Рэй Далио: Меняющийся мировой порядок. Глава 2. Большой цикл денег, кредитов, долгов и экономической активности - Часть 2 из 3

3) Затем увеличивается объем долга

Сначала на «твердые деньги» предъявляется столько же прав требований, сколько твердых денег в банке. Однако держатели бумажных требований и банки открывают для себя чудеса кредита и долга. Они могут ссудить эти бумажные права на требования банку в обмен на выплату процентов, таким образом, они получают проценты. Банкам, которые занимают у них деньги, это нравится, потому что они ссужают эти деньги другим, которые платят более высокую процентную ставку, так что банки получают прибыль. А тем, кто занимает деньги у банка, это нравится, потому что это придает им покупательную способность, которой у них не было. И всему обществу это нравится, потому что это приводит к росту цен на активы и производства. Поскольку все довольны таким положением дел, они поступают таким образом в большом объеме. Кредитование и заимствование повторяется снова и снова много раз, происходит бум, и количество требований на деньги (т.е. долговых активов) увеличивается по сравнению с количеством реальных товаров и услуг, которые можно купить. Беда наступает либо тогда, когда доходов не хватает, чтобы справиться с долгами, либо когда количество требований (т.е. долговых активов), которые люди держат в расчете на то, что они смогут продать их, чтобы получить деньги для покупки товаров и услуг, растет быстрее, чем количество товаров и услуг, причем на такую величину, которая делает конверсию из этого долгового актива (например, облигации) невероятной. Эти две проблемы имеют тенденцию объединяться.

Что касается первой из этих проблем, подумайте о долге как об отрицательном доходе и отрицательном активе, который съедает доходы (потому что доходы должны пойти на его оплату) и съедает другие активы (потому что другие активы должны быть проданы, чтобы получить деньги для оплаты долга). Он является приоритетным, то есть выплачивается раньше других видов активов, поэтому, когда доходы и стоимость активов падают, возникает необходимость сократить расходы и продать активы, чтобы получить необходимую наличность. Когда этого недостаточно, необходимы: а) реструктуризация долгов, при которой долги и долговое бремя уменьшаются, что проблематично как для должника, так и для кредитора, поскольку долги одного человека являются активами другого и/или б) печатание денег центральным банком и раздача денег и кредитов центральным правительством, чтобы заполнить дыры в доходах и балансах (что и происходит сейчас).

Что касается второй из этих проблем, то она возникает, когда держатели долговых обязательств не верят, что получат от них адекватную прибыль. Долговые активы (например, облигации) принадлежат инвесторам, которые верят, что они являются средством сохранения богатства, которое можно продать, чтобы получить деньги, которые можно использовать для покупки вещей. Когда держатели долговых активов пытаются осуществить конвертацию в реальные деньги и реальные товары и услуги и обнаруживают, что не могут этого сделать, возникает эта проблема. Тогда возникает «бегство», под которым я подразумеваю, что многие держатели долговых обязательств хотят осуществить конвертацию в деньги, товары, услуги и другие финансовые активы. Банк, независимо от того, частный это банк или центральный, оказывается перед выбором: позволить этому потоку денег выйти из долгового актива, что приведет к повышению процентных ставок и усугублению долговых и экономических проблем, или «напечатать деньги» и купить достаточное количество тех облигаций, которые продают другие, чтобы предотвратить повышение процентных ставок и обратить вспять бегство из них. Иногда такая скупка временно помогает, но если отношение а) требований на деньги (долговых активов) к б) количеству денег и количеству товаров и услуг, которые можно купить, слишком велико, банк оказывается в затруднительном положении, из которого он не может выбраться, потому что у него просто не хватает денег для удовлетворения требований, и ему придется объявить дефолт по своим требованиям. Когда это происходит с центральным банком, у него есть выбор: либо объявить дефолт, либо напечатать деньги и обесценить их. Они неизбежно обесцениваются. Когда эти реструктуризации долгов и девальвации валют становятся масштабными, они приводят к сбоям и, возможно, разрушению денежной системы. Что бы ни делал банк или центральный банк, чем больше долг (т.е. требования на деньги и требования на товары и услуги), тем больше вероятность того, что придется обесценивать деньги.

Помните, что количество товаров и услуг всегда ограничено, потому что количество ограничено способностью производить. Также помните, что в нашем примере, когда бумажные деньги являются требованиями на «твердые деньги», количество этих «твердых денег» (например, золота на депозитах) ограничено, в то время как количество бумажных денег (например, требований на эти твердые деньги) и долгов (требований на эти бумажные деньги) постоянно растет. И по мере того, как сумма требований по бумажным деньгам растет относительно суммы твердых денег в банке и товаров и услуг в экономике, увеличивается риск того, что держатели этих долговых активов не смогут выкупить их за те суммы твердых денег или товаров и услуг, на которые они рассчитывают их обменять.

