Геноцид христиан в Турции
От 100 до 0!
Турция – государство на юго-востоке Европы и юго-западе Азии, культура которого сочетает древнегреческие, персидские, римские, византийские и османские традиции.
Сейчас христиане в Турции являются религиозным меньшинством — 0,6 % населения страны.
Хотя ранее на этих землях жили православные христиане Византии, т.е. было их под 99,4%.
В принципе Османская империя располагалась в границах Византии:
В 1453 году Константинополь пал под ударами Магомета II, и на развалинах Византийской империи утвердилось государство османов или оттоманов, которое с ХVІІ века принято называть Оттоманской империей. Возрастание турецкой империи, начавшееся за полтораста лет до завоевания Константинополя, не остановилось в 1453 году; оно и после того продолжалось в течение ста двадцати лет. Этот стодвадцатилетний период, в который выдающаяся роль и первое место принадлежит двум султанам – Магомету II и Сулейману I, был самым блестящим и замечательным временем в истории Оттоманской империи и имел решающее влияние на последующую её судьбу. Это было время, когда владения оттоманов расширились вследствие новых приобретений в Европе, Азия и Африке (Сербия, Босния, Пелопонес, острова Архипелага, Трапезунд, Сирия, Египет, Тунис), когда турецкие знамёна победоносно развивались в Офене и под стенами Вены, влияние султанов простиралось на Молдавию, Валахию и Крым; но что важнее – это было время, когда государству была дана организация, которая почти без перемен сохранялась до начала XIX в. и частью сохраняется доселе, когда для восточных христиан было создано то юридическое и фактическое положение, которое держалось до первой половины настоящего столетия.
Как ни странным может показаться с первого взгляда, однако же не подлежит ни малейшему сомнению тот факт, что величие Оттоманской империи, блеск её в лучшую пору её существования до известной степени созданы руками христиан. Было немало искателей приключений из христиан, которые поступали в войско турок и принимали участие в их походах; особенно важные услуги они оказывали туркам в тех отраслях военного и морского дела, в которых сами турки не обладали достаточной опытностью и знанием; они заведовали артиллерией, флотом, работали в арсеналах и на корабельных верфях. Несравненно большее значение для Оттоманской империи имели христианские ренегаты, т. е. христиане, принявшие ислам добровольно или по принуждению. Ещё задолго до завоевания Константинополя у османов установилась система – привлекать христиан на службу государству, предварительно обратив их в ислам; существовали правильно организованные учреждения с специальною целью приготовлять для военной и гражданской службы христианских мальчиков, взятых в плен на войне или в виде подати с мирного христианского населения. Эта система тщательно поддерживалась и после занятия Константинополя в блестящий период Оттоманской империи до 1574 г. Янычары (турецкая пехота) исключительно состояли из христиан, обращённых в мусульманство; сипаги – турецкая конница, состоявшая на жаловании, в отличие от сипаги, конных ленников, не получавших жалованья, тоже почти исключительно пополнялись христианами, перешедшими в ислам. Все важнейшие административные должности были в руках христианских ренегатов. Должность великого визиря в рассматриваемый период ни разу не была занята природным турком, её занимали лица, происходившие из христианских фамилий. При Сулеймане I, при котором должность великого визиря была окончательно выработана, было три знаменитых администратора, занимавших эту должность: Ибрагим-паша, Рустем-паша и Магомет-Соколли. Все они не были османами по происхождению: первый был грек, попавшийся туркам в плен, второй – сын сербского крестьянина, отданный помещиком казне в виде уплаты за долги, третий был родом из Требинья, в молодости готовился к поступлению в духовное звание у своего родственника, приходского священника, получил уже звание чтеца, но на 18 году жизни был взят турками при сборе десятины с христианских детей.
