— Пойми, все пытаются понять рынок и то, что на нем происходит, рационально, просчитать, вывести закономерности, а рынок — это хаос и только хаос,

к нему и следует относиться как к таковому. Хаос не просчитать, в него надо окунуться, его надо прочувствовать. Если совсем грубо — сначала дела идут отлично, а потом очень плохо. И так всегда и во всем. Нужно поймать поворотный момент.
И Сорос непостижимым образом его ловил. Его действия часто казались нелогичными и совершенно самоубийственными: все переставали вкладывать в финскую биржу, или японские железные дороги, или недвижимость в Гонконге,

а Сорос внезапно вкачивал туда немыслимые деньги — и выигрывал свои миллионы. Однажды скупил миллионы японских иен — на следуюший день курс рухнул.
После того как в 1992 году Джордж обвалил банк Англии, он стал первым человеком, заработавшим миллиард за один календарный год, и вдвое превзошел второго по доходам биржевика — Джулиана Робертсона, его стали называть «страшным человеком».

Доходило до того, что если Сорос просто покупал золотые безделушки на день рождения своей жене, кто-нибудь непременно разражался панической статьей: мол, Сорос инвестирует в золото — и цены на него мгновенно подскакивали; если в дружеской беседе в ресторане Джордж хмурился, говоря про немецкую марку,

— ее курс тотчас понижался. В Англии Сорос давно стал персоной нон грата, тем не менее они со Сьюзи все-таки приобрели дом в Лондоне в память о днях его юности, проведенных в этом городе. И что же? Цены на недвижимость подскочили втрое на следуюший день после сделки!


Вместо того чтобы в восемь тридцать уже приклеиться к монитору у себя в офисе, как это делали все без исключения его коллеги, и дышать нервозностью и ажиотажем биржевого зала,

Джордж на работе появлялся в лучшем случае раз-два в неделю; зато ежедневно по три часа играл в теннис, регулярно ездил на бега, которые обожал, или просто бродил по Манхэттену, заходя в кафе

( Читать дальше )