Важно понимать разницу между деньгами и долгом. Деньги — это то, что позволяет урегулировать претензии, т.е. заплатить по счетам и все. Долг — это обещание предоставить деньги. Наблюдая за тем, как работает эта машина, важно следить за: а) количеством долгов и денег, которые существуют по отношению к количеству твердых денег (например, золота) в банке и б) количеством товаров и услуг, которое может меняться, помня, что долговые циклы происходят потому, что большинство людей любят увеличивать свою покупательную способность (обычно за счет долгов), в то время как центральные банки, как правило, хотят увеличить количество денег, потому что люди счастливее, когда они это делают. Но это не может продолжаться вечно. И важно помнить, что фаза «наращивания плеча» цикла денег и долгов заканчивается, когда банкиры — будь то частные банкиры или центральные банкиры — создают гораздо больше сертификатов (бумажных денег и долгов), чем есть твердых денег в банке для выдачи, и наступает неизбежный день, когда сертификатов сдается больше, чем есть денег для выдачи. Давайте посмотрим, как это происходит.

4) Затем наступают долговые кризисы, дефолты и девальвации

История показывает, что когда требования банка к деньгам растут быстрее, чем количество денег в банке — независимо от того, является ли банк частным или контролируется правительством (т.е. центральным банком) — в конечном итоге спрос на деньги становится больше, чем деньги, которые банк может предоставить, и банк объявляет дефолт по своим обязательствам. Это то, что называется «банковским бегством». В буквальном смысле слова можно определить, когда происходит побег банка и банковский кризис неизбежен, наблюдая, как количество денег в банках (как «твердых», так и бумажных) уменьшается и приближается к моменту, когда они закончатся из-за снятия денег.

Банк, который не может предоставить достаточное количество твердых денег для удовлетворения предъявляемых к нему требований, находится в беде, независимо от того, является ли он частным или центральным банком, хотя у центральных банков больше возможностей, чем у частных. Это потому, что частный банк не может просто напечатать деньги или изменить законы, чтобы облегчить выплату своих долгов, в то время как центральный банк может. Частные банкиры при возникновении проблем должны либо объявить дефолт, либо получить помощь от правительства, в то время как центральные банки могут обесценить свои требования (например, вернуть 50-70%), если их долги номинированы в национальной валюте. Если долг выражен в валюте, которую они не могут напечатать, то они тоже должны в конечном итоге объявить дефолт.

5) Затем приходят фиатные деньги

Центральные банки хотят растянуть денежно-кредитный цикл, чтобы он длился как можно дольше, потому что это намного лучше, чем альтернатива, поэтому, когда «твердые деньги» и «требования на твердые деньги» становятся слишком болезненными, правительства обычно отказываются от них в пользу того, что называется «фиатными» деньгами. В фиатных системах нет твердых денег; есть только «бумажные деньги», которые центральный банк может «печатать» без ограничений. В результате отсутствует риск того, что центральный банк исчерпает свои запасы «твердых денег» и будет вынужден объявить дефолт по своим обещаниям их предоставить. Скорее, риск заключается в том, что, освободившись от ограничений на предложение осязаемого золота или какого-либо другого «твердого» актива, люди, контролирующие печатные станки (т.е. центральные банкиры, работающие с коммерческими банкирами), будут создавать все больше денег и долговых активов и обязательств по отношению к количеству производимых товаров и услуг до того момента, когда те, кто держит огромные суммы долгов, попытаются обменять их на товары и услуги, что будет иметь тот же эффект, что и бегство из банка, и приведет либо к дефолту по долгам, либо к обесцениванию денег. Переход от а) системы, в которой долговые расписки конвертируются в материальные активы (например, золото) по фиксированному курсу, к б) фиатной денежной системе, в которой такой конвертируемости нет, в последний раз произошел в 1971 году. Когда это произошло — вечером 15 августа, президент Никсон выступил перед нацией и сообщил миру, что доллар больше не будет привязан к золоту — я смотрел это по телевизору и подумал: «Боже мой, денежной системе, какой мы ее знаем, приходит конец», и так оно и было. В то время я работал клерком на Нью-Йоркской фондовой бирже, и в понедельник утром я вышел на биржу, ожидая столпотворения с падением акций, а обнаружил столпотворение с ростом акций. Поскольку я никогда раньше не видел девальвации, я не понимал, как они работают. Затем я заглянул в историю и обнаружил, что в воскресенье вечером 5 марта 1933 года президент Франклин Рузвельт произнес по сути ту же речь, сделав по сути то же самое, что привело по сути к тому же результату в течение последующих месяцев (девальвация, большое ралли на фондовом рынке и большой рост цены на золото), и я увидел, что это происходило много раз до этого во многих странах, включая по сути те же прокламации глав государств.

