Возвращаясь к "бессимптомному распространению" коронавируса

Карлу фон Клаузевицу приписывается выражение “туман войны”. Оно обозначает замешательство и неуверенность, которые испытывают люди в разгар конфликта. Часто неясно, кто принимает решения и почему, и каковы отношения между стратегиями и целями. Даже разумное объяснение может стать расплывчатым и неуловимым, поскольку разочарование и дезориентация вытесняют ясность и рациональность.

В 2020 году мы пережили “туман борьбы с болезнями”.

Первый раунд карантина был направлен не на подавление вируса, а на замедление его распространения, причем делалось это по одной причине: чтобы сохранить пропускную способность больниц. Вероятно, вопрос о том, действительно ли была сглажена “кривая” и до какой степени, будет обсуждаться еще в течение многих лет, но, так или иначе, в то время не было и речи о ликвидации вируса. Площадь под кривыми — “высокими”, но “быстрыми” или “короткими”, но “длинными”, была в любом случае одинаковой. Люди готовились получать инфекцию, пока она не “выгорит” (коллективный иммунитет).

Постепенно, а иногда и почти незаметно, причины запретов менялись. “Сглаживание кривой” стало самоцелью, совершенно отдельной от “вместимости больниц”. Возможно, это было связано с тем, что проблема переполненности больниц касалась только двух районов Нью-Йорка, в то время как больницы по всей стране, наоборот, опустели, поскольку пациенты перестали туда ходить: 350 больниц уволили работников.

Эта неудача была достаточно неприятной, учитывая огромные издержки. Школы закрылись, коммерческие права были нарушены, были введены приказы военного времени “оставаться дома”, поездки почти прекратились, все крупные мероприятия были отменены и так далее. Ясно, что должна быть хорошая, веская, научно обоснованная причина, по которой политики и их советники по собственной инициативе решили отнять многое из того, что мы когда-то считали правами человека.

Разговоры об этом начались в марте, но затем прекратились. Где-то летом идея бессимптомного распространения постепенно начала набирать обороты. Наконец, в первую неделю июня произошел взрыв интереса. И он снова затих до недавнего времени.

“Бессимптомное распространение” — это ответ на главный вопрос: я не болен, так почему меня должны изолировать? Почему мы помещаем в карантин здоровых? И что вообще может означать бессимптомная болезнь? Почему половина положительных результатов ПЦР получают люди, которые в остальном выглядят совершенно здоровыми?

На все эти актуальные вопросы можно ответить одной фразой: бессимптомное распространение. Вы можете не чувствовать себя больным. Возможно, у вас никогда не будет симптомов SARS-CoV-2. Тем не менее, вы можете быть разносчиком заразы, не зная об этом и заражая людей вокруг вас, которые передадут это людям, которые, в конце концов, умрут от болезни. Это был также момент, когда нас тонко и незаметно заставили думать о наших согражданах не как о человеческих существах с достоинством и правами, а как о переносчиках болезней. На нас должны быть одеты маски, на всех без исключения, потому что мы втайне грязны и нечисты: нам нельзя позволять дышать рядом с другими, поэтому даже с маской мы должны оставаться на расстоянии шести футов.

(Когда я пишу эти слова, я уверен, что если кто-нибудь прочитает их через десять лет, то он решит, что я пишу художественную литературу или занимаюсь безумными преувеличениями. Для будущего читателя: все это правда.)

7 июня д-р Мария Ван Керхове, руководитель отдела ВОЗ по новым болезням и зоонозам, заявила на пресс-конференции, что, согласно известным исследованиям, бессимптомное распространение болезни “очень редко”. “Судя по имеющимся у нас данным, кажется маловероятным, что бессимптомный человек может передать вирус кому-то другому”. Она добавила для акцента: “Это очень редко”.

После этого начался настоящий скандал. Люди, выступающие против блокировок, кричали по всему Твиттеру, что, если это правда, основание для блокировок исчезает. Мы можем вернуться к нормальной жизни. Мы можем снова все открыть!

Я писал тогда:

Это, конечно, говорит о том, что в этом новом вирусе нет ничего таинственно волшебного или коварного. Он ведет себя как вирусы, которые ученые изучают уже сто лет. Когда мы заболеваем обычным вирусом, мы осторожны в отношении других. Мы не кашляем и не чихаем на людей и обычно остаемся дома, если заболели. Так было всегда. Для этого вам не нужен карантин; вы просто продолжаете жить нормальной жизнью, лечите больных и не нарушаете ход других вещей.

