Рэй Далио: Меняющийся мировой порядок. Отношения и войны между США и Китаем. Часть 3 из 3

Это третья из трех частей перевода оригинальной статьи Рэя Далио «Chapter 7: US-China Relations and Wars».

Рэй Далио: Меняющийся мировой порядок. Отношения и войны между США и Китаем. Часть 3 из 3

Часть 1 | Часть 2

Война культур

То, как люди относятся друг к другу, имеет первостепенное значение для определения того, как они будут справляться с обстоятельствами, с которыми они совместно сталкиваются, и культуры, которые они имеют, будут самыми большими определяющими факторами того, как они относятся друг к другу. То, что американцы и китайцы ценят больше всего и как, по их мнению, люди должны относиться друг к другу, определяет то, как они будут вести себя друг с другом при разрешении конфликтов, которые мы только что рассмотрели. Поскольку у американцев и китайцев разные ценности и культурные нормы, за которые они будут сражаться и умирать, если мы хотим мирно преодолеть наши разногласия, важно, чтобы обе стороны понимали, что это такое и как правильно с ними обращаться.

Как было описано ранее, китайская культура заставляет своих лидеров и общество принимать большинство решений сверху вниз, требуя высоких стандартов вежливости, ставя коллективные интересы выше индивидуальных, требуя, чтобы каждый человек знал свою роль и умел хорошо ее играть, а также сыновнего уважения к вышестоящим в иерархии. Они также стремятся к «правлению пролетариата», что в просторечии означает широкое распределение выгод от созданных возможностей и плодов производительности. Американская культура, напротив, заставляет своих лидеров управлять страной снизу вверх, требуя высокого уровня личной свободы, предпочитая индивидуализм коллективизму, восхищаясь революционным мышлением и поведением, уважая людей не столько за их должности, сколько за качество их мышления. Эти основные культурные ценности определяли тип экономических и политических систем, которые они выбрали.

Для ясности, большинство этих различий не очевидны в повседневной жизни; они, как правило, не очень важны по сравнению с общими убеждениями американцев и китайцев, которых очень много, и их придерживаются не все китайцы и не все американцы, поэтому многим американцам комфортно жить в Китае и наоборот. Кроме того, они не являются повсеместными. Например, китайцы в других областях, таких как Сингапур, Тайвань и Гонконг, имеют системы управления, которые больше похожи на западные демократические системы. Тем не менее, эти культурные различия тонко влияют почти на все, а во времена больших конфликтов они являются различиями, которые определяют, будут ли стороны воевать или мирно разрешать свои споры. Основная проблема, с которой сталкиваются китайцы и американцы, связана с тем, что некоторые из них не могут понять и сопереживать ценностям и способам ведения дел друг друга и не позволяют друг другу делать то, что они считают лучшим вариантом. Хотя открытость обеих стран усилила их взаимодействие, а их все более общие практики (например, схожие экономические свободы, которые порождают схожие желания, продукты и результаты) сделали обе среды и их людей гораздо более похожими, чем когда-либо, различия в подходах все еще заметны. Они регулярно отражаются в том, как правительство и люди в каждой стране взаимодействуют друг с другом и как американцы и китайцы взаимодействуют между собой, особенно на уровне лидеров и политиков. Некоторые из этих культурных различий незначительны, а некоторые настолько существенны, что многие люди готовы биться за них насмерть — например, большинство американцев считают, что «дайте мне свободу или дайте мне смерть», в то время как для китайцев индивидуальная свобода не так важна, как коллективная стабильность.

Эти различия отражаются в различиях в повседневной жизни. Например, китайское правительство, будучи более отеческим, регулирует, в какие типы видеоигр играют дети и сколько часов в день они могут в них играть, в то время как в Соединенных Штатах они не регулируются правительством, потому что это считается индивидуальным решением родителей. Можно оспорить достоинства любого из этих подходов. Китайская иерархическая культура делает естественным для китайцев просто принять указания правительства, в то время как американская неиерархическая культура делает приемлемым для американцев спорить со своим правительством о том, делать это или нет. Точно так же разные культурные склонности влияют на то, как американцы и китайцы реагируют на то, что им говорят, что они должны носить маски в ответ на COVID-19, что приводит к последствиям второго порядка, поскольку китайцы следуют инструкциям, а американцы нет — количество случаев заболевания, смертей, экономические последствия и т.д. Эти культурно обусловленные различия в подходах к решению проблем влияют на то, как китайцы и американцы по-разному реагируют на многие вещи — например, на конфиденциальность информации, свободу слова, свободу СМИ и т.д., — что в сумме дает множество способов, которыми страны действуют по-разному.