В годы, предшествовавшие 1971 году, правительство США тратило много денег на военные и социальные программы, которые тогда называли политикой «пушек и масла», за которые оно платило, занимая деньги, что создавало долг. Долг был требованием на деньги, которые можно было обменять на золото. Инвесторы покупали эти долговые обязательства в качестве активов, потому что они получали проценты по этому государственному долгу и потому что правительство США обещало, что позволит держателям этих векселей обменять их на золото, которое хранилось в золотых хранилищах США. По мере роста расходов и бюджетного дефицита США пришлось выпускать гораздо больше долговых обязательств — то есть создавать гораздо больше требований на золото — несмотря на то, что количество золота в банке не увеличивалось. Естественно, все больше инвесторов отказывались от своих обещаний получить золото за претензии на золото. Люди, которые были достаточно проницательны, чтобы обратить внимание, могли видеть, что у США заканчивается золото, а сумма невыполненных требований на золото была намного больше, чем количество золота в банке, поэтому они поняли, что если так будет продолжаться, то США объявят дефолт. Конечно, идея о том, что правительство Соединенных Штатов, самое богатое и могущественное правительство в мире, объявит дефолт по своим обязательствам на золото казалась неправдоподобной в то время. Поэтому, хотя большинство людей были удивлены этим объявлением и его последствиями для рынков, те, кто понимал механику работы денег и кредитов, удивлены не были.

Когда кредитные циклы достигают своего предела, логичным и классическим ответом центральных правительств и их центральных банков является создание большого количества долгов и печатание денег, которые будут потрачены на товары, услуги и инвестиционные активы для поддержания экономики. Именно это было сделано во время долгового кризиса 2008 года, когда процентные ставки уже нельзя было снижать, поскольку они уже достигли 0%. Как уже объяснялось, это также было сделано в ответ на долговой кризис 1929-32 годов, когда процентные ставки были доведены до 0%. Происходящее сейчас создание долга и денег имеет такие масштабы, каких никогда не было со времен Второй мировой войны.

Для ясности, «печатание денег» центральными банками и выдача их на расходы вместо того, чтобы поддерживать расходы посредством увеличения долга, не лишено своих преимуществ — например, деньги тратятся как кредит, но на практике (а не в теории) их не нужно возвращать. Другими словами, нет ничего плохого в увеличении роста денег вместо роста кредитов/долгов, при условии, что деньги используются продуктивно. Основные риски печатания денег вместо содействия росту кредитов заключаются в том, что а) участники рынка не смогут тщательно проанализировать, используются ли деньги в производственных целях, и б) это устраняет необходимость возврата денег. И то, и другое повышает вероятность того, что деньги будут печататься слишком агрессивно и использоваться непродуктивно, поэтому люди перестанут использовать их в качестве средства сохранения богатства и переключат свое богатство на другие вещи. На протяжении всей истории, когда непогашенных требований на твердые деньги (долговых обязательств и денежных сертификатов) было намного больше, чем твердых денег, товаров и услуг, всегда происходило большое количество дефолтов или печатания денег и девальвации в больших масштабах.

История показала нам, что мы не должны полагаться на правительства в плане финансовой защиты. Напротив, мы должны ожидать, что большинство правительств будут злоупотреблять своим привилегированным положением создателей и пользователей денег и кредитов по тем же причинам, по которым вы могли бы совершить эти злоупотребления, если бы были на их месте. Это происходит потому, что ни один политик не управляет всем циклом. Каждый из них входит в ту или иную его часть и делает то, что в его интересах делать в данный момент, учитывая обстоятельства, в которых он находится.

Поскольку в начале долгового цикла правительства считаются надежными и им нужно денег столько же или даже больше, чем кому-либо другому, они, как правило, являются крупнейшими заемщиками. На более поздних этапах цикла, когда сменяющие друг друга лидеры приходят к управлению правительствами с большим долгом, новые руководители правительств и новые центральные банкиры сталкиваются с более серьезной проблемой возврата долгов, когда в бутылке меньше стимулятора. Что еще хуже, правительствам также приходится выручать должников, чьи неудачи могут повредить системе. В результате они, как правило, попадают в большие пробки денежных потоков, которые намного больше, чем у частных лиц, компаний и большинства других организаций.