Если это так, то все, что мы делали за эти месяцы — ношение маски, танец кузнечиков, чтобы не оказаться рядом с другими людьми, отмена всего, что можно, дикая паранойя и архаичные помешательства — было пагубной и разрушительной тратой времени, энергии и денег.

С другой стороны, были предсказуемо выступающие за карантин мейнстримные СМИ, которые осудили Керхове за ересь. Крик был настолько громким, что ВОЗ немедленно начала отказываться от своих слов, с разнообразными ухищрениями, которые не опровергали первоначальное утверждение, но и не подтверждали его. “По этому поводу есть много ответов. Многое неизвестно. Ясно, что как пациенты с симптомами, так и бессимптомные люди являются частью цикла передачи. Вопрос в том, каков относительный вклад каждой группы в общее количество случаев”.

После этого вопрос, казалось, исчез. Мы вернулись к предположению, что потенциально каждый болен, что позволяет согражданам стать добродетельными поборниками ношения масок, карантина и орать на других, когда они не выполняют этих требований. Нам сказали, что наука еще не решила этот вопрос, так что давайте спокойно вернемся к разрушению нашей жизни, которым мы занимались раньше.

Действительно, “туман борьбы с болезнями”. Но, как и в случае с большей частью “науки” во время этого испытания, в конечном итоге выяснилось, что здравый смысл и рациональность возьмут верх над неправдоподобными утверждениями и прогнозами, которые привели к беспрецедентным экспериментам по социальному контролю.

В данном случае носителем рациональности является гигантское исследование, проведенное в Ухане, Китай, с участием 10 миллионов человек. Статья опубликована в журнале Nature 20 ноября 2020 г.

Вывод заключается не в том, что бессимптомное распространение является редким или что наука не уверена в своих выводах. Вывод в том, что ни одного задокументированного случая “бессимптомной передачи” не было. Забудьте о “редких” случаях. Забудьте даже предположение Фаучи о том, что бессимптомная передача существует, но не вносит большого вклада в распространение. Замените все это на “никогда”. По крайней мере, не в этом исследовании для 10 000 000 человек.

В период с 23 января по 8 апреля 2020 года в Ухане были введены строгие меры борьбы с COVID-19. Оценки распространенности инфекции после снятия ограничений могут послужить информацией для управления пандемией после блокировки. Здесь мы описываем общегородскую программу скрининга нуклеиновых кислот SARS-CoV-2 с 14 мая по 1 июня 2020 года в Ухане. Все жители города в возрасте от шести лет имели право участвовать в программе, в итоге, приняли участие 9 899 828 человек (92,9%). Не было выявлено никаких новых симптоматических случаев и 300 бессимптомных случаев (частота выявления 0,303 / 10 000, 95% CI 0,270–0,339 / 10 000). Положительных тестов среди близких контактов 1174 людей с бессимптомным течением не было. 107 из 34 424 ранее выздоровевших пациентов с COVID-19 снова дали положительный результат (частота повторных положительных результатов 0,31%, 95% CI 0,423–0,574%). Таким образом, распространенность инфекции SARS-CoV-2 в Ухане была очень низкой через пять-восемь недель после окончания карантина.

Можно было бы предположить, что это исследование станет большой новостью. Его результаты позволяют нам отменить локдауны. Теперь, когда вся основа для локдауна после “выравнивания кривой” рухнула, мы могли бы вернуться к нормальной жизни. Страх мог бы испариться. Мы могли бы снова считать, как подсказывает нам наша интуиция, что здоровые люди могут выходить на улицу без риска для других. Мы могли бы снять маски. Мы могли бы пойти в кино и на спортивные мероприятия.

Мы все время слышим о том, что нам нужно следовать науке. Но этот призыв уже не работает. Мы уже знаем, что происходит на самом деле. Лобби локдаунов игнорирует все, что противоречит их нарративу, предпочитая непроверенные анекдоты фактическому научному исследованию 10 миллионов жителей в том месте, которое было первой в мире горячей точкой распространения болезни, с которой мы пытаемся справиться. Можно было бы ожидать, что это исследование станет серьезной международной новостью. Но, насколько я могу судить, оно игнорируется.

Имея веские доказательства того, что бессимптомное распространение — это ерунда, мы должны спросить: кто принимает решения и почему? Опять же, это возвращает меня к метафоре тумана. Мы все испытываем замешательство и неуверенность в отношении точной взаимосвязи между стратегиями и целями множества нормативных требований и приказов, которые нас окружают. Даже разумное объяснение стало неуловимым, по мере того, как разочарование и дезориентация вытеснили то, что мы смутно называем ясностью и рациональностью повседневной жизни.