения.
Глава 27. Иранская революция.
Сегодняшний конфликт между Саудовской Аравией, крупнейшим производителем нефти среди стран – членов ОПЕК, и Ираном, занимающим третье место, – это борьба за доминирование на карте Ближнего Востока.
Она идет в форме столкновения религий, идеологий, национальных интересов и стремления к первенству. Нефть является неотъемлемой частью этого конфликта.
Презрение, с которым Иран и Саудовская Аравия относятся друг к другу, едва скрыто.
Сунниты и шииты считают друг друга еретиками.
Нефтяное богатство сделало Иран показательным примером «ресурсного проклятия» – оно привело страну к безудержной инфляции, растущим как грибы трущобам, беспорядочным и непродуктивным расходам, распространенной повсеместно коррупции.
Иранская революция глубже втянула Соединенные Штаты в Ближний Восток, оказала влияние на формирование американской внешней политики по сегодняшний день и имела глубокие последствия для всего региона в целом.
В том же 1979 г. Саддам Хусейн жестокими методами консолидировал власть в Ираке.
Он поставил перед собой цель переформатировать Ближний Восток.
Внезапный рост цен на нефть после Войны Судного дня в октябре 1973 г. принес Ираку золотой дождь.
Саддам мог добиться того, чего избежал президент Египта Насер, – стать лидером арабской нации, стереть границы государств, восходящие к соглашению Сайкса – Пико и границам провинций Османской империи, доминировать на карте Ближнего Востока.
Он мог бы добиться исполнения своей мечты – создания арабской супердержавы, мощь которой основывалась бы на оружии, нефти, деньгах и глобальном влиянии, вытекавшем из обладания этой нефтью.
Все это грозило такими переменами в глобальной геополитике, которых не ожидал никто в новом мире, сложившемся после окончания холодной войны.
Таковы были ставки для Саддама, эти же соображения послужили для президента Джорджа Буша основаниями для создания коалиции из 34 государств для противостояния Саддаму.
Коалиция достигла своих целей. Ирак был покорен, его армия – разбита, Кувейт – освобожден, карта зоны Персидского залива – восстановлена. Ирак был изолирован, обложен целой сетью санкций и ограничений.
Перенесемся ближе к нашим дням.
В сентябре 2015 г., Россия объявила, что будет проводить военные операции в Сирии, чтобы поддержать правительство Асада.
Это был еще один неожиданный поворот. Этот шаг сделал Россию основным игроком в Сирии. В результате конфликт в Сирии принял международный характер, а Россия стала больше чем «региональной» державой, как недавно пренебрежительно назвал ее Обама. Отныне решить сирийскую проблему без России было невозможно.
Асад, которого поддерживали иранцы и русские, перешел в наступление.
Турция вошла в северные районы Сирии, отбросить сирийских курдов (американских союзников) и установить «зону безопасности» на сирийской территории.
Путин направил войска помочь «укрепить безопасность» в регионе.
По некоторым оценкам, полмиллиона из 22 млн сирийцев погибли в ходе гражданской войны. Более 6 млн были вынуждены покинуть родные места, но остались в стране, и еще по меньшей мере 5,5 млн стали беженцами. В общей сложности это более половины населения страны.
Последствия ощущались далеко за пределами Ближнего Востока.
Поток беженцев из Сирии (и других стран) в Европу – миллион прибывших только в Германию – вызвал перемены в политике европейских государств, стимулировал рост националистического правого популизма, способствовал всплеску антиевропейских настроений в Британии, подтолкнул ее к выходу из Евросоюза и вызвал значительное напряжение в самом Евросоюзе.
Глава 32. Расцвет восточного средиземноморья.
Сегодня Израиль получает 60 % своей энергии благодаря добыче природного газа. Он уже экспортирует газ в Палестинскую автономию и Иорданию через частные компании.
В будущем Израиль мог бы стать международным экспортером либо в виде СПГ, либо отправляя газ по подводному трубопроводу в Европу. Это был бы удивительный поворот для страны, которая испытывала такие опасения из-за уязвимости, вызванной зависимостью от экспорта.