Другими словами, практически во всех случаях правительство своими действиями способствует накоплению долга, становясь крупным должником, а когда долговой пузырь лопается, спасает себя и других, печатая деньги и обесценивая их. Чем масштабнее долговой кризис, тем более реальным становится такой сценарий. Хотя это и нежелательно, вполне понятно, почему так происходит. Когда вы можете производить деньги и кредиты и раздавать их всем, чтобы сделать их счастливыми, очень трудно удержаться от соблазна сделать это.[3] Это классический финансовый ход. На протяжении всей истории человечества правители набирали долги, которые выплачивались только после окончания их правления, оставляя преемникам возможность подбирать куски.

Как реагируют правительства, когда у них возникают долговые проблемы? Они поступают так, как поступила бы любая практичная организация, имеющая большие долги и обещающая дать деньги, которые они могут напечатать. Все без исключения печатают деньги и обесценивают их, если долг в их собственной валюте. Когда центральные банки печатают деньги и скупают долги, это вводит деньги в финансовую систему и повышает цены на финансовые активы (что также увеличивает разрыв в благосостоянии, поскольку это помогает тем, у кого есть финансовые активы, цены на которые повышаются, по сравнению с теми, у кого нет финансовых активов). Кроме того, в руки центрального банка попадает большое количество долгов, что позволяет центральному банку распоряжаться этими долгами по своему усмотрению. Кроме того, печатание денег и покупка финансовых активов (в основном облигаций) снижает процентные ставки, что стимулирует заимствования и покупки и побуждает тех, кто держит эти облигации, продавать их и стимулирует заимствование денег под низкие процентные ставки для инвестирования их в более доходные активы, что приводит к тому, что центральные банки печатают больше денег и покупают больше облигаций, а иногда и других финансовых активов. Как правило, это приводит к росту цен на финансовые активы, но относительно неэффективно с точки зрения доставки денег, кредитов и покупательной способности в руки тех, кто в них больше всего нуждается. Именно это произошло в 2008 году и происходило на протяжении большей части времени с тех пор до недавнего времени. Затем, когда печатание денег и скупка центральным банком финансовых активов не помогают доставить деньги и кредиты туда, куда нужно, центральное правительство, которое может решать, на что тратить деньги, заимствует деньги у центрального банка (который их печатает), чтобы потратить их на то, на что они должны быть потрачены. В США ФРС объявила об этом плане 9 апреля 2020 года. Такой подход к печатанию денег для покупки долгов (так называемая монетизация долга) является гораздо более политически приемлемым способом получения денег и перераспределения богатства от тех, у кого оно есть, к тем, кто в нем нуждается, чем введение налогов, что приводит к тому, что люди, облагаемые налогами, начинают злиться. Вот почему в конечном итоге центральные банки всегда печатают деньги и обесценивают их.

Когда правительства печатают много денег и покупают много долговых обязательств, так что количество и денег, и долговых обязательств увеличивается, они удешевляют деньги и долговые обязательства, что, по сути, облагает налогом тех, кто ими владеет, чтобы облегчить жизнь должникам и заемщикам. Когда это происходит настолько, что владельцы этих денег и долговых активов осознают происходящее и стараются продать свои долговые активы и/или занять деньги, чтобы влезть в долги, которые они смогут вернуть дешевыми деньгами. Они также часто переводят свое богатство в другие инструменты сохранения богатства, такие как золото, определенные виды акций и/или куда-то еще (например, в другую страну, где нет таких проблем). В такие периоды центральные банки, как правило, продолжают печатать деньги и покупать долги прямо или косвенно (например, поручая банкам делать покупки за них) и запрещают переток денег в активы с инфляционным хеджем, альтернативные валюты и альтернативные места.

Такие периоды рефляции либо стимулируют очередную денежную и кредитную экспансию, которая финансирует очередной экономический рост (что хорошо для акций), либо обесценивают деньги так, что это приводит к денежной инфляции (что хорошо для инфляционных хедж-активов, таких как золото). Чем ближе к началу долгосрочного долгового цикла, когда суммы непогашенных долгов невелики и когда есть много возможностей для стимулирования путем снижения процентных ставок (а в случае неудачи — печатания денег и покупки финансовых активов), тем выше вероятность, что рост кредитования и экономики будут хорошими, в то время как в конце долгосрочного долгового цикла, когда суммы долгов велики и когда нет больших возможностей для стимулирования путем снижения процентных ставок (или печатания денег и покупки финансовых активов), вероятность денежной инфляции выше и сопровождается экономической слабостью.