При других султанах было то же, что при Сулеймане; должность великого визиря была как бы привилегией христианских ренегатов и не вручалась лицам турецкого происхождения. С второстепенными должностями было тоже самое. Можно привести ряд имён, принадлежащих лицам, игравшим политическую роль при Магомете II и после него, о которых положительно известно, что они не были турецкого происхождения. Хасс-Мурад-паша, беглербек Румилии, который помог Магомету II одержать победу над владетелем Карамана в Азии, был греческий ренегат из рода Палеологов, Балабан-Бадер и Якуб, боровшиеся с Скандербегом в Албании, оба были албанские ренегаты; Сулейман, водивший войска Магомета II против венециан, был боснийский ренегат; после удачной экспедиции в Апулию и взятия Отранто при Магомете II наместником этого города был поставлен греческий ренегат, говоривший по-итальянски; план осады острова Родоса был составлен для Магомета II одним немецким ренегатом. При Сулеймане I во время переговоров с королем Фердинандом выступают на сцену два толмача Порты, один ренегат немецкий, другой польский и т. д. Вообще можно сказать, что вся администрация, войско и флот находились почти исключительно в ведении лиц, не бывших османами по происхождению, вышедших из среды христианского населения. Только те отрасли управления, с которыми связано было попечение о духовных интересах османского народа – правосудие, религия, образование – составляли исключительное достояние природных османов; ни один христианин, перешедший в ислам, никогда не был допущен к занятию судебной должности, к отправлению религиозных треб или обучению турецкого юношества. Таким образом, существовало самое строгое разграничение: материальные силы государства были в руках христианских ренегатов, духовная жизнь народа – в руках природных османов. Эта система была в полной силе до 1574 г., т. е. в период процветания Оттоманской империи, и мы можем констатировать знаменательный факт, что начало упадка империи сопровождается нарушением системы, совпадает с первыми попытками турок обойти её. От XVI в. есть известия, что турки отдавали детей христианам с тем, чтобы при взимании подати христиане выдавали их за своих собственных и чтобы таким образом они могли попасть в ряды янычар и на высшие административные должности в государстве.
Решающее значение в этом деле имело то обособленное и до известной степени независимое положение, которое создано было для христиан Магометом II после завоевания Константинополя в 1453 году.
При взятии Константинополя турками много христиан погибло и попало в плен, но многие уцелели от руки османов и частью скрылись в городе, частью разбежались по окрестностям. Магомету II, прежде всего, предстояло решить вопрос: как поступить с христианами, оставшимися в живых. В Коране указано три способа отношения к христианам: первый способ – обращение в ислам, с предоставлением прав, принадлежащих мусульманам; второй – оставление права на существование тем, которые не пожелают перейти в ислам, но и не окажут вооруженного сопротивления мусульманам, сдадутся на капитуляцию, – за право на жизнь они, в качестве покорённых, рабов, должны платить дань – карадж; третий способ – истребление тех, которые окажут сопротивление мусульманам, не изъявят им покорности и не захотят принять ислам. Первый способ всего менее мог быть применен к христианам, уцелевшим от турецкого разгрома; отдельные лица ещё можно было склонить к мусульманству, но масса твёрдо держалась веры предков. Второй способ, собственно говоря, тоже был неприменим в данном случае: Константинополь не сдался на капитуляцию, но взят штурмом, жители Константинополя не принадлежали к разряду людей, смиренно преклонившихся пред турецким оружием и изъявивших покорность, они оказали вооруженное сопротивление и уступили только пред силой. Следовательно, по букве закона, к ним мог быть применен третий способ – истребление. Но Магомет II ни по личным симпатиям, ни по политическим расчетам не был расположен поступать с ними так круто. Столкновения османов с христианами, продолжавшиеся в течение полутора столетий до завоевания Константинополя, не прошли бесследно. Эти столкновения имели характер не исключительно враждебный; христиане встречались с османами не только на поле битвы, но вступали с ними в мирные отношения и даже роднились путём браков. Посредством брачных союзов христианские нравы приходили в соприкосновение с нравами османов на почве домашней семейной жизни; посредством разнообразного рода отношений, которые завязывались между христианами и османами вследствие близкого соседства между их поселениями и вследствие присутствия христиан