Хотя в этих различных культурных подходах к решению проблем есть свои плюсы и минусы, и я не собираюсь рассматривать их здесь, я хочу донести до вас, что культурные различия, которые делают американцев американцами, а китайцев китайцами, глубоко заложены в них, поэтому нельзя ожидать, что китайцы не будут китайцами, а американцы не будут американцами. Другими словами, нельзя ожидать, что китайцы откажутся от того, что, по их глубокому убеждению, является правильными и неправильными способами взаимоотношений между людьми. Учитывая впечатляющий послужной список Китая и то, насколько глубоко проникнута его культура, вероятность того, что китайцы откажутся от своих ценностей и своей системы, не больше, чем вероятность того, что американцы откажутся от своих. Попытка заставить китайцев и их системы стать более американскими будет означать для них угнетение их самых фундаментальных убеждений, за защиту которых они будут бороться до смерти. Для мирного сосуществования американцы должны понять, что китайцы считают свои ценности и свои подходы к реализации этих ценностей лучшими, так же как американцы считают лучшими свои американские ценности и свои способы их реализации.

Например, следует принять тот факт, что при выборе лидеров большинство китайцев считают, что выбор способных, мудрых лидеров предпочтительнее, чем выбор населения в целом по принципу «один человек — один голос», поскольку они считают, что население в целом менее информировано и менее способно. Большинство считает, что население будет выбирать лидеров по прихоти и на основе того, что те, кто стремится быть избранным, дадут им что-то в качестве платы за их поддержку, а не то, что лучше для них — например, голосующее население будет выбирать тех, кто даст им больше денег, не заботясь о том, откуда эти деньги берутся. Кроме того, они считают, как считал Платон и как это произошло в ряде стран, которые превратились из демократий в автократии на протяжении тысячелетий (последний раз в период 1930-45 гг.), что демократии склонны скатываться в дисфункциональные анархии в очень плохие времена, когда люди спорят о том, что нужно делать, вместо того чтобы поддержать сильного, способного лидера, который скажет им, что нужно делать. Они также считают, что их система выбора лидеров способствует принятию стратегических решений на протяжении нескольких поколений, поскольку срок пребывания у власти одного лидера составляет лишь небольшой процент времени, необходимого для продвижения по дуге развития. [10] Они считают, что то, что лучше для коллектива, является самым важным и лучшим для страны и лучше всего определяется теми, кто находится на самом верху. Их система управления больше похожа на управление, типичное для крупных компаний, особенно для компаний с несколькими поколениями, поэтому они удивляются, почему американцам и другим западным людям трудно понять, почему китайская система следует этому подходу, и увидеть проблемы демократического процесса принятия решений так, как они их видят. Для ясности, я не стремлюсь исследовать относительные достоинства этих систем принятия решений; я просто пытаюсь дать понять, что есть аргументы с обеих сторон, и помочь американцам и китайцам увидеть вещи глазами друг друга, самое главное, понять, что выбор стоит между а) принятием, терпимостью и даже уважением права друг друга делать то, что каждый считает лучшим, и б) тем, чтобы китайцы и американцы бились насмерть за то, что они считают неподлежащим обсуждению.

Американская и китайская экономические и политические системы отличаются друг от друга из-за различий в их истории и различий в их культурах, обусловленных историей. Что касается экономики — т.е. 1) классическая левая (предпочтение государственной собственности на средства производства, бедным, перераспределению богатства и т.д.), которую китайцы называют коммунизмом, и 2) классическая правая (предпочтение частной собственности на средства производства, тому, кто преуспевает в системе, и гораздо более ограниченному перераспределению богатства) — существует и менялась от одного к другому во всех обществах, особенно в Китае, поэтому было бы неправильно говорить, что китайцы культурно левые или правые. Подобные колебания в предпочтениях американцев существовали на протяжении всей их гораздо более ограниченной истории. Я подозреваю, что если бы Соединенные Штаты имели более длительную историю, мы бы увидели более широкие колебания, как мы видели в Европе на протяжении ее более длительной истории, поэтому мы должны считать возможными еще более широкие колебания. По этим причинам эти «левые» и «правые» тенденции кажутся скорее колебаниями Большого цикла вокруг эволюционных тенденций, чем основными ценностями, которые эволюционируют. На самом деле мы видим, что эти колебания происходят сейчас в обеих странах, поэтому не будет большой натяжкой сказать, что политика «правых», такая как капитализм, близка к тому, чтобы быть более предпочтительной в Китае, чем в США, и наоборот. В любом случае, глубоких культурных предпочтений и четких различий здесь нет. Напротив, культурные склонности китайцев к нисходящей/иерархической и восходящей/неиерархической системам глубоко укоренились в них и в их политических системах, а культурные склонности американцев к восходящей/неиерархической системам также глубоко укоренились в них. Что касается того, какой подход будет работать лучше и победит в конечном итоге, я оставлю это на обсуждение других, надеюсь, без предвзятости, хотя отмечу, что большинство знающих исторических наблюдателей пришли к выводу, что ни одна из этих систем не является всегда хорошей или плохой — то, что работает лучше всего, зависит от а) обстоятельств и б) того, как люди, использующие эти системы, относятся друг к другу. Ни одна система не будет устойчиво работать хорошо, фактически все они будут разрушены, если а) люди в ней не уважают ее больше, чем то, чего они хотят по отдельности, и б) система не является достаточно гибкой, чтобы гнуться в ногу со временем, не ломаясь.

Поэтому сейчас, когда мы представляем себе, как американцы и китайцы будут решать свою общую задачу — эволюционировать наилучшим образом на этой общей планете, я пытаюсь представить, куда приведут их сильные культурные наклонности, а главное, куда приведут их непримиримые различия, за которые они скорее умрут, чем откажутся от них.

Например, большинство американцев и большинство жителей Запада будут биться насмерть за а) возможность иметь и выражать свое мнение, в том числе политическое, и б) отсутствие права и способности организации, частью которой они являются, встать на пути этого права. В противоположность этому китайцы больше ценят а) уважение к авторитету, которое выражается и проявляется в относительных полномочиях сторон, и б) ответственность коллективной организации за действия отдельных людей в коллективе. Недавний пример такого столкновения культур произошел, когда в октябре 2019 года генеральный менеджер Хьюстон Рокетс (Дэрил Морей) опубликовал в Твиттере изображение, выражающее поддержку гонконгскому продемократическому движению протеста. Он быстро удалил свой твит и объяснил, что его взгляды не отражают взгляды его команды или НБА. После этого Морей подвергся нападкам со стороны американской стороны (т.е. прессы, политиков и народа) за то, что не отстаивал свободу слова, а также со стороны китайской стороны. Китайская сторона возложила ответственность на всю лигу и наказала ее, исключив все игры НБА из трансляции на государственном телевидении Китая, прекратив продажу товаров НБА в интернет-магазинах и потребовав, чтобы лига уволила Морея за выражение его критических политических взглядов. Это столкновение культур возникло из-за того, насколько важна для американцев свобода слова и как американцы считают, что организация, частью которой является человек, не должна быть наказана за его действия. Китайцы, напротив, считают, что вредоносная атака должна быть наказана, а группа, частью которой является человек, должна нести ответственность за действия отдельных людей в ней. Можно представить себе гораздо более серьезные случаи, когда из-за таких различий в укоренившихся представлениях о том, как люди должны относиться друг к другу, возникают гораздо более серьезные конфликты. Например, находясь в вышестоящем положении, китайцы, как правило, хотят, чтобы было очевидно их доминирующее положение и необходимость подчинения второй стороны, которая будет наказана, если не станет подчиняться. Такова культурная склонность/стиль китайского руководства. Они также могут быть прекрасными друзьями, которые окажут поддержку, когда это необходимо. Например, когда губернатор штата Коннектикут отчаянно пытался получить средства индивидуальной защиты во время первой большой волны заболеваний и смертей от COVID-19 и не мог получить их от правительства США и других американских источников, я обратился за помощью к своим китайским друзьям, и они предоставили все необходимое, а это было очень много. По мере того как Китай выходит на мировой уровень, лидеры ряда стран (и их население) были как благодарны, так и разочарованы щедростью и строгими наказаниями Китая. Некоторые из этих культурных различий могут быть обсуждены к взаимному удовлетворению сторон, но некоторые из наиболее важных различий будет очень трудно устранить.

