Приходит к Путину товарищ по Ленинградскому сиротскому дому. Не красавец, конечно, зато недобрый, но не бедный. Ну он там один такой — Сечин, остальные щедрые, бедные, добрые. Не спутаешь. И говорит угрюмо:
— Срок подходит… (Путин прямо вздрогнул.) Я не это имел в виду. Может, на царя пойдем баллотироваться? Бояться нечего — Ипатьевский дом еще в позорные девяностые Ельцин порушил.
— А премьер-министром кто будет?
Тот потупился.
— Не забывайся, с кем говоришь, смерд. Вали отсюда, найди себе компанию по рангу…
— Нефтяную можно?
— Ну не газовую. Медведева позови.
Тот приходит. Тоже юрист из Питера.
— Хоть ты на флоте не служил, заступишь на вахту. Четыре через восемь. Слова выучи пацанские. Победоносную кампанию какую-нибудь развяжи. Надо подняться с колен… Да не суетись, я в переносном смысле.
— Можно спросить, как будет называться строй, при котором как будто станет жить страна?
— Сувенирная демократия. Пока. А через четыре года решим.
— А народ примет?
— Народ примет. Занюхает рукавом. И одобрит.
Часть 7.
Время, самая сложная единица измерения. С одной стороны оно бесконечно, но для каждого в отдельности оно имеет начало и конец. Когда ты ни о чем не думаешь и довольствуешься малым, тебе кажется, что оно бесконечно, но проходит день, месяц, год и все заканчивается, а ты так ничего и не успел.
Четыре долгих месяца, полного одиночества, которые не были одиночеством в плане событий. Жена не звонила, а я спешил, так как понимал, что всё что имеет начало, имеет и конец.
Сейчас я даже вспоминал, тот первый день, когда новость взбудоражила меня полностью.
-Скажите сколько?
-Михаил, я не могу говорить вам об этом по телефону, вам лучше прийти к нам и мы с вами можем поговорить обо всем.
-Хорошо.
Холодный душ, освежает настолько, насколько это возможно. Я не мог стоять, поэтому приходилось просто лежать в ванной и проводить душевой ручкой верх и вниз. Холод давил на меня, пробиваясь даже внутрь. Я продолжал настолько долго, пока не понял, что тело сводят судороги. Как-то всё грустно произошло, но ещё было много сил, мне нужно было идти до конца.
Часть 6.
Воздух, он какой-то непонятный стал на вкус. Тебе кажется, что где-то может быть летает удача, а между тем адреналин, не даёт тебе успокоиться. Вера в невероятное, то чего может и не быть, то что делает мечту реальностью, и убивает в один миг.
Теперь я не спешил домой, мне сказали, что поставили заявки чуть ниже, чем я порекомендовал. Я загрузился на всё, да и еще с так называемыми плечами. Менеджер посоветовал не делать максимальные, потому что это очень рискованно. Я попросил, чтобы делал на всё и почти по максимуму.
Нужно было передохнуть, если туда, я скакал на костылях, боясь не успеть, то теперь мне некуда было спешить, да и сил уже не было. Руки дрожали, но это было несколько приятно. Я не хотел, чтобы именно в данный момент меня видел, кто –нибудь еще, мне было жалко себя. Полностью беспомощный и ни на что неспособный, мужчина не должен позволять видеть себя, в таком состоянии. Слабости бывают у всех, но именно сейчас они били больше всего.
Часть 5.
Всё это казалось полным бредом, настолько большим нереальным, что я отказывался в это верить. Такого не может быть, просто, какое-то нереальное совпадение. Пять значений из пяти, может быть я видел их, где-то и записал или ещё что-нибудь?
Необходимо было отвлечься от всего этого, хоть как-то. Весь день я пытался читать, как можно больше, это единственное, что меня спасало, хотя и ненадолго. Жизнь оказалась не такой, какой мы её видим в своих иллюзиях, а ведь, мог, когда-то что-то в себе изменить, сделать себя лучше, да и вообще.
К вечеру у меня жутко болела голова, настолько сильно, что не дождавшись пока придет жена, я просто лег спать.
К моему удивлению я проспал более 12 часов, у меня такого не было, даже когда пахал весь день на стройке, а тут ничего и не делал. Никаких цифр во сне не было, значит, это действительно оказалось выдумкой.
Поел, умылся, а дальше я вновь решил читать, лишь потому что больше делать мне ничего нельзя. В начале всё было хорошо, я прочитывал страницу за страницей, а потом мне показалось, что мое зрение подводит меня. Буквы сливались одна в другую, образуя цифры, которые выделялись из общего текста слегка синим цветом. Я не понимал, что происходит, пока не увидел расположенные в столбик пять значений.