на турецкой службе, нравы тех и других соприкасались на почве общественной. Турки ближе знакомились с христианами, заимствовали у них утончённые обычаи, делались мягче и терпимее. Прежняя грубость и жестокость, с какою они относились к христианам, если и не исчезла совершенно, то до известной степени ослабела. Османы, овладевшие Константинополем, не смотрели уже на христиан, как на своих непримиримых врагов и не поступали с ними с тою дикой беспощадностью, которая отличала их предков времен Османа или Урхана. Магомет II не уступал в этом отношении лучшим османам и решился оказать снисходительность христианам, тем более что имел к этому побуждения политические. Он задался целью придать себе вид наследника византийских императоров, вполне утвердить своё государство на месте византийской империи, так чтобы столица византийской империи сделалась его резиденцией. Для достижения этой цели необходимо было относиться к бывшим подданным Византии по возможности кротко и в духе византийских императоров, затем необходимо было сделать Константинополь обитаемым и населить его, а чтобы склонить разбежавшихся жителей возвратиться в город и христиан, обитавших в других местах, переселяться в Константинополь, для этого нужно было не гнать христиан и не истреблять их, но всячески покровительствовать. До какой степени Магомет заботился о заселении Константинополя – видно из того, что впоследствии редкий поход оканчивался без того, чтобы известная часть жителей завоёванной местности или города не была переселена в Константинополь.
А почему приходилось заселять Константинополь? Просто в 13 веке европейские крестоносцы осуществили геноцид жителей столицы Византии:
smart-lab.ru/blog/741832.php
Кроме заботы о заселении Константинополя, ещё одно обстоятельство заставляло Магомета II покровительственно отнестись к христианам. Палеологи в борьбе с турецкими султанами постоянно обращали взоры на Запад и искали помощи у католических народов западной Европы. Чтобы привлечь на свою сторону католический Запад и заручиться поддержкою папы, о могуществе которого и влиянии на народы Запада Палеологи имели несколько преувеличенное представление, они затеяли церковную Унию. Но эта религиозная сделка, плод политической необходимости, вызвала сильную оппозицию в православных греках и не удалась. Константинополь не был спасён. Магомет, для успешной борьбы с которым делались унионные попытки, видел, что в Константинополе существует две партии: одна – унионистов, которая в союзе с Западом стремится сокрушить его могущество, другая – партия православных, составляющая оппозицию унионистам и, следовательно, косвенно поддерживающая его интересы. Естественно, что он должен был покровительствовать этой последней партии. Кроме признательности за прежние услуги, хотя бы оказанные бессознательно и непроизвольно, его побуждали к такой политике расчеты на услуги этой партии в будущем. Он имел полное основание ожидать, что завоевание Константинополя не остановит в западной Европе движения против турок, что пропаганда Крестовых Походов не затихнет, напротив, получит новый толчок и силу. Магомету выгодно было иметь в среде христианского населения партию, настроенную неприязненно против католицизма, на которую при случае можно было опереться в борьбе против католического ополчения. Вот почему Магомет явился покровителем православных. И не только в этом случае Магомет поступил подобным образом по отношению к константинопольским грекам, но везде и всякий раз, когда возникала борьба между партиями, из которых одна тяготела к папе и западно-католическому миру, Магомет спешил стать на сторону противокатолической партии и покровительствовал ей, потому что не без основания видел в приверженцах католической партии своих личных врагов. Например, когда Елена, вдова сербского краля Лазаря, отдала Сербию в лен папскому престолу в надежде найти на Западе защиту против турок, Магомет немедленно вошел в соглашение с сербскими боярами, державшимися строго православных воззрений и не одобрявших поступка Елены, щедро их наградил и сам извлёк из союза с ними всевозможные для себя выгоды; опираясь на них, занял Сербию, обратил её в Османскую провинцию, а 200 тысяч сербов взял в плен и выселил. Аналогичное явление произошло также в Боснии. Когда католическая партия, заручившись обещанием помощи со стороны папы, смело начала в Боснии агитацию против турок, Магомет выступил покровителем противной партии, считавшей в своих рядах кафаров. Результат был тот же, что в Сербии. Босния обращена в Османскую провинцию, и более ста тысяч босняков выселено частью в Константинополь, частью в азиатскую Турцию.