В последний день 2019 г. началась эксплуатация гигантского месторождения Левиафан.
Израиль быстро начал экспорт части добываемого им газа в Египет по газопроводу на Синайском полуострове, который прежде использовался для доставки египетского газа в Израиль. Так как Египет сегодня полностью обеспечивает себя газом, израильский газ поможет ему вновь запустить законсервированные заводы по сжижению газа и возобновить экспорт СПГ.
Восточное Средиземноморье является новым и динамичным элементом мировой энергетики и геополитики. Регион мог бы стать поставщиком природного газа не только в Европу, но и, в форме СПГ, на мировой рынок. Но политическая ситуация в регионе такова, что он будет оставаться морем раздора.
(Глава 33. Ответ).
Группировка ИГИЛ возникла на почве многовековой истории, корни которой лежат в свойственном исламу неприятии национального государства, подкрепленном распадом Османской империи, доминированием европейцев, навязыванием государственных границ во время и после Первой мировой войны.
Хаос, возникший в Сирии из-за гражданской войны, обеспечил «Исламское государство» новым театром военных действий.
ИГИЛ удалось, пусть на время, перекроить карту самого сердца Ближнего Востока. Под властью группировки оказалось почти 8 млн человек.
Помимо продажи нефти, ИГИЛ получала доходы от взимания налогов и пошлин, воровства, вымогательства, экспроприаций и торговли крадеными предметами старины.
Весь мир узнал об ИГИЛ благодаря развитой пропаганде и мастерскому владению социальными сетями, которые превратились в мощный инструмент вербовки сторонников.
В определенный момент численность иностранных боевиков приближалась к 30 000 человек.
В марте 2019 г. ИГИЛ потеряла свою последнюю территорию в Восточной Сирии. Халифат перестал существовать. Но сама группировка не исчезла. Она трансформировалась в подпольную группировку, снова используя в качестве оружия террор как в Ираке, так и во всем мире.
Считается, что до сих пор в ИГИЛ скрываются от 15 000 до 20 000 боевиков.
В 2014 г. стремительное наступление ИГИЛ в Ираке породило панику на нефтяном рынке и вызвало стремительный рост цен.
Глава 34. Нефтяной шок.
С 2011 по 2013 г., цены на нефть были стабильны и держались на уровне немногим более 100 долл. за баррель.
Несмотря на то что это было почти в пять раз выше, чем десять лет назад, мир привык к новой цене. Эту цену назвали «новой нормальностью».
Но в течение лета 2014 г. производители нефти в странах Персидского залива начали получать дезориентирующие сигналы с рынка. Они поняли, что по какой-то неизвестной причине не могут продать всю свою нефть в Азию.
Сигналы, которые тогда было непросто объяснить, указывали на важные перемены на мировом рынке нефти и в глобальной экономике.
Дело в том, что именно тогда сланцевая эпоха пришла на смену эре БРИК.
Рост мировой экономики оказался слабее, чем ожидалось, что привело к снижению спроса на нефть. Еще более существенным стало замедление экономического роста в Китае.
В то же время в некоторых странах добыча нефти увеличивалась. К их числу относились Канада, Россия, Бразилия и Ирак. Но, несомненно, рост добычи сланцевой нефти в США доминировал.
К середине ноября цена на нефть упала до 77 долл.
Ядерная сделка с Ираном стала большим потрясением для арабских производителей нефти. Соглашение означало, что ограниченная до этого санкциями иранская нефти вернется на мировой рынок.
Арабские государства из зоны Персидского залива были очень встревожены, когда президент Обама заявил, что благодаря ядерной сделке Иран сможет стать «очень успешной региональной державой».
Более того, Иран должен был получить доступ к десяткам миллиардов долларов доходов от нефти, сосредоточенных на эскроу-счетах. Это обеспечивало его дополнительными ресурсами, которые он мог использовать, чтобы занять доминирующие позиции на Ближнем Востоке.
Единственными странами – членами ОПЕК, которые имели возможность сократить добычу, чтобы подстегнуть рынок, были Саудовская Аравия, Абу-Даби и Кувейт. Но крупнейшим выгодополучателем от высоких цен был Иран, а помощь Ирану – это последнее, чего любая из них хотела бы.
