Итоги результатов за 2024 год

ЦЕНТР МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА И КРАТКОСРОЧНОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ

1. Общие экономические итоги завершившегося года впечатляют. Прирост ВВП оценивается в 3.8-4.0%, прирост инвестиций в основной капитал – порядка 7.0%, потребления населения – 6.0%. Однако, формально, высокие темпы роста ВВП затеняют тот факт, что по сути реальная производственная активность в экономике увеличиваться почти перестала.

2. Промышленность вошла в стагнацию с начала лета. Небольшой рост последних месяцев лишь компенсирует снижение выпуска в июне-июле. Согласно данным Росстата, в ноябре объем выпуска был на 0.2% ниже майского значения (месяц наибольшего объема выпуска, сезонность устранена). Если же рассмотреть объем промышленного производства без учета секторов с ощутимым присутствием ОПК, следует констатировать, что стагнация наблюдается с середины 2023 г.

3. Со II квартала рост инвестиций в основной капитал существенно замедлился (I кв.: +3.5%, II кв.: +0.8%, III кв.: +0.6% к предшеств. кварталу, сезонность устранена). При этом общие очень позитивные оценки (117.2% за 2022-2023 гг., 108.6% за январь-сентябрь 2024 г.) не отражают тот факт, что инвестиции в машины и оборудование, и определяющие интенсивность ввода мощностей, пока лишь восстановились после спада в 2022 г.

4). Причем, в 2024 г., по оценке ЦМАКП, расширения предложения машин и оборудования не наблюдалось. Это может свидетельствовать о переоценке роста инвестиций в 2024 г.

5. На рынке труда ситуация в последние месяцы остается напряженной, хотя острота ситуации – в условиях торможения экономического роста – ослабевает.

6. Сохраняется медленный рост реальной заработной платы (I кв.: +0.7% в среднем за месяц, II кв.: 0.0%, III кв.: +0.5%, сезонность устранена). Основным фактором роста выступает сохраняющийся дефицит (квалифицированного) труда. При этом давление оплаты труда на доходы компаний медленно, но уверенно растёт. Среди лидеров – обрабатывающие производства и сектор ИКТ (результат острой конкуренции за высококвалифицированный труд).

7. Потребление населения перешло к стагнации (III кв.: +0.3% в среднем за месяц, октябрь-ноябрь: +0.1%, сезонность устранена). Как и ожидалось, сентябрьский рост продаж непродовольственных товаров был обусловлен чисто ситуативными факторами (ожиданиями повышения цен из-за утильсбора и роста ставок по потребкредитам) и, соответственно, развития не получил. Поступательно увеличивается лишь потребление продовольствия.

8. Согласно опросам Росстата, в обрабатывающих отраслях3, в IV кв. 2024 г. из важнейших отмечаемых руководителями ограничений роста выделяются: – недостаток квалифицированных рабочих (на это указали 39% опрошенных против 27% в 2021 г.); – высокий процент коммерческого кредита (45% против 28%); – недостаток финансовых средств (47% против 37%).

9. Существенным фактором, оказывающим негативное влияние на частные инвестиции, является разрыв между доходностью бизнеса в целом ряде отраслей и стоимостью безрискового хранения активов в ОФЗ. Средний уровень рентабельности оборотного капитала в промышленности хотя и снижается, все ещё находится на «исторически прецедентном» уровне. Но средний уровень ставок по кредитам впервые за долгое время формируется на уровне, устойчиво более высоком, чем средняя рентабельность (а по срочным рублевым депозитам – приближается к этому уровню). Соответственно, уже сейчас, фактически, закладывается торможение динамики инвестиций в производственный аппарат и снижение потенциала экономического роста в перспективе. В следующем году прирост инвестиций в основной капитал оценивается в 1.7-2.0%.