Я думаю, главное — это осознать и принять тот факт, что китайцы и американцы имеют разные ценности и будут делать для себя выбор не так, как хотелось бы другим. Например, американцам может не нравиться, как китайцы решают вопросы прав человека, а китайцам может не нравиться, как американцы решают вопросы прав человека, поэтому вопрос в том, что с этим делать. Должны ли американцы бороться с китайцами, навязывая им то, что, по их мнению, должны делать китайцы, и наоборот, или они должны договориться не вмешиваться в действия друг друга? По моему мнению, а) слишком трудно, неуместно и, вероятно, невозможно заставлять других людей в других странах делать то, что, по их глубокому убеждению, не является для них благом, и б) в конце концов, способность Соединенных Штатов навязывать что-то китайцам и способность Китая навязывать что-то Соединенным Штатам будет зависеть от наших относительных сил.

Размышляя о практических принципах, о которых мы могли бы договориться, я задаюсь вопросом, могут ли американцы, китайцы, вы и я договориться о тех принципах, которые являются истинными (в независимости от того, считаем ли мы их таковыми или нет). Если мы сможем, это поможет определить правильный путь вперед.

Каждый должен осознавать свою позицию, а его могущество определяет его позицию. Если возникают вопросы о том, кто и каким могуществом обладает, то возникает конфликт, чтобы разрешить их. В идеале это происходит без военного столкновения, но когда вопрос неясен и важен, он, как правило, не решается мирным путем. Со временем эволюция прояснит, кто обладает какой мощью, поэтому если те, кто обладает меньшей мощью, знают, что у них ее меньше, они должны перейти в подчиненное положение, чтобы изменение лидера и положения произошли без борьбы. Если же они откажутся перейти в подчиненное положение, начнется борьба и болезненное поражение более слабой стороны. Именно это делает переход власти таким болезненным.
Единственное реальное правило в международных отношениях — это отсутствие правил. Это потому, что на международном уровне не существует ни взаимосогласованных законов, ни полиции, ни судов, ни судей, ни других протоколов, которые соблюдаются для того, чтобы судить, что справедливо, а что нет, и наказывать тех, кто играет нечестно и является более могущественным, чем отдельные державы. Самое главное — выиграть или проиграть. Например, в американской революционной войне, когда британцы выстроились в шеренги для боя, а американские революционеры стреляли по ним из-за деревьев, британцы посчитали это несправедливым, а революционеры победили, считая, что британцы были глупцами, а появившиеся американцы поступили правильно. Так оно и есть. Так можем ли мы согласиться с тем, что наши лидеры и мы должны перестать ныть, что другая сторона играет нечестно, и вместо этого сосредоточиться на умной игре, чтобы справиться с тем, что происходит?
Победа означает получение того, что наиболее важно, без потери того, что наиболее важно для нас, поэтому войны, которые стоят гораздо больше жизней и денег, чем дают выгоды, глупы.
Хотя в международных отношениях не существует правил, кроме тех, которые навязывают себе те, кто наиболее могущественен (например, правила морали в войне), существуют различные подходы, которые с большей вероятностью приведут к лучшим результатам. Например, существуют подходы, которые с большей вероятностью приведут к более выигрышным результатам, и подходы, которые с большей вероятностью приведут к более проигрышным результатам, и те, которые с большей вероятностью приведут к выигрышным результатам, являются лучшими. Чтобы получить больше беспроигрышных результатов, нужно хорошо вести переговоры, учитывая то, что наиболее важно для другой стороны и для себя, и знать, как правильно торговаться. [11], [12]
Слишком легко ввязаться в глупые войны (т.е. войны, которые обходятся в гораздо большее количество жизней и денег, чем все здравомыслящие люди считают целесообразным) из-за: а) дилеммы заключенного, б) процесса эскалации напряженности, в) издержек, связанных с увяданием державы, и г) недопонимания, возникающего при необходимости быстрого принятия решения. Что касается дилеммы заключенного, представьте, что вы имеете дело с человеком, который может либо сотрудничать с вами, либо убить вас, а вы можете либо сотрудничать с ним, либо убить его, и ни один из вас не может быть уверен в том, что сделает другой. Как бы вы поступили? Несмотря на то, что лучшим вариантом для вас и вашего противника является сотрудничество, логичнее всего для каждого из вас будет убить другого, прежде чем он будет им самим. Это потому, что самосохранение имеет первостепенное