Геополитика стала причиной снижения цены. Вражда между Эр-Риядом и Тегераном делала невозможным достижение любого соглашения, направленного на прекращение процесса стремительного падения цены.
26 ноября 2014 г., аль-Наими изложил позицию Эр-Рияда. Если Саудовская Аравия или ОПЕК как единое целое сократят добычу нефти без участия основных производителей, не входящих в организацию, то «мы пожертвуем доходами и долей рынка».
В тот день министры стран ОПЕК приняли историческое решение, которое на самом деле заключалось в том, что никакого решения не было. Вместо того чтобы попытаться стабилизировать рынок, они предоставили ему решать все самому; экспортеры могли добывать нефти столько, сколько могут.
«Рынок стабилизируется сам», – сказал аль-Наими. И добавил одно слово: «Когда-нибудь».
К середине января 2015 года цены составляли уже половину от показателя пятимесячной давности.
Журнал The Economist отметил то, что считалось новой нефтяной войной, обложкой с подписью «Шейхи против сланцев». В Соединенных Штатах производители сланцевой нефти, многие из которых брали большие долги, чтобы финансировать буровые работы, серьезно пострадали. «Производители сланцевой нефти несут убытки из-за падения цен на нефть», – гласил один заголовок. Почти сотня компаний обанкротилась. Остальные резко сократили бюджеты.
Все исследования показывали, что порог безубыточности для сланцевой нефти составляет 70 долл. Но оказалось, что добыча сланцевой нефти вовсе не была высокозатратной. Американские производители стали работать более эффективно.
Перенасыщение рынка нарастало.
Появление сланцевой нефти вынудило нефтяную и газовую промышленность выучить новые понятия – «короткий цикл» против «длинного цикла».
Короткий цикл – это, безусловно, добыча сланцевой нефти или газа. Продолжительность бурения скважины сокращалась до 5–6 суток благодаря использованию самых передовых технологий.
Если пару лет назад затраты на обустройство и эксплуатацию одной скважины могли составлять 15 млн долл. в год, то теперь они снизились до всего лишь 7 млн долл. в год.
«Длинный цикл» – к нему относятся проекты добычи нефти или газа с морских буровых платформ или строительство завода по производству СПГ. Их ввод в эксплуатацию занимает от пяти до десяти лет, но потом они работают в течение многих лет. Вместо 7 млн долл. офшорный проект может стоить как 700 млн долл., так и 7 млрд долл. или еще больше.
Когда цена на нефть рухнула, новые проекты длинного цикла (если они не продвинулись слишком далеко) были отложены, задержаны или полностью отменены. Низкие цены держались на протяжении всего 2015 г.
На цену влияли также финансовые рынки. Не приняв решение, ОПЕК уступила контроль над рынком так называемым свинг-инвесторам: хедж-фондам, трейдерам и другим финансовым игрокам, которые торговали «бумажными баррелями».
Настроение этих инвесторов определяло, как они будут работать по фьючерсным контрактам – продавать или покупать. А их совокупные решения, в свою очередь, определяли движение цен. Тогда доминировал явный «медвежий» настрой. Цены упали ниже 30 долл. за баррель.
Арабские государства зоны залива были непреклонны – они не желали снижать добычу, чтобы освободить место для дополнительной иранской нефти.
В апреле 2016 г. министры нефти, представлявшие страны, добывающие половину всей нефти в мире, собрались в столице Катара Дохе.
Председательствовали представители Саудовской Аравии и России. Министры в общем согласовали план заморозить добычу – сохранять ее на стабильном уровне, чтобы остановить нарастание запасов и выиграть время, чтобы наверстать упущенное. Но одна страна демонстративно не принимала участия во встрече. Это был Иран.
Однако в полночь раздался телефонный звонок из Саудовской Аравии. Посыл был четок – никакого соглашения без Ирана. При этом было совершенно ясно, что Иран в таком соглашении участвовать не будет. Сделка сорвалась.