10. Российская экономика стоит перед угрозой масштабного скачка корпоративных банкротств. Доля выручки предприятий обрабатывающей промышленности, у которых нагрузка процентных платежей на прибыль находится на рискованном уровне (превышает 2/3 EBIT), увеличится к концу 2024 г. по сравнению с 2023 г. более чем вдвое и превзойдет 20% . 
Согласно опросам РСПП, в III кв. 2024 г. резко подскочила доля компаний, столкнувшихся с неплатежами со стороны контрагентов – до 37% (против 20-22% в среднем за 2021-2023 гг.). По всей видимости, компании, в достаточной степени обеспеченные денежными средствами, перенаправляют их из производственного оборота на срочные депозиты и в безрисковые облигации (стимул – высокие ставки), одновременно наращивая свою кредиторскую задолженность перед поставщиками.
  Наиболее сильный – и увеличивающийся – разрыв между динамикой сберегательной и транзакционной (обслуживающей текущие покупки и расчеты) компоненты денежных средств наблюдается в секторе нефинансовых предприятий. Так, на начало декабря годовой прирост средств предприятий на рублевых срочных депозитах составил +35% в номинальном выражении и + 24% в реальном (с учетом инфляции). При этом средства предприятий на рублевых расчетных и текущих счетах сжались за год на 2% в номинальном выражении и на 10% в реальном.

12. Однако, несмотря на приостановку ужесточения монетарной политики, реальная (с поправкой на инфляцию) процентная ставка ЦБ к концу года в России зафиксировалась на рекордном историческом уровне 11-13% годовых. Сейчас это также максимальный уровень среди других крупных и средних экономик. Он в разы превышает аналогичные показатели в Китае и странах Запада.

13. Показатели динамики долговых рынков указывают на то, что в ноябре-декабре произошло т.н. «кредитное сжатие» (credit crunch). 
Это означает, что выдачи новых банковских кредитов по наиболее значимым сегментам упали на 30-50%. При этом в конце ноября начале декабря произошло кратное расширение спредов доходностей облигаций надежных корпоративных заемщиков по отношению к доходностям государственных ценных бумаг (ОФЗ). Последнее говорит о резком ухудшении настроений участников рынка относительно рисков корпоративного долга.
 Сочетание этих процессов создает существенные трудности с рефинансированием ранее накопленной задолженности для заемщиков с высоким уровнем долговой нагрузки. В недалеком будущем это грозит ростом числа дефолтов и кросс-дефолтов по кредитным обязательствам. Это, в свою очередь, может запустить самоподдерживающийся процесс снижения цен на активы, ведущий к дальнейшему ужесточению условий банковского кредитования в ответ на обесценение залогов по ссудам и, соответственно, новому усилению проблем с рефинансированием накопленной задолженности. При этом падение качества банковских ссуд в течение некоторого времени будет маскироваться их скрытой реструктуризацией.

15. Инфляция в 2024 г. составила 9.52%. Столь высокий скачок (еще в начале ноября инфляция оценивалась в 9.0-9.5% за год, а в начале осени Банк России надеялся вписаться в 7.5%) означает, что действия Банка России по её сдерживанию через радикальное повышение ключевой ставки не просто малоэффективны, но имеют едва ли не обратный эффект.

Надо отметить, что этот уровень, по всей видимости, занижен. По оперативной информации Росстата о еженедельной динамике потребительских цен за период до 23 декабря 2024 г. инфляция уже составила с начала месяца: +1.30%, с начала года: +9.50%; rosstat.gov.ru/storage/mediabank/203_25-12-2024.html. Это практически совпало с итогами декабря (+1.32% за месяц, +9.52% за год). На фоне сложившего в ноябре-декабре (и продолжившегося в январе 2025 г.) тренда на прирост цен в 0.30-0.50% в неделю прирост цен на 0.1-0.2% за 24-21 декабря 2024 г. выглядит крайне странно. Столь же странно – их скачок за 1-9 января 2025 г., +0.54%, в отсутствие повышения регулируемых тарифов на отдельные виды услуг. Скорее всего, данные за последние дни декабря в должной мере не обрабатывались, и инфляция за последнюю неделю декабря «попала» в данные по первой неделе января. тогда в последнюю неделю декабря прирост цен составил 0.28-0.30%, в декабре, соответственно, 1.5-1.65%, и по итогам года порядка 9.8- 9.9% (а в январе, соответственно, будет на 0.27-0.28% меньше официального итога).

==================

БОНУС Лестница в небо от Френка Заппы

?list=RDMM