6) Затем наступает время возврата к твердым деньгам

Когда чрезмерное печатание фиатной валюты заходит слишком далеко, это приводит к продаже долговых активов и описанной ранее динамике «бегства» банков, что в конечном итоге снижает ценность денег и кредитов, что побуждает людей бежать как из валюты, так и из долговых обязательств (например, облигаций). Им необходимо решить, какой альтернативный способ хранения богатства они будут использовать. История учит нас, что обычно они обращаются к золоту, другим валютам, активам в других странах, не испытывающих подобных проблем, и акциям, которые сохраняют свою реальную стоимость. Некоторые люди считают, что должна быть альтернативная резервная валюта, но это не так, поскольку такая же динамика разрушения денежной системы и бегства к другим активам происходила в случаях, когда не было альтернативной валюты (например, в Китае и Римской империи). Уничижение валюты приводит к ее обесцениванию, и люди бегут от нее и долгов, выраженных в ней, к чему-то другому. Существует целый список вещей, куда люди бегут, когда деньги обесцениваются, включая камни (использовавшиеся для строительства) в Веймарской республике в Германии.

Обычно на этом этапе долгового цикла также возникает экономический стресс, вызванный большим разрывом в уровне благосостояния и ценностях, что приводит к повышению налогов и борьбе между богатыми и бедными, что также заставляет тех, кто обладает богатством, стремиться переместить капиталы в твердые активы, другие валюты и другие страны. Естественно, те, кто управляет странами, страдающими от этого бегства от своего долга, своей валюты и своей страны, хотят его остановить. Поэтому в такие моменты правительства затрудняют инвестирование в такие активы, как золото (например, объявляя вне закона операции с золотом и владение им), иностранные валюты (устраняя возможность совершать операции с ними) и иностранные государства (устанавливая валютный контроль, чтобы деньги не покидали страну). В конце концов, долг в значительной степени уничтожается, обычно за счет того, что денег для его погашения становится очень много и они дешевы, что обесценивает и деньги, и долг.

Когда ситуация становится экстремальной и денежно-кредитная система разрушается, а долги обесцениваются и/или по ним объявляется дефолт, необходимость обычно заставляет правительства вернуться к какой-либо форме твердой валюты, чтобы восстановить веру людей в ценность денег как хранилища богатства, чтобы возобновить рост кредитования. Довольно часто, хотя и не всегда, правительство привязывает свои деньги к какой-либо твердой валюте (например, к золоту или твердой резервной валюте) с обещаниями позволить держателям новых денег произвести конвертацию в твердые деньги. Иногда эти твердые деньги принадлежат другой стране. Например, за последние десятилетия многие страны со слабой валютой привязали свои деньги к доллару США или просто долларизировали свою экономику (т.е. использовали доллар в качестве средства обмена и сохранения богатства).

В долгосрочном долговом цикле держать долг как актив, приносящий проценты, обычно выгодно в начале цикла, когда долгов еще не так много, но держать долг в конце цикла, когда долгов уже много и они ближе к дефолту или обесцениванию, рискованно по отношению к предоставляемой процентной ставке. Таким образом, держать долговые обязательства (например, облигации) — это все равно что держать бомбу замедленного действия, которая приносит вам прибыль, пока тикает, и взрывается, когда взрывается. И, как мы видели, такой большой взрыв (т.е. большой дефолт или большая девальвация) происходит примерно раз в 50-75 лет.

Эти циклы долгов и списания долгов существовали тысячи лет и в некоторых случаях были институционализированы. Например, в Ветхом Завете каждые 50 лет предусматривался Юбилейный год, в который прощались долги (Левит 25:8-13). Знание того, что долговой цикл будет происходить по такому графику, позволяло всем действовать рационально, готовясь к нему. Помочь вам понять эту динамику, чтобы вы были готовы к ней, а не удивлялись ей, — вот главная цель, ради которой я пишу эту статью.

Поскольку большинство людей не обращают особого внимания на этот цикл в связи с тем, по иронии судьбы, чем ближе люди к взрыву, тем безопаснее они себя чувствуют. Это происходит потому, что они держали долг и получали от этого удовольствие, и чем больше времени прошло с момента последнего взрыва, тем комфортнее они себя чувствуют, поскольку воспоминания о последнем взрыве исчезают — даже несмотря на то, что риски держать этот долг растут, а выгоды от его удержания снижаются. Следя за суммой долга, который необходимо выплатить, по отношению к сумме твердых денег, которые есть для его выплаты, суммой долговых платежей, которые необходимо произвести, по отношению к сумме денежного потока, который есть у должников для обслуживания долга, и процентным вознаграждением, которое человек получает за предоставление своих денег в долг, можно оценить риск/вознаграждение от владения бомбой замедленного действия.

Цикл долгосрочного долга в кратком изложении

На протяжении тысячелетий всегда существовало три типа денежной системы:

• Твердые деньги (например, металлические монеты)
• «Бумажные деньги» — требования к твердым деньгам
• Фиатные деньги (например, доллар США сегодня).