Магомет решился применить к константинопольскими христианам то правило, которое назначено было Кораном для христиан, изъявивших покорность, и при том дать ему такую постановку, для которой прецедент и готовый образец он имел в хартии, данной за восемь столетий до его времени халифом Омаром иерусалимским христианам. Содержание хартии, данной Омаром христианам после капитуляции Иерусалима в 637 году, сводится к следующим положениям: христианам оставляется жизнь за плату ежегодной подати – караджа, их церкви не отнимаются и не разграбляются, и вообще, христиане получают свободу в отправлении религиозных обрядов, с некоторыми лишь ограничениями – не строить новых церквей, не ставить крестов на церквях и дорогах и не употреблять колокольного звона; они отказываются от привилегий, имеющих отношение к политическим правам мусульман, как то, от привилегии носить оружие и ездить верхом на лошадях, – находящейся в связи с правом военной службы. Определения хартии Омара находятся в строгом соответствии с началами ислама, они неизменно сохранились до времён Магомета II и легли в основу его государственного устройства. Естественно поэтому предположить, что Магомет II имел её в виду, давая права христианам своего государства.
Магомет II приказал, чтобы христиане-греки избрали себе патриарха тем же порядком, какой до сих пор существовал в Византийской империи. Епископы, случайно бывшие в Константинополе, высшее духовенство и знатнейшие миряне на скорую руку составили Синод и избрали патриархом учёного противника унионистов Георгия Схолария, который принял имя Геннадия. Магомет остался доволен выборами на патриаршую кафедру строгого приверженца православной партии и потребовал сведений о том, какие в подобных случаях соблюдались церемонии в прежнее время, и какую при этом роль играли византийские Императоры. Ему сообщили, что при избрании нового патриарха Императоры обыкновенно вручали новоизбранному золотой жезл, украшенный жемчугом и драгоценными камнями и дарили ему отборную лошадь из императорской конюшни, богато убранную роскошным седлом и чепраком из белого шелка, тканого золотом. Император сидел на троне в своём дворце, в соприсутствии приближённых и государственных сановников, и когда, после церковного благословения и пения положенных стихов, Митрополиты Кесарийский и Гераклейский подводили к нему новоизбранного, вставал, поднимал жезл правой рукой и со словами «Святая Троица, давшая мне власть, возводит тебя на Патриаршество нового Рима» вручал его избранному. Патриарх благодарил Императора, раздавалось пение «исполла эти деспота» и обряд оканчивался. Патриарх выходил из дворца, в сопровождении свещеносцев, садился на приготовленную для него лошадь и отравлялся в храм св. Софии. Магомет II, смотревший на себя как на преемника Палеологов, находил нужным исполнить этот обряд, разумеется, выбросив из него всё, что было в нём несовместимого с достоинством мусульманского государя. Он пригласил Геннадия к себе во дворец, долго беседовал с ним, многое ему обещал, обнадёжил на счет будущности христиан и христианской религии, при расставании вручил ему золотой жезл, украшенный жемчугом и драгоценными камнями и сам проводил до выхода из дворца. Здесь подведена была патриарху отборная лошадь с роскошным седлом и чепраком из белого шелка, тканого золотом, и когда он сел на неё, султан приказал своим приближённым и сановникам сопровождать патриарха, только не в храм св. Софии, как делалось до сих пор, но в храм св. Апостолов. Христиане, привлечённые обещаниями султана, его терпимостью и уважением к древним обычаям, во множестве стали являться в Константинополь и селиться в квартале (Фанар), прилегающем к монастырю всеблаженной Девы Марии (της Παμμαχαρίστου), который, по просьбе патриарха, отдан был ему для жительства. Чтобы придать больше значения своим обещаниям и сообщить им силу закона, Магомет II дал Геннадию грамоту, в которой перечислены были права патриарха, подчинённых ему епископов и христиан. Этой грамотой, скреплённой подписью султана, обеспечивалась свобода и безопасность христиан; патриарх, его преемники и подвластные ему епископы освобождались от податей и налогов; положено было основание для тех прав, которые юридически оставались за христианами до XIX в.