Между тем цены на нефть делали то, что обычно делают цены, – перебалансировали спрос и предложение. Обвал цен вызвал замедление новых поставок. Низкие цены также стимулировали спрос. В 2015 г. уровень роста мирового потребления нефти более чем в два раза превысил этот показатель за 2014 г.
В сентябре 2016 года Алжирское соглашение застало рынок врасплох, потому что предлагало сократить объем валовой добычи нефти на миллион баррелей в сутки. «Через два с половиной года страны ОПЕК достигли консенсуса».
Самую тяжелую проблему – с Ираном – решили с помощью манипуляции. Официально Иран получил более высокую квоту добычи, но на практике это не играло никакой роли, так как другие страны-производители знали, что Иран никогда не сможет ее выбрать.
Страны ОПЕК сокращали среднесуточную добычу на 1,2 млн баррелей, страны – не члены ОПЕК – на 558 000 баррелей, из которых 300 000 баррелей приходились на Россию.
Это новое соглашение стали называть «ОПЕК-плюс» или «Венский альянс».
Конечно, в группу «не членов ОПЕК» не входили другие крупные производители: Соединенные Штаты, Канада, Китай, Великобритания, Норвегия и Австралия.
Но тогда объем добычи в США все равно снижался из-за сокращения инвестиций местными компаниями, серьезно пострадавшими из-за низких цен.
Точно так же, как цена на нефть обрушилась после заседания ОПЕК в ноябре 2014 г., она вернулась к прежним значениям после заседаний в ноябре и декабре 2016 г.
Венское соглашение по нефти также способствовало важным переменам в геополитике – установлению новых отношений между Москвой и Эр-Риядом.
Король прибыл в Москву со свитой в 1500 человек.
Во время визита короля Россия и Саудовская Аравия подписали ряд соглашений, выходивших за рамки сотрудничества в области энергетики. Они касались инвестиций, военного сотрудничества и торговли оружием, а также обмена технологиями.
«Если мы продолжим работать в том же духе, – сказал Путин министру энергетики Саудовской Аравии, – то превратимся из соперников в партнеров».
Сталкиваясь с постоянно ужесточавшимися западными санкциями и усиливающейся изоляцией, Москва приветствовала развитие отношений с Саудовской Аравией, оказавшейся самым важным союзником Соединенных Штатов в арабском мире. Эти отношения подтверждали возвращение России на Ближний Восток.
К концу весны 2018 г. мировые цены на нефть вернулись к отметке 80 долл. за баррель. Но на нефтяной рынок начал воздействовать новый фактор – Дональд Трамп.
20 апреля 2018 г. Президент Трамп опубликовал твит: «Похоже, это опять ОПЕК. Цены на нефть ЗАВЫШЕНЫ искусственно! Это плохо, и мы с этим не согласимся!».
Президент Соединенных Штатов вел переговоры с ОПЕК через твиттер.
Трамп был убежден в том, что нефть должна стоить не более 40 долл. за баррель.
Его тревожило, что цены на бензин росли, и это могло стать решающим фактором, влияющим на исход выборов в Конгресс в ноябре 2018 г.
Торговая война отрицательно влияла на мировой экономический рост, что, в свою очередь, влекло за собой снижение спроса на нефть. А это обстоятельство уже опять вызвало снижение цен.
В середине сентября 2019 г. цена на нефть сорта Brent вернулась к отметке около 60 долл. за баррель.
14 сентября 2019 г. произошли удары по объектам нефтяной инфраструктуры, нанесенные дронами и крылатыми ракетами.
Атаки продемонстрировали физическую уязвимость огромной нефтяной инфраструктуры, опоясывающей Персидский залив.
Из-за двух атак на мировой рынок не попало 5,7 млн баррелей нефти в сутки – в абсолютном выражении это были крупнейшие перебои в истории нефтяной промышленности.
Потрясающая координация и точность ударов, а также расстояние от объектов до Йемена говорили о том, что за атаками стоит Иран. Это было частью схемы усиления нападений на нефтяную инфраструктуру после введения США полного запрета на экспорт иранской нефти.
