Мои думки насчет политики ФРС ЧАСТЬ I Однажды в Америке
Всем привет! Внесу свои пять копеек в общий флуд на тему того, перейдет ли в обозримой перспективе ФРС к смягчению свое монетарной политики.
Судя по тому объему аналитических обзоров, мотив которых заключается в том, чтобы угадать условия, при которых ФРС начнет сворачивать ужесточение своей политики, многие до сих пор находятся в активах самого большого пузыря в истории (у них в Америке все большое, кхех). Разумеется, находясь в убыточной позиции, вполне естественно начинать верить в то, во что очень хочется поверить и, соответственно, находить в окружающем мире подтверждения свое вере. По такому принципу я верю в рост российского рынка)
Но дальше будет спойлер: я думаю, в обозримой перспективе смягчения НЕ БУДЕТ. НЕ БУДЕТ ВООБЩЕ! От слова СОВСЕМ, даже если на них метеорит упадет. Не будет …. И точка.
Теперь о том, почему я так думаю. В первую очередь стоит понять то, с чего все начиналось и зачем понадобилось вообще ужесточать монетарную политику. Эра мягкой монетарной политики началась с осознания того, что с мировым финансовым кризисом начавшемся в 2008 году надо, вообще говоря, как-то начинать бороться. Надеется на то, что невидимая рука рынка возьмет за шкирку экономику и вытащит ее туда, куда надо, стало как-то не с руки. Финансовые власти США того времени (самым ярким знаменосцем, который стал глава ФРС Б. Бернанке) решили все-таки действовать активнее.
Бернанке, получая образование в Гарварде, по-видимому, активно изучал Великую депрессию 1929-(окончание поставьте сами). «Если вы хотите заниматься геологией, изучайте землетрясения. Если вы хотите что-то понимать в экономике, изучайте Великую депрессию», — сказал Бен. Итак, что же сам Бен полезного подчеркнул для себя в этом изучении. Помимо всего прочего Бен заметил то, что в интересующий период 1929-(окончание поставьте сами) резко упала денежная масса в стране. Вопрос о том, почему так произошло, требует отдельного обсуждения, но пытливые умы смогут и сами найти мнения различных экономистов (того же Бернанке) по этому поводу (главное то, что это тем не менее произошло) и поэтому рассматриваться здесь не будет. Гораздо интереснее пойти от этого момента дальше. Дальше Бернанке проводить такую связь:
1)если падает денежная масса – то падает объем всеобщего кредитования, ибо труднее становиться выбрать определенную сумму денег из этой массы, чтобы отдать ее в кредит;
2) если падает общее кредитование – то и падает кредитование бизнесу на пополнение оборотных средств, а в перспективе и обновление производственных мощностей (об инвест. программах лучше в такой ситуации вообще забыть);
3) если до этого бизнес активно развивался, используя кредитование, то в его отсутствие ему, как минимум (КАК МИНИМУМ) развитие может помахать ручкой и сказать: Пока. В реальной жизни бизнес не просто перестал развиваться, он стал стагнировать. Труднее стало поддерживать производство, от этого труднее стало получать доход, а от этого труднее стало мотивировать себя не увольнять рабочих, чтобы сохранить рентабельность;
3.1) помимо того, что существенно сокращался денежный поток от банков, стал существенно сокращаться поток и от клиентов, т.к. заметная часть потребления оплачивалась за счет кредитования населения, которое, как вы уже без сомнения догадались, тоже подверглось сокращению. Прибавьте к этому угрозу того, что значительная часть этого населения является теми самыми рабочими, которым грозит увольнение (а это как-то не сильно мотивирует к увеличению потребления и, соответственно, расходов), то можно разгладить контуры самоподдерживающегося процесса, который приведет к экономической катастрофе
4) что, собственно, и привело к катастрофе (опять-таки пытливые умы могут найти похожее описание этой же ситуации у самого Бернанке).
Вообще, о чем-то таком подозревали еще и до Бернанке. В частности господин М. Фридман в процессе своих научных изысканий, проведя анализ экономических кризисов в Америке за всю ее историю, пришел к выводу о том, что сам уровень предложения денег существенно влияет на всю экономическую систему страны. Его научная деятельность положила начало направлению экономики, известному как Монетаризм. Считается то, что прикладные аспекты данной теории помогли преодолеть экономические трудности в США, происходившие в середине второй половины 20 века.
Но тут есть одно большое НО. Глава ФРС того времени господин П. Волкер как раз таки наоборот проводил на первый этапах чрезвычайно жесткую монетарную политику (в какой-то момент 15%!!! ). Почему же он это сделал?
А юмор здесь заключается в том, что господин М. Фридман, открыв очень интересную закономерность, в сущности ничего не сказал о том, как этим открытием, собственно, пользоваться. Т.е. вот представьте: вы являетесь главой ФРС. У вас развиваются некие кризисные явления в экономике, и вы это фиксируете. Также вы знаете про такую интересную придумку, как Монетаризм. Ну и что дальше? Куда звонить? Что делать? Кому помогать, а кого, наоборот, закатывать в цемент? Более того, как смягчение монетарной политики влияет на инфляцию? Интересно ведь не то, как там будет в отдаленном светлом будущем в теории при куче допущений и условностей, а то, как до этого светлого будущего дожить в реальности. Последний вопрос весьма не праздный с учетом того размера инфляции, что переживала экономик США.
По двум представленным графикам видно то, что пики инфляции и ставки наступили в 1982 году, после чего инфляция стала снижаться гораздо быстрее, чем сама ставка. При этом к пику шли они почти синхронно. Т.е. в тот период времени ставка на борьбу с инфляцией была выше ставки на уменьшение процентной ставки, а это считай увеличения денежного предложения, а это в свою очередь и роста экономики. Такие вот дела! Не напоминает ли это вам что-то из сегодняшнего дня?
Тут возникает вопрос: а насколько та история ревалентна по отношению к сегодняшнему дню? Чтобы ответить на этот вопрос важно ответить на вопрос, почему тогда был сделан выбор такой, какой он был сделан.
Необходимо запомнить важный тезис первой части: в истории США уже был прецедент, когда борьба с инфляций была важнее борьбы за экономический рост.