Подробнее:
pravoslavie.ru/5280.html
Так, а где же геноцид христиан Турцией, спросите вы?
К 1914 году Османская империя находилась в ощутимом упадке. Иностранные дипломаты чуть ли не открыто называли её «больным человеком Европы». После серии военных поражений государство потеряло владения на Кавказе, Балканах и в Северной Африке. Территория некогда огромной империи сократилась примерно до размеров современной Турции — вместе с небольшими владениями на Ближнем Востоке.
Отсталую, основанную на сельском хозяйстве османскую экономику контролировали западные компании. Большая часть населения жила в бедности и не знала грамоты. Здесь слабо развивались науки, а современные фабрики и заводы можно было пересчитать по пальцам. В середине 19 века власти Османской империи пытались модернизировать страну, но правивший в 1876-1908 годах султан Абдул-Хамид Второй свернул реформы и восстановил средневековые порядки.
В его правление обострился армянский вопрос. К тому времени в империи насчитывалось почти два миллиона представителей этого этноса, около 10% от общего населения империи. Большинство армян жили в шести вилайетах (провинциях) Ван, Эрзрум, Битлтс, Диарбекир, Сивас и Мамурет-уль-Азиз — это юго-восток современной Турецкой республики. Многотысячные диаспоры их соотечественников сложились в столице Константинополе (Стамбуле) Смирне (Измире), Трапезунде (Трабзоне), Ангоре (Анкаре) и других крупных османских городах.
Почему Турки не Османы?
Османские армяне, как и другие национальные меньшинства, приветствовали приход к власти младотурок, надеясь на равноправие с большинством населения. Формально революция 1908 года действительно упразднила дискриминацию немусульман, а члены «Единения и прогресса» заявляли о реформах в светском и либеральном духе.
А как мы знаем по нашей истории России 90-х годов, при приходе к власти младореформаторов, осуществляющих реформы в светском и либеральном духе, скоро прольются реки крови и много миллионов людейумрет.
На деле у новых хозяев Турции ширма западничества скрывала великодержавные и ультранационалистические идеи. Главный идеолог младотурок, писатель Зия Гёкальп, утверждал, что упадок Османского государства — это итог забвения своих национальных корней. С одной стороны, турки несколько веков подряд слепо копировали чуждую им арабо-мусульманскую культуру. С другой — наивно верили в османскую концепцию, согласно которой подданным империи мог стать лояльный человек любой веры и национальности.
Гёкальп утверждал, что османизм вреден, и в Турции должны жить только турки и принявшие их язык, веру и культуру народы, а не какие-то абстрактные «османы». И если мусульманские народы, вроде курдов, черкесов или арабов, ещё можно ассимилировать, то христиане всегда останутся обособленными и враждебными к туркам меньшинствами, — полагали националистические идеологи.
Зимой 1915 года русская Кавказская армия генерала Иллариона Воронцова-Дашкова под западноармянским городом Сарыкамыш нанесла туркам сокрушительный удар. Османскую армию не спасло даже двукратное преимущество в живой силе. Убитыми, ранеными, обмороженными и пленными они потеряли до 90 тысяч человек.
Поражение при Сарыкамыше объяснялось неготовностью Турции к масштабной войне. Но правительство переложило вину за военные поражения и тяжёлое экономическое положение в тылу на армян. Через печать и на проповедях в мечетях объясняли, что этот народ — все до единого предатели и пособники русских. Политики, военные и мусульманские священнослужители открыто высказывались в духе: мол, если не решить армянский вопрос, то под вопросом само будущее турецкой нации.
Это 1915 год! Еще никакого Гитлера в природе не существовало! Был рядовой Шикльгрубер.
