Перевод исследования нескольких экономистов (Институт Международных Финансов, Колумбийский университет, Калифорнийский университет).
Оригинал этого исследования и многое другое в моём телеграмм-канале
Эффективность ограничения цен G7 на российскую сырую нефть вызывает много споров. Поскольку введение ограничения совпадает со вступлением в силу эмбарго ЕС, несколько сложно провести различие между последствиями этих двух мер. Большинство наблюдателей, похоже, считают, что эмбарго является основной движущей силой текущих событий на нефтяном рынке, и мы склонны с этим согласиться.
Ключевым аргументом является измерение времени. Фрагментация рынка российской сырой нефти — и связанная с этим динамика цен — это событие, которое началось весной прошлого года и продолжалось в течение всего 2022 года, когда были приняты и реализованы решения о санкциях, включая эмбарго. Это значительно раньше, чем начались какие-либо дебаты о механизме ограничения цен или появились какие-либо подробности о специфике предложения, включая уровень ограничения. Это не означает, что мы не считаем, что ограничение цен оказывает влияние или является важным инструментом политики.
Перевод исследования нескольких экономистов (Институт Международных Финансов, Колумбийский университет, Калифорнийский университет).
Оригинал этого исследования и многое другое в моём телеграмм-канале
Мы используем уникальный набор данных для оценки воздействия международных санкций на Россию — в частности, мер, направленных против экспорта российской сырой нефти и нефтепродуктов, поскольку они являются
ключевыми факторами внешних счетов страны, ее экономики и государственных финансов, включая финансирование СВО России в Украине. В этом документе мы сосредоточимся на двух основных санкционных мерах: эмбарго Европейского союза (ЕС) на морскую сырую нефть и механизме ограничения цен «Большой семерки» (G7), которые вступили в силу 5 декабря 2022 года. Наши ключевые выводы заключаются в следующем: