Не Газпромом единым... Записки по итогам июня 2022

Политика европейского ЦБ по факту остается очень мягкой, баланс на максимумах. Тем не менее, доходность облигаций отдельных европейский стран растет и вызывает все больше беспокойств о их возможностях обслуживать долги. А долги, кстати, немалые, просто все об этом уже подзабыли со времен кризиса имени PIGGS. Ну и инфляция не ослабляет напор, вынуждая ЕЦБ переходить к более агрессивным действиям. Финансовая фрагментация Еврозоны усугубляется.

В США средняя ставка по 30-летней ипотеке в июне стабилизировалась чуть ниже 6%. Это много (а для Штатов эта важный параметр), и перспективы снижения неочевидны. Цены на недвижимость под давлением, угроза нового ипотечного кризиса нарастает. Борьба с инфляцией имеет те же сложности, что и в Европе, и пока не очень успешна. Прогнозы пересматриваются в худшую сторону, опережающие экономические индикаторы не внушают оптимизма.

Девальвация японской иены начинает вызывать тревогу у соседей, прежде всего у Китая. Ослабление национальной валюты дает преимущество экспортерам на мировом рынке, вынуждая другие страны девальвировать свою валюту тоже. В итоге имеем перспективу валютных войн плюс к и без того напряженной обстановке в Тихоокеанском регионе.

В России экономика продолжает адаптироваться смене торговых потоков с элементами изоляции. Ну и к военным условиям тоже, конечно. Дефляция и неудержимый рост рубля стали несколько нетипичными спутниками более привычных экономических проблем. Мобилизационная трансформация экономики еще только началась, поэтому перспективы российских компаний оценивать сложно. Во многом поэтому я не докупаю акции в портфель, а наращиваю долю ОФЗ.

На Газпроме придется остановиться подробнее, хотя уже столько всего сказано и написано за последние сутки… Да, это чрезвычайно досадное обстоятельство для большинства инвесторов. Но при правильном управлении портфелем оно не должно было оказать критического влияния. Отсутствие плечей и разумная диверсификация уберегли многих, как и меня, от слишком сильного разочарования. Но другие многие, конечно, пострадали от избыточно агрессивной ставки на, казалось бы, верную идею.

Интересно, что еще год назад я писал в отношении Газпрома: "Да и вообще, основной акционер всегда имеет соблазн забрать прибыль из компании другими способами, без выплаты дивидендов всем миноритариям. Газпром это, конечно, не Распадская, но, согласитесь, даже для госкомпании такой сценарий не выглядит совсем уж нереалистичным."

Всего лишь реализовался один из рисков, причем это даже не черный лебедь, просто событие, возможность которого почти все понимали, но оценивали его слишком маловероятным. Эмоции в инвест-сообществе вызваны еще и тем, что отмена дивидендов произошла в самый последний момент, уже после рекомендации СД. В конце концов, Сбер и Мечел тоже не заплатили в этом году, но это не вызвало такой бури возмущения.

А Норникель и Ленэнерго заплатили, кстати. И Роснефть на ГОСА утвердила дивиденды. Да и другие выплаты будут, например, Русгидро, Ростелеком, Газпромнефть, Сургутнефтегаз. Так что не нужно делать слишком поспешных выводов из одного, пусть и крайне неприятного эпизода. Фондовый рынок продолжает функционировать, пусть и со своими сложностями.

Тем не менее, явно растут риски, связанные с переводом экономики на мобилизационные рельсы. Движения вокруг проекта Сахалин-2 тоже намекают на это. Пока это касается «недружественных» акционеров. Далеко не факт, что это примет массовый характер, но учитывать эти риски имеет смысл. Другое дело, что диверсификация сейчас сильно осложнена. Страновая диверсификация для большинства потеряла всякий смысл, а диверсификация по классам активов весьма ограничена.

В целом, июнь напомнил мне, что мы все живём и мыслим в своей текущей парадигме, нам сложно представить другой порядок вещей. Наш мозг игнорирует возможные свидетельства кардинальных изменений, цепляется за привычное и упорно сопротивляется сложной работе по многофакторному анализу общей картины.

А между тем, все больше звоночков о том, что мировая экономика находится на грани потрясений. При рецессии в ведущих экономиках, особенно в Европе, спрос и цены на сырье могут сильно упасть. А это риск для российской экономики. В Азии тоже не все спокойно. Успеем ли мы к часу «Х» в достаточной степени развить внутренний рынок и технологически изолироваться? Как при этом будет выглядеть мобилизационная экономика России? Потребуются ли со стороны государства системные и еще более жесткие меры, чем разовые изъятия в отдельных компаниях в обход миноритариев? У меня нет ответов. Надеюсь, пока нет. Потому что такая глобальная неопределенность — крайне неприятная штука.