Возьми сокровища и уходи! (пятничный рассказ)

Его превосходительству дону ГАРСИЛАСО де РЕЙИНКА, президенту Компании воздушного транспорта по перевозке редкостных грузов, Лима

Господин страны Тауантинсуйу! Владыка царства четырех солнц! Яшмовое сокровище нашего бытия! Непобедимый высокий Инка Шаири Юпанки!

Прими, господин, приветствие от недостойных лобызать прах земли, по которой ступает Твоя благословенная нога последнего в роду наших владык. Знаю, велика дерзость простого кураки, обращающегося прямо к Тебе: знаю, что поступок этот достоин наказания. И все же пишу Тебе.

Взываем к Тебе, владыка Царства четырех солнц, взываем из глубин своих скорбен и печали, страшней которых не было с той поры, когда к нам ворвались мерзкие люди Писарро. Лишь Твоя мудрость и Твой совет смогут указать недостойным Твоего взгляда, как должно им поступить.

Ничем мы не провинились, но нас постигла кара.

Она постигла нас, хотя мы строго соблюдали все заветы Твоего высокого предка, Инки Тупак Ямару ибо этот великий владыка посетил наше племя незадолго до того, как испанцы призвали его в Куско. И он явил нам солнцеподобный лик свой и говорил так:

«Я должен отправиться к вождю Белых и знаю, что не вернусь. Поэтому я собрал все свои сокровища в двух Священных залах, а вас оставляю хранителями. Каждый из моих потомков, достигнув возраста Посвящения, узнает о вас, а вы — о нем. И будет так до мгновения, которое вы узнаете сами.

Вы будете охранять залы. И случится так, что поблизости от их входов появится Белый человек. Окажите ему гостеприимство и выслушайте его, ибо полезно знать души Белых людей. Обдумайте его слова и, если вам покажется, что сердце у него чистое и душа лишена коварства, возрадуйтесь. И подвергните Белого Малому испытанию.

Дайте ему взглянуть на первый Священный зал с пятью грудами золотых слитков и внимательно следите за его поведением. Если взгляд его загорится, как у голодной пумы, увидевшей детеныша ламы, то приказываю: принесите его в жертву на алтаре Солнца, отделите мясо от его костей, и пусть скелет его вечно преклоняет колени перед золотым изображением моего прадеда Тупака Юпанки и вечно воздает ему честь пустыми глазницами своего черепа.

Если же Белый отвергнет золотые слитки, вновь возрадуйтесь. И подвергните его Великому испытанию. Введите его во второй Священный зал, разгоните тьму факелами, и пусть Белый увидит огромное множество золотых драгоценностей и самоцветов. И снова следите за ним. Если глаза его засверкают, как у ядовитой змеи, если щеки его запылают, как у сраженного горячкой, и он кинется, обезумев, на груды золота и самоцветов, то приказываю: убейте Белого. И пусть жрец уилакуму снимет с него кожу, уменьшит ее и наполнит благовонными травами. И пусть Белый человек, превращенный в набитого травами карлика, охраняет покой сокровищ, которых злодейски взалкал.

Но не поддавайтесь обману, если он сумеет сдержаться. Скажите ему: «Возьми сокровища и уходи!» Если он сделает так, пусть превратится в набитого травами карлика.

Во втором Священном зале сумейте отличить алчное стремление к желтому металлу от искреннего восхищения красотой изваяний и драгоценностей. Горе вам, если убьете невинного!

Потому повторяю: зорко исследуйте его душу. Если она чиста и бесхитростна, если Белый учтиво отвергнет сокровища обоих Священных залов, падите ниц перед ним и воскликните радостно: «Вот, наше племя нашло наконец того, кого так давно искало!» Пляшите и ликуйте, ибо этот Белый искупил вину предков своею мудростью и своим сердцем!

Идите же, верно охраняйте сокровища и передавайте эту обязанность своим сыновьям, и сынам своих сыновей, и всем будущим поколениям. Идите, хранители, и терпеливо ждите дня, который придет».

