«Если вы сменили власть в Екатеринбурге, то почему бы не сделать это по всей стране?» Немецкий экономист – о неизбежных переменах в России

Если вы сменили власть в Екатеринбурге, то почему бы не сделать это по всей стране? Немецкий экономист – о неизбежных переменах в России
Доллар не рухнет, Америка устоит, так же как Евросоюз. Чего не скажешь о ценах и объемах экспорта российской нефти и металлов. Таким образом, Россия вплотную подошла к неизбежным экономическим и политическим переменам, считает немецкий экономист Ханс Висмет, посетивший Екатеринбург по приглашению Уральского федерального университета.
 
— Господин Висмет, в США сейчас ведутся споры — стоит ли увеличивать государственные заимствования? Увеличивать – значит, продолжать скупать мировые ресурсы фактически за бумагу, мир этим уже сильно недоволен. Не увеличивать – значит, поставить Америку на грань дефолта, отказаться от высоких доходов. Что будет?
 
— Если мы говорим о сегодняшнем кризисе правительства США, то, я думаю, он скоро разрешится. Мировой рынок серьезно не отреагировал на него. Ситуация с госдолгом везде одинаковая. Например, в Японии госдолг составляет 200% от ВВП, но никто почему-то не беспокоится об экономике Японии. Госдолг Германии — 80%. Но всех интересует госдолг только США (100% ВВП – ред.). Я думаю, что если огромная часть населения планеты верит в экономику США, то с ней ничего не случится. Доверие к экономике той или иной страны играет большую роль для ее благополучия. Посмотрите, практически никто не верит в экономику Греции (госдолг – 150% ВВП – ред.), поэтому дела там не становятся лучше. Для США может быть одна рекомендация — реструктуризировать свой долг и не увеличивать его в дальнейшем. Да вряд ли сами США хотят избавиться от своего долга, они хотят лишь снизить расходы. Например, наше немецкое правительство снизило расходы, чтобы долг не увеличивать, и ситуация нормализировалась.


 
— США интересуют всех, потому что они мировой лидер и от их чиха зависит здоровье других экономик. Насколько долгосрочна, по-вашему, модель экономики, когда на не обеспеченные золотом доллары скупаются мировые ресурсы, а доверие к доллару держится на военной мощи США? Увидим ли мы вмешательство США в суверенитет других стран в ближайшие годы?
 
— Не думаю, что США заинтересованы в продолжении военных конфликтов. Ситуация с Сирией это показала. Если в мире будет вера в американскую экономику, то Штатам ничего не придется делать. Главное – это вера в правительство, это вопрос психологический.
 
— Ну а деление мира на валютные зоны как выход из кризиса доверия возможно?
 
— Другие валюты в качестве не столько мировых, сколько региональных должны обязательно появиться. Это создаст конкуренцию между ними и позитивно отразится на мировой экономике.
 
— Как вы относитесь к Таможенному союзу России, Белоруссии, Казахстана и присоединяющейся к ним Армении в качестве претендента на роль новой валютной зоны?
 
— Мне трудно оценить политическую значимость этого союза, я здесь не специалист. Но экономических выгод от его создания для России я не вижу.  Россия заведомо объединяется со странами, которые находятся в еще более худшем положении, чем она, и могут ей предложить только природные ресурсы. Возможно, что Беларусь еще предложит свою дешевую рабочую силу. Самым лучшим вариантом был бы подобный союз между Германией и Россией. Германия бы получила доступ к ресурсам, а Россия взамен высокие технологии.
 
— У нас в России есть такой экономист Михаил Хазин, который все время предсказывает мировой кризис и падение «империи доллара». Недавно он заявил, что «Европейский союз — мертвец и только идиот этого не понимает». Вы что скажете на это?
 
— Во-первых, я не считаю, что доллар когда-то падет и перестанет быть мировой валютой. Множество людей по всему миру верят в него и зависят от него. Американская экономика достаточно сильна, чтобы обеспечить могущество доллара. Во-вторых, в Европейском союзе, конечно, есть проблемы. Я, например, считаю, что Греция уже давно должна была выйти из союза, и это позволило бы оздоровить его экономическую систему. Одна из ключевых проблем для ЕС – это структура евро как валюты. В каждой стране ЕС сохраняется своя фискальная политика, и каждая страна ЕС может повлиять на судьбу евро. Это как если бы Свердловская область была бы независима от Москвы и других регионов, а валютой у нее был бы рубль. Естественно, это создавало бы проблемы в целом для финансовой системы страны. Но все это не повод говорить, что Евросоюз умер. Я верю в Евросоюз, и мы обязательно восстановим свои позиции. Другое дело, я считаю, что мы должны быть не просто валютным союзом, но и политическим. Так что не верьте тем, кто предрекает нам смерть.
 