Твердые деньги являются наиболее ограничительной системой, поскольку деньги не могут быть созданы, пока не увеличится предложение металла или другого ценного по своей сути товара, который является деньгами. В системе второго типа деньги и кредиты создаются легче, поэтому отношение объема требований на твердые деньги к фактическому количеству твердых денег растет, что в конечном итоге приводит к «бегству» из банков. Результатом этого являются: а) дефолты, когда банк закрывает свои двери, а вкладчики теряют свои твердые активы и/или б) обесценивание требований к деньгам, что означает, что вкладчики получают меньше. В третьем типе системы правительства могут свободно создавать деньги и кредиты, что работает до тех пор, пока люди продолжают доверять валюте, и терпит крах, когда они этого не делают.

На протяжении истории страны переходили от одного типа систем к другому по логическим причинам. Когда стране требуется больше денег и кредитов, чем у нее есть сейчас, чтобы разобраться с проблемой, будь то долги, войны или какие-то другие проблемы, она естественным образом переходит от типа 1 к типу 2 или от типа 2 к типу 3, чтобы иметь больше возможностей для печатания денег. Затем создание слишком большого количества денег и долгов обесценивает их стоимость, заставляя людей отказаться от держания долгов и денег в качестве средства сохранения богатства и вернуться к твердым активам (например, золоту) и другим валютам. Поскольку это обычно происходит в условиях конфликта богатства, а иногда и войны, обычно [владельца богатства] возникает желание покинуть страну. Таким странам необходимо восстановить доверие к валюте как к средству сохранения богатства, прежде чем они смогут восстановить свои кредитные рынки.

Приведенная ниже диаграмма отражает эти различные переходы. Существует множество исторических примеров, от династии Сун до Веймарской Германии, когда страны полностью переходили от ограниченных типов (тип 1 и тип 2) к фиатным деньгам, а затем возвращались к ограниченной валюте по мере гиперинфляции старой фиатной валюты.

Как отмечалось ранее, этот большой долговой цикл длится в течение длительного времени — примерно 50-75 лет — и его окончание характеризуется реструктуризацией долгов и монетарной системы. Короткие части этих реструктуризаций — т.е. периоды долговых и валютных кризисов — обычно происходят быстро, длятся от нескольких месяцев до трех лет, в зависимости от того, сколько времени требуется правительствам для осуществления этих шагов. Однако их последствия могут быть долговременными. Например, эти обстоятельства могут привести к тому, что резервные валюты перестанут быть резервными валютами. В рамках каждого из этих валютных режимов обычно происходит от двух до четырех крупных долговых кризисов — то есть достаточно крупных, чтобы вызвать банковские кризисы и списание долгов или девальвацию на 30% и более, но не настолько крупных, чтобы сломать валютную систему. Поскольку я инвестировал во многие страны на протяжении около 50 лет, я пережил десятки таких кризисов. Все они протекают одинаково, что более подробно описано в моей книге «Принципы управления большими долговыми кризисами».

Денежная система, в которой мы находимся, с момента ее зарождения до настоящего времени

Доллар стал ведущей мировой резервной валютой, когда Соединенные Штаты стали самой сильной экономической и военной державой в мире по окончании Второй мировой войны. С тех пор наличие ведущей мировой резервной валюты имеет решающее значение для поддержания и расширения могущества Соединенных Штатов. Это потому, что великая держава возникает благодаря возможности создавать деньги и кредиты в валюте, которая широко принята во всем мире в качестве средства обмена и сохранения богатства. В результате способности печатать мировую валюту относительная финансовая экономическая мощь Соединенных Штатов в несколько раз превышает их реальную экономическую мощь.

Рискуя наскучить вам повторением некоторых вещей, о которых я уже говорил, я сейчас рассмотрю случай с США и обстоятельства, которые привели к тому, что США и доллар поставили мир в положение, в котором мы сейчас находимся.

