Kodak разбогател на производстве широкодоступной фототехники и продаже фотоматериалов к ней — пленки, бумаги и т. д. В истории Kodak было несколько пиковых моментов, когда он переворачивал рынок за счет внедрения инновационных решений. В частности, именно в Kodak изобрели первую цветную фотопленку. Но компания пала жертвой из-за распространения цифровой фотографии.
Kodak столкнулся с классической «дилеммой инноватора». Этот термин был введен профессором Клейтоном Кристенсеном для описания ситуации, когда преуспевающий лидер индустрии отказывается признавать молодую технологию, поскольку она противоречит его действующей бизнес-модели и не удовлетворяет сиюминутные нужды его клиентов. В результате со временем эта технология оказывается «подрывной», уничтожая весь бизнес на корню.
Ирония судьбы Kodak заключается в том, что первый цифровой фотоаппарат был разработан в 1975 году его же инженером — Стивеном Сассуном. Как сам он позднее рассказывал в The New York Times, изобретение категорически не понравилось руководству Kodak. «Они сказали мне: о, это мило, только не надо никому показывать», — рассказывает Сассун. Топ-менеджмент Kodak раздражала идея, что камера Сассуна не нуждалась в пленке — ведь именно ее продажи генерировали прибыль.
Венчурная деятельность за «закрытыми дверями» Китая
Один из аспектов, который мне всегда нравился в работе консультанта, — это возможность путешествовать. Чем необычнее место, тем интереснее. Именно любопытство привело меня в 1984 году в Пекин.
Нас познакомили с традицией пить маотай - китайский крепкий алкогольный напиток, названный в честь городка Маотай в провинции Гуйчжоу, где он производится. Крепость варьируется от 35 до 53%, приговаривая при этом: Ganbei! («До дна!)»
В то время в Китае не было финансовых рынков. В конце концов их начала формировать небольшая группа из семи китайских компаний (включая CITIC), известная как Securities Executive Education Council. В 1994 году я создал компанию Bridgewater China Partners. К тому моменту я был убежден, что Китаю суждено стать самой крупной экономикой XXI века, при этом пока еще мало кто инвестировал в эту страну — можно было заключить очень выгодные сделки. Я мог привлечь деньги, познакомив своих клиентов — институциональных инвесторов — с открывающимися перспективами, и я мог поделиться собственным опытом, представив китайские компании американским. В обмен я надеялся получить долю в этих компаниях. Фактически я