Но решающим фактором, повлиявшим на сохранение цен на прежнем уровне, была перебалансировка мирового рынка, вызванная растущим объемом добычи нефти в США. Таким образом, получалось, что сланцевая нефть не только перестроила мировой рынок. Она перестроила психологию мирового рынка, придав ему новое чувство уверенности в завтрашнем дне.
(Рис. 8)
Эпидемия коронавируса привела к закрытию Китая, обеспечивавшего 40 % роста мирового потребления нефти с 2003 г. Но сейчас спрос на нее снизился, потому что китайцы были вынуждены оставаться дома, с улиц исчезли автомобили, а авиакомпании отменили рейсы в Китай. Нефтяной рынок в 2020 г. оказался крайне волатилен.
Глава 35.Рывок в будущее.
Программу Vision 2030 представляет собой настоящую трансформацию Саудовской Аравии из страны, экономика которой полностью зависит от нефти и потому уязвима перед циклами колебаний и подъемов рынка. Экономика страны должна быть диверсифицирована, должна стать более конкурентной, более предприимчивой и высокотехнологичной.
Провозглашая новую эру в Саудовской Аравии, наследный принц апеллирует к тем, кого он считает своими сторонниками, – 70 % саудовцев, которым 35 лет и меньше, разбирающихся в социальных сетях. Если перемен не будет, то рабочих мест не хватит, и многие из них останутся недовольными и могут обратить взоры в направлении экстремистских организаций – как «Аль-Каиды», так и ИГИЛ.
Доходы Саудовской Аравии от нефтяного экспорта в 2016 г. упали на 60 %. Но бюджет – и все обязательства по расходам – был рассчитан исходя из цены 100 долл. за баррель, а не 45 или 35.
К тому же начиная с марта 2015 г. нужно было выделять значительные средства на финансирование войны в Йемене. В этих условиях началась разработка плана нового будущего Саудовской Аравии – плана ухода от экономики, полностью зависимой от экспорта нефти и нефтепродуктов и потому привязанной к циклам рынка нефти. Была провозглашена цель – создание более диверсифицированной, более конкурентоспособной, более инновационной, высокотехнологичной национальной экономики, интегрированной в мировую экономику.
Предоставление молодежи рабочих мест и возможностей было признано делом первой необходимости.
Саудовские власти во главе с королем Салманом максимально ускорили социальные реформы, весьма осторожно начатые королем Абдуллой. Наследный принц объявил о планах строительства огромного спортивно-тематического паркового комплекса, чтобы семьи подданных королевства могли больше не ездить в отпуск в Дубай, а оставались дома и тратили деньги внутри страны.
Вновь созданная организация – Главное управление по развлечениям, которое в 2018 г. проспонсировало проведение 5000 мероприятий, объявило о планах вложить 64 млрд долл. за ближайшие 10 лет в создание национальной индустрии развлечений, которая предоставит молодежи альтернативу торговым центрам и мечетям, а также будет стимулировать создание рабочих мест.
Заметной реформой стало снятие запрета женщинам управлять автомобилем.
Саудовская программа Vision 2030 была не первой подобной программой в регионе. Десятилетием ранее подобная программа была принята в соседнем эмирате Абу-Даби, который стал пионером диверсификации.
Абу-Даби является одним из семи эмиратов, образующих государство Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ).
Программа Vision 2030 и сопутствующий ей План национальной трансформации предназначены стать дорожной картой перестройки Саудовской Аравии. Вклад частного сектора в ВВП должен увеличиться с 40 до 65 %. Иностранные инвестиции также должны существенно вырасти.
Еще одна амбициозная цель – значительно увеличить ненефтяной экспорт, включая услуги и «крупномасштабной стратегией развития туризма».
Программа Vision 2030 указывает на хадж (паломничество в Мекку) как на инструмент значительного роста ненефтяных доходов с помощью резкого увеличения численности религиозных туристов.
Нерелигиозные туристы смогут забронировать номер в гостинице или апартаменты и получить визу по прилете в аэропорту.