Вкратце, новый мировой порядок начался после окончания Второй мировой войны в 1945 году, когда в 1944 году Бреттон-Вудское соглашение вывело доллар на позицию ведущей мировой резервной валюты. США и доллар естественным образом вписались в эту роль, поскольку в конце войны США располагали примерно двумя третями мирового золота, находящегося в руках правительств (которое в то время было мировыми деньгами), на них приходилось 50% мирового экономического производства, и они были доминирующей военной державой. Новая денежная система была денежной системой второго типа (т.е. требованием на твердые деньги), в которой «бумажные долларовые» требования на золото могли быть обменены центральными банками других стран на золото по цене $35 за унцию. В то время владение золотом частными лицами было запрещено, поскольку государственные лидеры не хотели, чтобы золото конкурировало с деньгами и кредитами в качестве средства сохранения богатства. Таким образом, в то время золото было деньгами в банке, а бумажные доллары были как чеки в чековой книжке, которые можно было обменять на настоящие деньги. На момент создания новой денежной системы на каждую унцию золота, которым владело правительство США, приходилось 50 долларов бумажных денег, так что золотое обеспечение было почти 100%. Другие крупные страны, которые были союзниками США (например, Великобритания, Франция и страны Содружества) или находились под контролем США (Германия, Япония и Италия), имели контролируемые США валюты, привязанные к доллару. В последующие годы для финансирования своей деятельности правительство США тратило больше, чем получало в виде налоговых поступлений, поэтому ему пришлось занимать деньги, что привело к увеличению долга, деноминированного в долларах. Федеральная резервная система США позволила создать гораздо больше требований на золото (т.е. денег и кредитов, номинированных в долларах), чем можно было реально конвертировать в золото по цене 35 долларов. По мере того, как бумажные деньги менялись на твердые деньги (золото), количество золота в банках США уменьшалось одновременно с ростом требований на него. В результате 15 августа 1971 года Бреттон-Вудская валютная система разрушилась, когда президент Никсон, как и президент Рузвельт 5 марта 1933 года, не выполнил обещание США позволить держателям бумажных долларов обменять их на золото. Таким образом, доллар обесценился по отношению к золоту и другим валютам. Именно тогда США и все страны перешли к фиатной денежной системе третьего типа. Если вы хотите прочитать отличное описание процесса перехода от старой денежной системы к новой фиатной, я рекомендую книгу «Меняя удачу» Пола Волкера, который был ведущим американским переговорщиком в процессе обсуждения того, как будет работать новая денежная система.

Этот переход к фиатной денежной системе позволил Федеральной резервной системе и другим центральным банкам создать большое количество денег и кредитов, деноминированных в долларах, что привело к инфляции 1970-х годов, которая характеризовалась бегством от долларов и долгов, деноминированных в долларах, к товарам, услугам и активам, защищающим от инфляции, таким как золото. Это паническое бегство от долларовых долгов также привело к росту процентных ставок и взвинтило цену на золото с 35 долларов, на которой она была зафиксирована в 1944 году и официально держалась до 1971 года, до пика в 670 долларов в 1980 году.

При таком управлении денежно-кредитной системой в 1970-х годах было выгодно занимать доллары и конвертировать их в товары и услуги, поэтому многие организации во многих странах занимали доллары в основном через банки США. В результате долг в долларах быстро рос по всему миру, а американские банки зарабатывали большие деньги, предоставляя их этим заемщикам. Это кредитование привело к классическому долговому пузырю в долговом цикле. Паническое бегство из долларов и активов с долларовым долгом в активы с инфляционным хеджем, а также быстрое заимствование долларов и влезание в долги ускорились. Это привело к денежно-кредитному кризису 1979-82 годов, во время которого доллар США и деноминированные в долларах долговые обязательства оказались под угрозой того, что они перестанут быть признанным средством сохранения богатства. Конечно, рядовые граждане не понимали, как работает эта денежно-кредитная динамика, но они ощущали ее в виде высокой инфляции и высоких процентных ставок, поэтому это был огромный политический вопрос. Президент Картер, который, как и большинство политических лидеров, не очень хорошо понимал денежную механику, знал, что нужно что-то сделать, чтобы остановить это, и назначил сильного монетарного политика Пола Волкера. Практически все, кто следил за такими вещами, включая меня, следили за каждым его словом. Он был достаточно силен, чтобы сделать болезненные, но правильные вещи, необходимые для того, чтобы сломить инфляцию. Он стал моим героем и в конечном итоге хорошим личным другом благодаря своему прекрасному характеру и огромным способностям, и мне также нравился его язвительный юмор.