значение, и вы не знаете, убьют ли вас, но вы знаете, что в их интересах убить вас, прежде чем вы убьете их. Именно в такой ситуации обычно оказываются соперничающие великие державы; им нужно иметь способы убедиться, что у другой стороны нет возможности уничтожить их, чтобы не пойти по пути попытки уничтожения их первыми. Другая важная причина, по которой происходят идиотские войны, заключается в том, что существует процесс эскалации, требующий от каждой стороны эскалации или уступки того, что противник захватил в ходе последнего хода и это воспринимается как слабость. Чтобы воцарился мир, обе стороны должны избегать этого. В связи с этим, увядающие империи склонны воевать с растущими империями больше, чем это было бы логично для них, потому что соображения о борьбе/отступлении приводят к тому, что государство предпочитает сражаться больше, чем того требует целесообразность, основанная на ожидаемом результате, потому что отступление — это поражение. Например, даже если Соединенные Штаты сражаются за защиту Тайваня, это кажется нелогичным (например, если вероятность поражения США составляет 70%), отказ от борьбы с китайской атакой на Тайвань будет большой потерей авторитета и власти над другими странами, которые не поддержат США, если они не будут сражаться и побеждать, выступая на стороне своих союзников. Кроме того, такие поражения могут привести к тому, что лидеры будут выглядеть слабыми в глазах собственного населения, что может стоить им политической поддержки, необходимой для сохранения власти. И, конечно, опасны просчеты из-за недопонимания, когда конфликты происходят быстро. Вся эта динамика создает сильную тягу к ускорению войн, даже если такие взаиморазрушительные войны являются чем-то гораздо худшим, чем сотрудничество и конкуренция более мирными способами.
Неправдивые и эмоциональные призывы, возбуждающие людей, увеличивают опасность идиотских войн, поэтому лучше либо а) чтобы лидеры были правдивы и предусмотрительны в объяснении ситуации и того, как они с ней справляются (что особенно важно в условиях демократии, когда мнение населения имеет значение), либо б) выбрать самых лучших лидеров и слепо доверять им. Хуже всего, если в) лидеры будут неправдивы и эмоциональны в общении с населением. Когда население возбуждено и хочет воевать, это увеличивает риск войны сверх всякой логики. Политические лидеры часто подстрекают свое население, чтобы заручиться политической поддержкой. Поскольку негативные настроения требуют времени для обращения вспять, это может увеличить опасность войны. Сейчас это происходит как в США, так и в Китае, хотя в большей степени в США. Например, в недавнем опросе Исследовательского центра Пью рекордные 73% американцев имеют неблагоприятное мнение о Китае, 73% считают, что США должны продвигать права человека в Китае, а 50% считают, что США должны «призвать Китай к ответу» за роль, которую он сыграл в COVID-19. [13] Хотя у меня нет данных об общественном мнении китайцев о США, многие люди говорят, что оно ухудшилось. Не потребуется больших трудов, чтобы эти люди потребовали ускорения конфликтов.
Самый разумный способ вести войну и победить в ней — это превзойти оппонентов, чтобы иметь возможность вести с ней переговоры с позиции силы. Можем ли мы согласиться с тем, что а) США и Китайс конкурируют на уровне своих систем и возможностей, б) каждый из них неизбежно будет следовать той системе, которая, по их мнению, работает лучше для них, в) американцы имеют небольшое преимущество в силе, которое сокращается, и они в меньшинстве, и г) история показывает, что хотя количество людей может иметь большое значение, другие факторы (например, те 17 факторов, которые я привел в главе 1) имеют большее значение, поэтому даже империи с небольшим населением становятся ведущими мировыми державами, если они хорошо управляют собой? Из всего этого следует, что самое важное для того, чтобы быть сильным, — это то, как мы относимся к самим себе.

Это подводит меня к последней и самой важной войне, с которой мы сейчас сталкиваемся.

Война с самими собой: Враг — это мы

Наша самая большая война — это война с самим собой, потому что мы в наибольшей степени контролируем, насколько мы сильны или слабы. Поскольку совершенно ясно, что делает страны сильными и слабыми, и поскольку эти сильные и слабые стороны поддаются измерению, легко увидеть, как обстоят дела в каждой стране. Эти факторы были изложены в первой главе и измерены 17 индексами. Здесь я сделаю краткий обзор этих показателей. Затем в заключительной главе, «Будущее», я покажу эти индексы для большинства стран и изучу их опережающие индикаторы, чтобы мы могли сделать прогнозы на будущее.