— Одним из достижений европейских демократий стало воплощение принципа welfare-state, то есть государства благоденствия. И в США сейчас идет спор республиканцев и демократов по поводу бюджета на 14-й год и — конкретно —обамовской реформы здравоохранения, которая предусматривает обязательное медицинское страхование. Аналогичные процессы происходят в России, где государство сбрасывает с себя социальное наследие Советского Союза. Значит ли это, что послевоенные времена государства всеобщего благоденствия, высоких социальных стандартов — проходят?
 
— Говорить, что в США государство благоденствия, неправильно. Там всегда больше культивировался принцип опоры на личные силы и личный успех. Welfare-state — это больше принцип европейский. И знаете, он настолько укоренился в нашей культуре, политической и экономической системе, что даже если бы кому-то и хотелось от него избавиться, то это просто невозможно будет сделать. Этот принцип в любом случае останется в Европе. Другое дело, что социальные стандарты и так уже высокие, поэтому поднимать их еще выше, как это происходит во Франции, уже не стоит. Во Франции социальная поддержка приобрела уже слишком широкий размах с точки зрения нас, немцев.
 
— Как я уже сказал, в России похожая ситуация. Путин требует от правительства выполнения всех социальных обязательств государства перед населением. Однако сырьевая модель российской экономики исчерпала свою инерцию, экономический рост отсутствует, «дыра» в бюджете исчисляется сотнями миллиардов рублей. Общеизвестно, что Россия полностью зависит от сырьевого сектора. Поэтому нас больше всего интересуют прогнозы цен на нефть, газ, металлы. Недавно была новость, что пик цен на нефть прошел и для России в течение ближайших лет наступят не самые лучшие времена. Что нам ждать в будущем?
 
— Начну с металлургического сектора. Важно уточнить, о каких металлах мы говорим. Если это сталь или железо, то вряд ли стоит развивать эту отрасль и возлагать на нее большие надежды. Сталь в Китае и Индии намного дешевле, а потому на этом рынке у России небольшой конкурентоспособный потенциал. Перспективнее развивать отрасль высокотехнологической стали. Это как раз то, в чем сегодня нуждаются передовые индустриально развитые страны, производящие технику и машины. Если мы говорим о редких металлах, которые нужны для производства, например, электроники, то это также перспективно, в это стоит инвестировать.
 
Если мы говорим о рынке нефти и газа, России важно обратить взоры в сторону США. В Америке сегодня используется инновационная технология добычи сланцевой нефти и газа. В связи с этим сейчас в США нефть и газ дешевые. Для России это означает, что США будут меньше  нуждаться в российской и вообще импортной нефти и газе. И они даже сами станут экспортерами этих ресурсов. На мировом рынке это может повлиять на снижение цен.
 
В Европе, конкретно в Германии, тоже есть концепция освобождения нашей экономики от влияния нефти и газа, которые импортируются в нашу страну. Мы постепенно реализуем эту программу. В настоящее время 10-15% всей используемой энергии приходятся на возобновляемые источники: биогаз, ветер и солнце. Наша основная цель —  в течение следующих семи лет, то есть к 2020 году, добиться, чтобы этот показатель вырос до 40%. Более того, мы ставим себе задачу, чтобы потребление бензина  в наших автомобилях снизилось до 4 литров на 100 км. В общем, эта программа направлена не только на то, чтобы избавиться от импорта, но и на то, чтобы снизить вредные выбросы в окружающую среду. Конечно, для России это означает, что со временем спрос на ее ресурсы будет снижаться.
 
Но я не думаю, что стоит расстраиваться. С другой стороны, есть две растущие экономики — это Индия и Китай. Им нужны ресурсы России. Возможно, что они заменят Германию как потребители российской нефти и газа. 
 
— Правительство Медведева сейчас вынуждено сокращать бюджетные расходы, замораживать зарплаты госслужащих, отбирать у будущих пенсионеров накопительную часть пенсии, чтобы распределить ее среди нынешних пенсионеров. А это грозит политическим возмущением, утратой лелеемой Путиным стабильности. Какой выход вы предложили бы российскому руководству? 
 
— Российская экономика – это экономика переходного типа. Вы все еще уходите от советской экономики, чтобы достигнуть рыночной. И этот процесс не быстрый. Он может занять до нескольких десятков лет. Многие из тех, кто живет в России, мне сами говорили, что для становления российской экономики нужно время. И я соглашусь с ними. Давайте посмотрим на Германию в связи с объединением ФРГ и ГДР. Население ГДР составляло четверть от всей Германии. Но чтобы поднять уровень жизни на территории бывшей ГДР до западных стандартов, нам понадобилось вкладывать в ее развитие по 10 млрд евро каждый год. Поэтому России нужно подождать.
 
Хотя, конечно, сегодня благодаря Интернету и телевидению россияне могут видеть, как живут люди за рубежом, и сравнивать их уровень жизни со своим, что, возможно, порождает недовольство. И тогда россияне требуют от правительства увеличить их уровень жизни. Но это невозможно сделать лишь одними командными методами.
 