Как ни странно, в основе всей экономической программы лежит одно необходимое условие – чтобы финансировать Vision 2030, Саудовской Аравии потребуются доходы от продажи нефти. Программа представляет собой попытку за десять с небольшим лет сделать то, на что у «Восточноазиатских тигров» ушло более двух десятилетий.
Весной 2019 г. Saudi Aramco выпустила облигации на сумму 10 млрд долл.
Спрос инвесторов достиг 100 млрд долл.
Saudi Aramco была самой прибыльной компанией в мире.
Успешный выпуск облигаций придал второе дыхание выходу Saudi Aramco на IPO.
Компания Saudi Aramco – это мотор саудовской экономики и одна из важнейших структур страны. Государство владеет Saudi Aramco с момента завершения процедуры национализации в 80-х гг.
Saudi Aramco – крупнейшая нефтедобывающая компания в мире.
Она добывает один из каждых восьми баррелей нефти в мире.
Разведанные запасы — 260 млрд баррелей.
После IPO многое должно было измениться.
Например, менеджменту придется ежеквартально отчитываться перед инвесторами. Saudi Aramco больше не будет просто государственной нефтяной компанией, представляющей государство Саудовская Аравия. Она будет финансовым активом.
Инвесторов же более всего интересовал вопрос о том, какова рыночная стоимость компании в мире нестабильных цен на нефть.
Бóльшая часть Saudi Aramco, не проданная в ходе первоначального размещения, будет переведена в Государственный инвестиционный фонд.
В свою очередь, деньги из Государственного инвестиционного фонда помогут запустить программу Vision 2030 и перестроить Саудовскую Аравию.
IPO провели 11 декабря 2019 г. на бирже в Эр-Рияде.
Было выставлено на продажу всего 1,5 % акций компании. Они были проданы за 25,6 млрд долл.
Акции закончились в первый же день торгов, что сделало Aramco самой дорогой компанией в мире. К концу второго дня IPO была достигнута поставленная цель – капитализация Aramco достигла 2 трлн долл.
Глава 36. Чума.
К концу января 2020 года коронавирус стал причиной полноценной эпидемии. Потребление нефти в Китае резко уменьшилось.
С закрытием Китая мировое потребление нефти сократилось на 8 млн баррелей в сутки за первый квартал 2020 г.
Такое резкое снижение спроса на нефть стало причиной созыва конференции, в которой приняли участие двадцать три страны, среди которых были участницы соглашения ОПЕК-плюс, члены ОПЕК и их партнеры, не входящие в ОПЕК.
Интересы двух ведущих членов группы – Саудовской Аравии и России, – которые удалось выработать за предыдущие несколько лет, уже расходились.
Российский бюджет был сверстан исходя из цены 42 долл. за баррель, бюджет Саудовской Аравии – исходя из 65 долл. за баррель.
В результате, сделка ОПЕК-плюс перестала существовать.
Провал конференции в Вене шокировал мировой рынок нефти, и это отразилось на финансовых рынках.
Саудовская Аравия объявила, что готова увеличить добычу с 9,7 до 12,3 млрд баррелей в сутки в течение следующего месяца.
«Увеличение добычи во время падения спроса, – заявил экономист по образованию Новак, – нерационально с точки зрения экономической теории».
Международная вежливость, возникшая после 2016 г., ушла в прошлое – ее место заняли ценовые войны и борьба за доли рынка.
Потенциальные партнеры снова стали жесточайшими конкурентами.
«Если вы отдаете часть рынка, вы никогда не вернете ее обратно», – заявил президент «Роснефти» Игорь Сечин, самый жесткий в России критик соглашения ОПЕК-плюс с самого начала.
В течение четырех лет, пока Россия придерживалась соглашения и ограничивала добычу, объем добычи нефти в США увеличился на 60 %, благодаря чему Соединенные Штаты стали крупнейшим в мире ее производителем.
Кроме того, Сечин рассматривал американскую сланцевую нефть как стратегическую угрозу.
Огромный объем сланцевой нефти и газа в США давала Америке возможность накладывать санкции на российский энергетический сектор, как она сделала несколькими месяцами ранее, заставив приостановить строительство почти готового газопровода «Северный поток – 2».