Наиболее важными для создания великой империи являются…

...руководство, достаточно сильное и способное обеспечить основные составляющие успеха, которые включают...
...сильное образование. Под сильным образованием я имею в виду не только обучение знаниям и навыкам; я также имею в виду воспитание...
...сильного характера, цивилизованности и трудовой этики, которые обычно воспитываются в семье и в школе. Это приводит к повышению уровня цивилизованности, что отражается в таких факторах, как...
...низкий уровень коррупции и высокое уважение к правилам, таким как верховенство закона.
Также важна способность людей хорошо работать вместе, объединенных общим представлением о том, как они должны быть вместе. Когда у людей есть знания, навыки, хороший характер и вежливость, чтобы вести себя и работать хорошо вместе, и есть...
...хорошая система распределения ресурсов, которая значительно улучшается, благодаря...
...открытости для лучшего глобального мышления, которые входят в одни из самых важных составляющих для достижения успеха. Это приводит к тому, что они добиваются...
...большей конкурентоспособности на мировых рынках, что приносит доходы, превышающие расходы, что приводит к...
...сильному росту доходов, что позволяет им...
...увеличивать инвестиции для улучшения инфраструктуры, системы образования, исследований и разработок, что приводит к...
...быстро растущей производительности (больше ценной продукции на час работы). Повышение производительности — это то, что увеличивает богатство и производственные возможности. Когда они достигают более высоких уровней производительности, они могут стать продуктивными изобретателями...
...новых технологий. Эти новые технологии ценны как для торговли, так и для армии. По мере того, как страна становится более конкурентоспособной в этих направлениях, они, естественно, получают
...растущую и значительную долю в мировой торговле, что требует от них...
...сильных вооруженных сил для защиты своих торговых путей и влияния на тех, кто важен для них за пределами их границ. Становясь экономически ведущими, они развивают...
...сильные, широко используемые валютные, фондовые и кредитные рынки. Естественно, те, кто доминирует в торговле и движении капитала, используют свою валюту в качестве предпочтительного глобального средства обмена и предпочтительного средства сохранения богатства, что приводит к тому, что их валюта становится резервной валютой и создается...
...по крайней мере, один из ведущих мировых финансовых центров для привлечения и распределения капитала и расширения своей торговли в глобальном масштабе.

Именно благодаря взаимодополняющему и неуклонному улучшению этих факторов страны возвышаются и сохраняют свою мощь.

В то же время развитие этих сильных сторон, как правило, сеет семена циклического спада, которого следует остерегаться и который проявляется в виде...