Мы определились со своей политикой в отношении армян. Она не изменится. Они если и будут жить, то только в пустыне. […]
Мы уже избавились от ¾ армянского населения. В Битлисе, Ване и Эрзеруме их нет. Вражда между нашими народами сильна, и если мы с ними окончательно не покончим, то выжившие потом отомстят туркам.
Талаат-паша
член младотурецкого триумирата (в беседах с послом США)
Про эту фашистко-либеральную мерзость я писать не хочу, оставлю ссылку:
tjournal.ru/stories/378242-proshchalnyy-genocid-zachem-osmanskaya-imperiya-istreblyala-armyan-pered-tem-kak-raspastsya
громный удар по христианству в Турции был нанесён в XX веке, когда по всей империи были уничтожены или изгнаны миллионы христиан (см. Киликийская резня, Геноцид армян, Геноцид ассирийцев, Геноцид понтийских греков, Резня в Смирне, Греко-турецкий обмен населением).
К весне 1916 года триумвират пашей-младотюрков добился поставленной цели — полуторамиллионная община османских армян практически перестала существовать. В послевоенной Турции проживало уже меньше 80 тысяч человек этой национальности, как правило, скрывавших свою идентичность.
Официальная Турция до сих пор отрицает геноцид 1915-1916 годов.
«Ататюрк» в переводе означает «отец турок», что совершенно справедливо. Ибо он не только ввел в обиход сами названия «Турция» и «турки». Для новорожденного народа он ввел алфавит с латинскими буквами (в Оттоманской империи пользовались буквами арабскими).
После того как в 1923 году была учреждена Турецкая республика, власти организовали «обмен населением» с Грецией, чтобы сделать общество более однородным с точки зрения этнической и религиозной принадлежности.
Более миллиона греков были вынуждены покинуть Турцию, а около 300 тысяч мусульман уехали из Греции.
Первоначально эта мера не коснулась стамбульских греков, однако после введения налога на личное состояние для немусульман, антигреческих погромов в 1955 году и массовых депортаций в 1964, греческая община практически распалась.
Очень толерантно, по западному!
Гре́ко-туре́цкий обме́н населе́нием — принудительный обмен населением Греции, Турции и Болгарии в 1923 году. Стал результатом поражения Греции во Второй греко-турецкой войне 1919—1922 годов и заключения Лозаннского мирного договора. Событие стало последним этапом Малоазийской катастрофы.
Осуществлялся с 1 мая 1923 года в соответствии с подписанными 30 января 1923 года между Грецией и Великим национальным собранием Турции Конвенцией и Протоколом[2]. Обмен затронул около 2 миллионов человек и носил принудительный характер, особенно в отношении греческого населения Малой Азии и Восточной Фракии. Главная цель обмена — гомогенизация национального состава государств, образовавшихся на территории бывшей Османской империи, и предотвращение развития сепаратизма со стороны потенциальных этнорелигиозных меньшинств.
Вот так в Турции осталось 0,6% христиан!Про личность Ататюрка:
Политика Турции в отношении геноцида армян была сформулирована Мустафой Кемалем Ататюрком, который в программной речи в Анкаре в 1919 году привёл все классические оправдания насильственных агрессий: виновность жертвы, «всё было не так плохо, другие поступили бы ещё хуже». Кемаль прямо возложил вину на армян и высоко оценил толерантность мусульман Османской империи; он также окружил себя людьми, которые участвовали в уничтожении армян.
После образования Турецкой Республики в 1923 году её политическая и интеллектуальная элита не чувствовала потребности дистанцироваться от геноцида армян или от совершавших его людей. Управляющая элита состояла главным образом из бывших функционеров Иттихад, многие из которых лично принимали участие в уничтожении армян, и находилась в коалиции с региональными лидерами и племенными вождями мусульман, которые получили большую прибыль от депортации армян и греков. Обсуждение вопроса геноцида армян могло разрушить эту коалицию.