И отправился Твой высокий предок Инка Тупак Ямару в Куско, и презренные испанцы отняли у него жизнь. Но его Завет не умер, и племя хранителей верно блюдет его.

Вот уже 406 раз мы праздновали зимний Райми — Возврат Солнца. Уже 80 скелетов преданно глядят пустыми глазницами на золотое изваяние Тупака Юпанки, а Белым выпала честь превратиться в набитых травами карликов и верно хранить покой второго Священного зала.

И вот меньше года назад появился еще один Белый, и мы оказали ему гостеприимство, как велит Завет. Белый держался дружелюбно и приятно, учтиво нас расспрашивал, и мы сказали ему, что мы — последние подданные Царства четырех солнц. И тогда он пал перед нами ниц на свой толстый круглый живот, так что все мы вскрикнули от изумления.

Потом он благоговейно поднял взгляд и рассказал, что в давние-давние времена опустились со звезд боги в гремящих летающих лодках. Они избрали инков, научили их всему доброму, а потом в своих громовых ладьях вернулись на небеса. Так будто бы учит в его стране некий мудрец Ден-и-кен, и он исповедует это учение. А нам поклоняется потому, что в те давние времена звездные боги брали себе наших женщин, и в наших жилах течет кровь богов.

Словно водопад, струились из его уст все новые и новые подобные сказки, и были они приятны нашим сердцам и волновали душу. Было смешно, как неутомимо ищет он памятки от звездных богов, и мы сказали себе: «Не будем обижать этого Белого, не будем подвергать его Испытаниям, ибо это то же самое, что замучить и убить бездомного, ластящегося к нам щенка».

Но мало-помалу мы научились ненавидеть его. Надоели его бесконечные россказни о звездных 'богах, он повсюду преследовал нас своими сказками, отравил нашу спокойную жизнь тем, что непрестанно проповедовал нам учение своего Ден-и-кена. И настал день, когда даже самые кроткие не могли без ярости смотреть на этого человека. И на ежегодном совете после праздника Райми — Возврата Солнца — все племя единогласно возопило:

«Пусть он подвергнется Испытаниям! И поскорее!»

И взяли жрецы свои ножи для отделения мяса от костей, и по свершении обрядов Белого человека ввели в первый Священный зал. Мы показали ему груды золотых слитков и напряженно ждали. И взгляд его действительно вспыхнул словно у хищника — так что ножи как бы сами выскочили из ножен, — но тут мы с изумлением увидели, что глаза Белого устремлены не на груды желтого металла, а на забытый кем-то обсидиановый наконечник копья. И он прижал этот наконечник к груди, восклицая громко: «Да ведь это явное изображение космической ракеты!»

Тогда, по Завету Твоего великого предка, мы возрадовались, и ножи вернулись в ножны. Но радовались мы только внешне, стискивая зубы, ибо пришлось выслушать еще пять звездных сказок Ден-и-кена, пока старший из жрецов уилакуму не прервал речи Белого страшным голосом: «Приступим же к Великому испытанию, и поскорее, иначе злой дух осилит мое бедное старое тело!»

И мы осветили второй Священный зал и уже радовались мысли о двенадцатом набитом травами карлике, ибо Белый действительно жадно кинулся к золотым изделиям и сверкающим самоцветам. Но вновь даже самые пылкие убедились, что отнюдь не алчность к желтому металлу толкнула его к сокровищам. Он хватал фигурки и ожерелья, разглядывал и презрительно отбрасывал прочь, пока не достиг освещенной стены, на которой древний мастер вырезал изображение священной чаши, употребляемой при Посвящении владыки. И голос Белого человека стал подобен тявканью, ибо он громко, со стонами, повторял: «НЛО! НЛО! НЛО!»

Мы очнулись от своего изумления и, как велит Завет, пробормотали пораженными устами: «Возьми сокровища и уходи!» Лишь врожденное почтение к Тебе, великий Инка, не позволяет мне повторить слова этого Белого человека. А он говорил о том, куда мы должны девать это золото, куда с ним идти и как он вообще относится к Твоим драгоценностям. Так это произошло.