...ослабления конкурентоспособности, потому что...
...быть успешным и богатым — значит быть скопированным появляющимися конкурентами, что приводит к...
...уменьшению стремления работать как следует и переключению на более праздную и менее продуктивную деятельность, особенно по мере того, как...
...новые, менее закаленные в боях поколения перенимают бразды правления у тех, кто был сильнее и больше работал, чтобы добиться успеха. Кроме того, быть самой богатой и могущественной мировой державой означает...
...иметь резервную валюту, что дает ей...
… «исключительную привилегию» иметь возможность занимать больше денег, что приводит к...
...более глубокому погружению в долги перед иностранцами, что приводит к тому, что их мощь перестает иметь необходимый фундамент, финансированию как внутреннего сверхпотребления, так и расходов на армию и ведение войны, необходимые для поддержания их империи. Когда самые богатые влезают в долги, занимая у самых бедных, это очень ранний признак относительного перераспределения богатства.
Долги и экономические успехи, финансируемые рынком капитала, приводят как к финансовым пузырям, так и к большим разрывам в благосостоянии, потому что люди получают от них непропорционально большую выгоду, поэтому...
...при сильном экономическом стрессе усиливаются конфликты между богатыми и бедными, сначала постепенно, а затем все более интенсивно, что приводит к...
...усилению политического экстремизма — т.е. популизма как левого (те, кто стремится перераспределить богатство, например, социалисты и коммунисты), так и правого (те, кто стремится сохранить богатство в руках богатых, например, капиталисты) — что приводит к тому, что...
...богатые боятся, что их деньги будут отобраны и/или что к ним будут относиться враждебно, что заставляет их перемещать свои деньги и самих себя в места, активы и/или валюты, которые они считают более безопасными, что, если позволить этому продолжаться, приводит к...
...снижению налогов по сравнению с потребностями в расходах, что приводит к...
...увеличению дефицита и росту налоговых ставок, что в свою очередь приводит к...
...классическому самоподкрепляющемуся процессу вытеснения людей, которые платили налоги, тратили деньги и обеспечивали рабочие места. Это приводит к...
...сокращению расходов на предметы первой необходимости, что ухудшает условия и еще больше усиливает напряженность между богатыми и бедными, еще больше повышает налоговые ставки и дефицит, что приводит к еще большему опустошению.
При очень больших долгах, когда центральный банк снижает процентные ставки, чтобы максимально стимулировать рост долга, центральный банк теряет способность стимулировать долг и экономический рост с помощью твердых денег, поэтому…
...когда наступает экономический спад, происходит а) больше внутренних ссор из-за денег и б) больше печатания денег центральным банком, что в конечном итоге обесценивает их.
Внешнюю империю страны становится нерентабельно поддерживать и защищать с помощью армии, поскольку расходы на ее [империи] содержание превышают доходы, которые она приносит, что еще больше ослабляет ведущую страну в финансовом отношении и ее мощь за рубежом.
Подобные разрушительные условия подрывают производительность страны, что уменьшает экономический пирог и вызывает еще больший конфликт по поводу того, как правильно разделить сокращающиеся ресурсы, что приводит к еще большему внутреннему конфликту, который все чаще приводит к борьбе между популистскими лидерами с обеих сторон, которые хотят взять власть в свои руки, чтобы навести порядок. Именно тогда демократия в наибольшей степени сталкивается с автократией.
Растущая конкурентоспособная страна часто набирает достаточно экономической, геополитической и военной мощи, чтобы бросить вызов существующей ведущей державе в период ее слабости. На международном уровне развивающаяся страна а) более эффективно конкурирует за рынки и территориальное влияние и б) заполняет пустоты, оставленные отступающей страной.
Другие экзогенные потрясения, такие как стихийные бедствия (например, чума, засуха или наводнения), могут произойти в период уязвимости, что, в случае их возникновения, увеличивает риск самоусиливающейся нисходящей спирали.

Внутренние войны и вызовы как в Китае, так и в США более важны и масштабны, чем внешние войны и вызовы. К ним относятся политические войны внутри руководства страны и на всех уровнях власти, войны между различными фракциями (например, богатыми и бедными, сельскими и городскими, консерваторами и прогрессистами, этническими группами и т.д.), демографические изменения, изменения климата и т.д. К счастью, наиболее важные из этих сил находятся под нашим контролем и поддаются измерению, что позволяет нам видеть, как мы работаем, и, если мы не справляемся, внести изменения, чтобы эти вещи двигались в правильном направлении. По большому счету, мы получим то, что заслуживаем. Как сказал Черчилль британскому народу: «Заслужите победу!».

В следующей главе этой книги, «Внутренний порядок», мы рассмотрим модели и процессы обретения и утраты порядка внутри стран, а в заключительной главе этой книги мы попытаемся заглянуть в будущее. Ниже приведены диаграммы, отражающие наши индексы восьми наиболее важных держав — США и Китая. Они говорят сами за себя. Я буду обновлять их ежегодно, чтобы вы могли видеть, как развиваются события.

t.me/Hamvestor

Ссылки на переводы других связанных статей:

Вступление: Изменяющийся мировой порядок - The Changing World Order

Глава 1: Большие циклы в двух словах

Глава 2: Большой цикл денег, кредитов, долгов и экономической активности: Часть 1 | Часть 2 | Часть 3

Глава 3: Меняющаяся ценность денег

Глава 4: Большие циклы Голландской и Британской империй и их валют: Часть 1 | Часть 2

Глава 5: Большие циклы Соединенных Штатов и доллара. Часть 1

[10] На самом деле для них является проблемой отсутствие преемственности политики и направлений в США, возникающее из-за кажущихся причудливыми изменений в том, что важно для американской общественности, что выражается в том, кого они выбирают в качестве своих представителей.