Тем временем, эпидемия в Китае перерастала в глобальную пандемию.
Беспрецедентное падение спроса на нефть в первые три месяца года – 8 млн баррелей в сутки – окажется ничем по сравнению с тем, что произойдет в последующие месяцы.
Нефтяная война быстро приобрела ожесточенный характер.
Настолько мощное снижение спроса отмечалось впервые в истории. Подобно многим другим секторам мировой экономики, нефтегазовая отрасль погрузилась в глубокий кризис. В Соединенных Штатах нефтяные компании быстро сокращали свои бюджеты. Но рынок двигался еще быстрее.
К концу марта цена на нефть, которая и так уже была на 63 долл. ниже, чем три месяца назад, упала до всего лишь 14 долл. за баррель. Некоторое количество нефти было продано по еще меньшей цене, а в Канаде, где доступ к рынку был ограничен, цена барреля нефти иногда представляла собой однозначное число.
Как ни странно, пик добычи нефти в США был достигнут в феврале 2020 г. – он составил 13 млн баррелей в сутки.
В Соединенных Штатах потребление бензина снизилось почти на 50 %, в Европе – на 65 %.
За две последующие недели Трамп разговаривал с Путиным чаще, чем за весь предыдущий год.
Русские и саудовцы говорили, что если они сокращают добычу, то ожидают, что Соединенные Штаты сделают то же самое.
Если в других странах национальные правительства могут приказать сократить добычу нефти, то политическая система в США устроена так, что президент не имеет таких полномочий. Каждый штат сам регулирует добычу на своей территории.
Общая сделка 10 апреля, ОПЕК-плюс предусматривала сокращение добычи на 9,7 млн баррелей в сутки, из которых на Россию и Саудовскую Аравию приходилось по 2,5 млн баррелей. Теперь между ними был установлен абсолютный паритет – согласованное базовое значение в 11 млн баррелей в день для каждой, которое снизится до 8,5 млн баррелей. Остальные двадцать одна страна – члены ОПЕК-плюс согласились на собственное сокращение добычи.
Сама по себе сделка стала исторической как по количеству участников, так и из-за ее невероятной сложности. Она представляла собой крупнейшее сокращение предложения нефти в истории. В мире нефти никогда не случалось ничего подобного, тем более с участием США.
Соглашение ознаменовало появление нового мирового порядка функционирования всей нефтяной отрасли, который отныне формируется не странами – членами ОПЕК и странами, не входящими в ОПЕК, а Соединенными Штатами, Саудовской Аравией и Россией.
Эти три страны тем или иным способом будут играть доминирующую роль в формировании нового порядка в нефтяной отрасли.
После заключения сделки цены упали, а в некоторых местах, там, где нефть нельзя было хранить или транспортировать, они стали еще ниже.
Мест для хранения нефти в мире оставалось все меньше.
Из-за аномальной ситуации, в которой оказался рынок фьючерсов, цена 20 апреля стала отрицательной.
Эта значило, что продающий фьючерсный контракт финансовый инвестор, обязанный принять физическую поставку нефти, которую ему негде хранить, должен был в этот день фактически заплатить покупателю, чтобы взять нефть.
В это день была зафиксирована самая низкая в истории цена барреля нефти – минус 37 долл. Но это не была цена нефти на месторождении, а случайное стечение обстоятельств на фьючерсном рынке, отклонение во фьючерсном контракте.
Всемирная катастрофа тем временем продолжалась.
1 мая количество зараженных коронавирусом в мире превысило 3,2 млн человек.
К началу июня количество инфицированных коронавирусом в мире превысило 6 млн, что было вдвое больше, чем месяц назад. Но мрак в экономике начал рассеиваться. Китай, первым ушедший в изоляцию, первым отменил ее, и его экономика опять заработала.
По мере возобновления функционирования экономики спрос на нефть увеличивался.
Если рост цен возобновился, будет ли ОПЕК-плюс действовать и сдерживать добычу? Важнейшим фактором здесь будет восстановление отношений между Саудовской Аравией и Россией.
P.S. Что Вы думаете про будущее нефти?