Завет — это Завет.

Горько скорбя в своем сердце, пали мы перед Белым ниц и возопили хором: «Вот, наше племя нашло наконец того, кого так давно искало!» И плясали и ликовали наперекор нашему гневу.

Когда же Белый человек очнулся от своей одержимости и понял, что действительно стал повелителем нашего племени и что мы должны во всем ему повиноваться, он засмеялся от радости. И с этой минуты — которой мы ждали более четырехсот лет — жизнь наша уподобилась аду.

С утра и до вечера все мужчины и женщины нашего племени во главе с Белым человеком ищут по всей окрестности немыслимые памятники, оставленные звездными богами. Мы ищем летающие тарелки, космические корабли, останки астронавтов и развалины космодромов. А поздней ночью, когда мы возвращаемся после напрасных поисков и разжигаем костры. Белый человек неустанно вбивает нам в головы все новые и новые сказки своего проклятого Ден-и-кена и при этом следит внимательно, чтобы кто-нибудь не уснул.

Яшмовое сокровище нашего бытия! Мы испробовали все, дабы смягчить нашу жестокую судьбу. Посылали к Белому самых прекрасных и соблазнительных памперун, дабы своим любовным искусством они отвлекли его от упорных мыслей о звездных богах и позволили нам немного отдохнуть. Но он их отверг, как отверг и предложение старшего жреца уилакуму, обещавшего, что мы не только подарим ему сокровища, но и отправим их в Лиму на Твоих самолетах, великий Инка, лишь бы он покинул нас.

Грубо он нам ответил и сказал, что это гнусное золото привлечет сюда толпы авантюристов, которые в своей алчности уничтожат все следы, оставшиеся от звездных богов. И тогда жреца разбил паралич, а мы упали ниц, горько сетуя, ибо поняли, что погибли.

Владыка Царства четырех солнц! Я пишу это письмо ночью, при свете факела, ибо завтра придется снова бегать по ущельям и скалам в поисках того, чего нет и никогда не было. Непобедимый, великий владыка, Уайна Шаири Юпанки! Лишь глубокое, безграничное отчаяние дает мне силы обратиться к Тебе с просьбой.

Ты знаешь, великий владыка, что с этими богами было совершенно не так. Ты, как Посвященный, знаешь истину: это совсем не боги, а такие же существа, как мы. Знаешь и то, что они не прилетали на летающих тарелках, ибо в них не нуждались. Пачамаки — создатели мира посещали и посещают нас в праздник Райми — Возврата Солнца, — проникая к нам из искривленного пространства по неевклидовой кривой и появляясь в центре позитронного круга, который мы всегда заботливо для них изготовляем.

Великий Инка! Дозволь открыть эту тайну Белому человеку! Правда, эта тайна наивысшая, но что нам пользы хранить ее, если в ближайший праздник Райми — Возврата Солнца — создатели мира Пачамаки найдут вместо племени хранителей толпу сумасшедших с ногами, стертыми почти до колен?

Или дозволь нам, владыка Царства четырех солнц, чтобы в ближайший праздник Райми — Возврата Солнца — мы ввели этого самого странного и самого непонятного из Белых людей в позитронный круг и усердно попросили Пачамаков — создателей мира взять его с собою. Они, наверное, сделают так, ибо до сих пор выполняли всякое наше желание.

Ведь в этом никому не будет вреда! Белый человек уйдет в страну Пачамаков — создателей мира, и они поместят его в свой Галактический зоопарк (и, возможно, не будут столь жестоки, чтобы вернуть его нам в следующий праздник Райми), и с нас будет снято тяжкое бремя поисков, и мир и спокойствие опять вернутся к нашему племени.

Склоняя головы, падаем на колени перед Тобою, солнцеподобный, великий Инка Уайна Шаири Юпанки, и с бьющимися сердцами ожидаем Твоего приговора. Из глубин скорби и отчаяния взываем к Тебе, владыка Царства четырех солнц!

Твой недостойный слуга Апатуна Уири, курака племени хранителей.