[11] В качестве максимально упрощенного примера подхода «выигрыш — выигрыш» — если каждая страна выберет 10 лучших вещей, которые она хочет получить или от которых хочет быть защищена, и выделит 100 баллов в сумме, чтобы выразить, насколько сильно они хотят эти вещи, они могли бы определить, какими будут лучшие сделки. Например, я ожидаю, что в списке Китая на первом месте будет воссоединение с Тайванем — настолько на первом, что они готовы начать войну за это. Я не могу себе представить, что предотвращение этого события было бы столь же важным в списке США, в то время как что-то в списке США было бы очень важным, так что они должны быть готовы обменять это, чтобы обе стороны были довольны.

[12] Хотя это может показаться наивным, я бы хотел, чтобы сила продуманных разногласий была задействована для решения американо-китайских войн. Например, я представляю, как было бы замечательно, если бы лидеры или представители каждой страны провели серию публичных дискуссий, подобных президентским дебатам, которые население обеих стран могло бы выслушать, чтобы узнать точку зрения обеих сторон. Я уверен, что это сделало бы нас более осведомленными, более сочувствующими и повысило бы шансы на мирное урегулирование".

[13] https://www.pewresearch.org/global/2020/07/30/americans-fault-china-for-its-role-in-the-spread-of-covid-19/

Bridgewater Daily Observations подготовлен и является собственностью Bridgewater Associates, LP и распространяется исключительно в информационных и образовательных целях. При этом не учитываются конкретные инвестиционные потребности, цели или толерантность любого из получателей. Кроме того, фактические инвестиционные позиции компании Bridgewater могут и часто будут отличаться от ее выводов, обсуждаемых в настоящем документе, в зависимости от любого количества факторов, таких как инвестиционные ограничения клиентов, ребалансировка портфеля и затраты на транзакции, среди прочего. Получатели должны проконсультироваться со своими собственными консультантами, включая налоговых консультантов, перед принятием любого инвестиционного решения. Данный отчет не является предложением о продаже или ходатайством о предложении о покупке упомянутых ценных бумаг или других инструментов.

В исследованиях Bridgewater используются данные и информация из публичных, частных и внутренних источников, включая данные фактических сделок Bridgewater. Источники включают Австралийское бюро статистики, Bloomberg Finance L.P., Capital Economics, CBRE, Inc, CEIC Data Company Ltd., Consensus Economics Inc, Corelogic, Inc, CoStar Realty Information, Inc, CreditSights, Inc, Dealogic LLC, DTCC Data Repository (U.S.), LLC, Ecoanalitica, EPFR Global, Eurasia Group Ltd., Eurasia Group Ltd., EPFR Global, Eurasia Group Ltd., Eurasia Group Ltd. и др, Европейский институт денежных рынков — EMMI, Evercore ISI, Factset Research Systems, Inc, The Financial Times Limited, GaveKal Research Ltd., Global Financial Data, Inc, Haver Analytics, Inc, ICE Data Derivatives, IHSMarkit, The Investment Funds Institute of Canada, International Energy Agency, Lombard Street Research, Mergent, Inc, Metals Focus Ltd, Moody's Analytics, Inc, MSCI, Inc, Национальное бюро экономических исследований, Организация экономического сотрудничества и развития, Pensions & Investments Research Center, Renwood Realtytrac, LLC, Rystad Energy, Inc, S&P Global Market Intelligence Inc, Sentix Gmbh, Spears & Associates, Inc, State Street Bank and Trust Company, Sun Hung Kai Financial (UK), Refinitiv, Totem Macro, United Nations, US Department of Commerce, Wind Information (Shanghai) Co Ltd, Wood Mackenzie Limited, World Bureau of Metal Statistics и World Economic Forum. Хотя мы считаем информацию из внешних источников надежной, мы не берем на себя ответственность за ее точность.

Мнения, выраженные в настоящем отчете, являются исключительно мнением компании Bridgewater на дату составления настоящего отчета и могут быть изменены без предварительного уведомления. Bridgewater может иметь значительный финансовый интерес в одной или нескольких обсуждаемых позициях и/или ценных бумагах или деривативах. Лица, ответственные за подготовку данного отчета, получают вознаграждение в зависимости от различных факторов, включая, помимо прочего, качество их работы и доходы фирмы.

валюты кредитно-денежная политика долг экономика рэй далио Облигации Bridgewater Associates MMT