В увеличении уровня жизни и одновременном снижении социальных обязательств большую роль играет доход на душу населения. Чем больше доход на душу населения, тем меньше потребность в социальной поддержке населения. Насколько я знаю, в России в настоящее время доход на душу населения составляет 17 тыс. долларов в год, для сравнения: в Германии этот показатель равен 40 тыс. долларам. Если доход в России вырастет до 20-25 тыс. долларов в год, то поднимется уровень жизни и население уже не будет так сильно нуждаться в социальной защите.
 
Как это сделать? Развивать бизнес, промышленность. Поскольку ресурсы, составляющие сегодня базу российской экономики, «плавают» в цене и находятся у самых истоков производственной цепочки, то самая лучшая политика — инвестировать и развивать те секторы экономики, которые находятся на верхних этажах производственной цепочки.
 
— Вы как экономист считаете Россию привлекательной для инвестиций? Вы бы вложились в какой-нибудь проект в России? Только честно.
 
— Я полагаю, что многие западные компании хотели бы развивать бизнес в России. Но мне кажется, что российская инвестиционная система еще не совсем надежна и в некоторых местах хаотична, непонятна инвесторам. Тем не менее, насколько я знаю, сегодня в России развивают свой бизнес 6 тыс. немецких компаний. Может быть, не самые крупные, но они же здесь как-то работают. Возможно, что они присутствуют на российском рынке настолько, насколько им позволяет запас риска.
 
— Вы правы, даже в Свердловской области есть совместный проект «Сименса» и РЖД по производству локомотивов, а скоро будут выпускать электрички «Ласточка». Но в данном случае договоренности были достигнуты на самом высоком уровне. А вот что делать среднему бизнесу?
 
— Я думаю, что привлечению инвестиций России мешает коррупция. Когда немецкая компания приходит в Россию, она сталкивается с тем, что кому-то надо платить, совершать какие-то теневые сделки. Для нас это совершенно неприемлемо. В Германии коррупция невозможна. Такова наша культура ведения бизнеса. Когда вы сможете преодолеть эти проблемы, то западный бизнес с удовольствием придет в Россию.
 
— Но во многом коррупционная система создана властью и ею же сохраняется.
 
-Может быть, вам тогда сменить власть?
 
— И «Запад нам поможет»?
 
— Мы приглашаем российских студентов в Германию для обучения. Каждый год я приезжаю в Россию, чтобы отобрать студентов для получения образования в Германии. У вас потрясающие студенты! Я надеюсь, что они, получив новые знания и опыт за рубежом, вернутся и будут управлять Россией завтрашнего дня. И тогда вашу страну ждут большие перемены. Даже у вас в Екатеринбурге выборы мэра смог выиграть кандидат от оппозиции. Почему же, если у вас получилось сменить власть в Екатеринбурге, то этого не получится со временем сделать по всей стране?
 
— Дело в том, что в Екатеринбурге мэр возглавляет представительную, а не исполнительную власть. Вероятно, именно поэтому ему позволили стать главой города. Такой вопрос. Путин настаивает на том, чтобы, ввиду беспокойствия в мире, затраты на оборону, создание и приобретение новых видов вооружения исполнялись в полном объеме. Но как совместить это с его же требованием выполнять государственные социальные обязательства? СССР от таких нагрузок надорвался. В современном мире такая политика оправданна?      
 
— Я вообще считаю, что в современном мире пора снижать расходы на оборону и ограничить создание нового оружия. Не думаю, что развитие оборонной промышленности — это главное для лидерства в современном мире. Но, возможно, для России важно снова нарастить военный потенциал, который она потеряла после крушения СССР, и почувствовать себя великой державой. К тому же оборонная промышленность помогает развиваться экономике, стимулирует занятость населения. Часть технологий из военного сектора со временем найдет применение в гражданском. Все это может служить оправданием для инвестиций в военную сферу.
 
Но для России, как я уже говорил, важнее уйти от сырьевой зависимости и диверсифицировать свою экономику. Ведь Россия это не Саудовская Аравия, где нефть добывать легче, а население меньше. Россия — огромная страна, и ее ресурсов не хватит, чтобы обеспечить все население и жить как в Саудовской Аравии. Как только в России это поймут, начнут вкладываться в новые отрасли, уходить от сырьевой зависимости, так она встанет на путь, который сделает ее одной из экономически развитых стран.
 
Ханс Висмет
 
В 1979 году защитил докторскую диссертацию. С 1981 по 1991 год – профессор в Университете Бонна. С 1992 года – профессор экономики в Техническом университете Дрездена, в  1993- 2000-м — проректор по науке Технического университета Дрездена. С 2005 года — декан, академический директор и профессор прикладной экономической теории Высшей школы экономики Лейпцига, Германия. С 2004 года Ханс Висмет является членом Академии науки Саксонии в Лейпциге, Германия, в разные годы сотрудничал с Академией наук Украины, являлся почетным приглашенным исследователем Российской академии наук. Является членом Международного экспертного совета Лаборатории международной и региональной экономики Высшей школы экономики и менеджмента УрФУ.

ссылка на источник