Чтобы справиться с этим монетарным инфляционным кризисом и сломить инфляцию, Волкер сократил предложение денег, что привело к росту процентных ставок до самого высокого уровня «со времен Иисуса Христа», по словам канцлера Германии Гельмута Шмидта. Поскольку процентная ставка намного превышала уровень инфляции, должникам приходилось платить гораздо больше по обслуживанию долга, в то время как их доходы и активы падали в цене. Это придавливало должников и заставляло их продавать активы. Из-за большой потребности в долларах доллар был сильным. По этим причинам темпы инфляции снизились, что позволило Федеральной резервной системе снизить процентные ставки и облегчить получение денег и кредитов для американцев. Конечно, многие должники и держатели этих падающих в цене активов разорились. Поэтому в 1980-х годах эти должники, особенно иностранные должники и особенно должники в развивающихся странах, пережили десятилетнюю депрессию и период реструктуризации долгов. Федеральная резервная система защитила американские банки, предоставив им необходимые деньги, а американская система бухгалтерского учета защитила их от банкротства, не требуя от них учитывать эти плохие долги как убытки или оценивать эти долговые активы по реалистичным ценам. Этот процесс управления и реструктуризации долга продолжался до 1991 года, когда он был завершен соглашением по облигациям Брейди, названным в честь Николаса Брейди, который в то время был министром финансов США. Весь этот цикл 1971-91 годов, который затронул практически всех в мире, был результатом отхода США от золотого стандарта. Это привело к резкому росту инфляции и инфляционных активов в 1970-х годах, что привело к ужесточению в 1979-81 годах и большому количеству дефляционных реструктуризаций долгов неамериканских должников, снижению темпов инфляции и отличным показателям облигаций и других дефляционных активов в 1980-х годах. Весь этот период был убедительной демонстрацией силы США как мировой резервной валюты и последствий того, как эта валюта управлялась, для всего мира.

С того пика 1979-81 гг. инфляции в долларах и процентных ставок в долларах до настоящего времени и темпы инфляции, и процентные ставки упали почти до 0%. Вы можете ясно видеть весь этот большой цикл подъема и спада процентных ставок и темпов инфляции с момента создания новой денежной системы, номинированной в долларах.

После завершения реструктуризации долгов 1980-х годов в 1990-х годах начался новый глобальный рост денег, кредитов и долгов, что снова привело к процветанию, которое привело к финансируемым за счет долгов покупкам спекулятивных инвестиций, ставших пузырем доткомов, который лопнул в 2000 году. Это привело к экономическому спаду в 2000-01 годах, который подтолкнул Федеральную резервную систему к ослаблению денежно-кредитной политики, что подтолкнуло уровни долга к новым максимумам и создало еще один период процветания, который превратился в еще один и еще больший долговой пузырь в 2007 году, который лопнул в 2008 году, что заставило ФРС и центральные банки других стран резервной валюты снова ослабить экономику, что привело к следующему пузырю, который недавно лопнул. Таким образом, между реструктуризацией долга 1980-х годов и 2008 годом было два довольно типичных долговых/экономических цикла. Однако с кредитно-экономическим спадом 2008 года нужно было справляться по-другому.

Поскольку в 2008 году краткосрочные процентные ставки достигли 0%, а такого снижения процентных ставок было недостаточно для создания необходимой денежной и кредитной экспансии, центральным банкам пришлось печатать деньги и покупать финансовые активы. Стимулирование роста денежной и кредитной массы путем снижения процентных ставок — это монетарная политика первого выбора центральных банков. Я называю ее «монетарной политикой 1». Поскольку этот подход больше не доступен центральным банкам, они обратились к денежной политике второго выбора (которую я называю «денежной политикой 2»), которая заключается в печатании денег и покупке финансовых активов, в основном государственных облигаций и некоторых высококачественных долговых обязательств. В последний раз им приходилось делать это, поскольку процентные ставки достигли 0%, в 1933 году и продолжались все военные годы. Этот подход называется «количественным смягчением», а не «монетизацией долга», потому что он звучит менее угрожающе. Все центральные банки основных мировых резервных валют делали это. Парадигма, начавшаяся в 2008 году, работала следующим образом.

Первая часть | Вторая часть | Третья часть

[1] Хотя заемщики обычно готовы платить проценты, что дает кредиторам стимул выдавать кредиты, в настоящее время существуют некоторые долговые активы с отрицательными процентными ставками, что представляет собой странную историю, которую мы рассмотрим позже.

[2] Кстати, пожалуйста, поймите, что эти приблизительные оценки продолжительности циклов — всего лишь приблизительные оценки, и чтобы понять, где мы находимся в этих циклах, нам нужно больше обращать внимание на условия, нежели на количество времени.

[3] Некоторые центральные банки усложнили эту задачу, отделив себя от прямого контроля политиков, но практически каждый центральный банк в какой-то момент должен выручать свои правительства, поэтому девальвации всегда происходят.

Ссылки на переводы других связанных статей:

Вступление: Изменяющийся мировой порядок — The Changing World Order

Глава 1: Большие циклы в двух словах — Chapter 1: The Big Cycles in a Tiny Nutshell

Глава 2: Большой цикл денег, кредитов, долгов и экономической активности (Первая часть | Вторая часть | Третья часть) — Chapter 2: The Big Cycle of Money, Credit, Debt, and Economic Activity

Глава 3: Меняющаяся ценность денег — The Changing Value of Money

Глава 4: Большие циклы Голландской и Британской империй и их валют

Глава 5:

 t.me/Hamvestor