В 1926 году национальное собрание Турции приняло закон о пенсиях вдовам и сиротам членов Иттихад, убитых армянами в рамках операции возмездия «Немезис», а также казнённых по решению военного трибунала 1919 года. В октябре 1927 года на съезде Республиканской партии Турции Мустафа Кемаль в течение нескольких дней рассказывал о том, как в борьбе за независимость создавалась турецкая нация. Этот текст был принят в качестве официальной турецкой истории и представлялся государством как сакральный. Согласно этой истории, генезис турецкой нации начался в 1919 году, а в её формировании принимали участие исключительно мусульмане, в первую очередь, турецкие. Речь прославляла турок и изобличала христианские меньшинства и Запад. Историческая концепция Ататюрка игнорировала исторически сложившуюся традиционную полиэтничность турецкого общества. В коллективном мифе о Турецкой Республике не было места для этнических меньшинств: армян, курдов, греков, а о насилии над ними в дореспубликанский период и после него умалчивалось. До настоящего времени уголовное законодательство Турции считает преступлением критику по отношению к кемалистской версии истории, что делает невозможным её обсуждение в турецком обществе
Кемаль Ататюрк был евреем сектантом — донме.секта в исламе, созданной в 17 веке последователями Шабтаем Цви. Были такие богоискатели на почве секса в среде польских евреев. После ряда перипетий часть из них типа приняла ислам и поселилась в Салониках.
Шабтай Цви заменил 10 общепринятых заповедей новым религиозным катехизисом из 18 пунктов, исключив из него завет «не прелюбодействуй». И ввел особый праздник донме — Праздник Овцы, который отмечаемый в ночь с 21 на 22 еврейского месяца адар. Суть этого празднества заключается в том, что несколько женатых пар едят новорожденных овец. После чего тушат свет и ложатся спать все вместе друг с другом. Дети, рожденные от такого союза, считаются у донме святыми.
Суть саббатианства заключается в клиппот. Чтобы достичь всеобщего счастья, полноценной жизни отдельного человека и гармонии между людьми в отношениях на личном уровне и шире, в обществе, люди должны, по Саббату (так в Европе называли Шабтая Цви), пройти максимальные страдания или, как вариант, опуститься на самое дно и побыть моральными уродами (опуститься в клиппот — зло ивр.). А уж там, в дерьме, осознать, что тиккун (исправление ивр.) — это единственно правильное.
Это в теории. На практике это вылилось в появлении в общинах народных традиций пьянок-гулянок и оргий — (опускание в клиппот). Также в саббатианстве развит культ проповедников, которых считают миссиями — новыми Шабтаями. Нетипично для классического иудаизма, где почитаются только ветхозаветные пророки. А уж все эти раввины, цадики (праведники ивр.), подвижники, мудрецы за историю выдающиеся, но всё же люди как люди.
Но, при этом, донме выполняют многие заповеди иудаизма и женятся только друг на друге и по сию пору. А все могло быть по-другому.
Донме никогда не забывали, что они евреи и очень сочувствовали сионистскому движению. И были крайне недовольны политикой султана Абдул-Хамида за то, что он препятствовал деятельности Теодора Герцля по переселению евреев во входившую тогда в Оттоманскую империю Палестину. А потому активно включились в революционную борьбу против прогнившего султанского режима. В среде младотурок, на первоначальном этапе их деятельности, значение донме было очень значительно. Хотя, в действительности, именно донме способствовали тому, что турецкие власти разрешили евреям из восточной Европы переселятся в Палестину в начале 20-го века.
После прихода младотурок во власть донме, естественно, заняли серьезные позиции во главе властной пирамиды. Кроме самого Ататюрка, донме были три министра первого турецкого правительства (Нужет Фаика, Мустафа Арифа и Мехмет Джавида). Сам Мустафа Кемаль дал очень интересный ответ на прямой вопрос одного из своих близких друзей Нури Чонкера (Nuri Conker) по поводу своего происхождения. Кемаль ответил: «Некоторые обо мне говорят, что я еврей, потому что родился в Салониках. Но не надо забывать, что и Наполеон был итальянцем из Корсики, хотя умер как француз и как таковой вошел в историю».
лапти чтоли?