Энергетический кризис 2022: Европейский энергетический шок. Германия без газа. Восточный блок нефти
Энергетический кризис 2022
Поддержать канал: https://boosty.to/kolesnikov
Telegram https://t.me/kudaidem2
Rutube https://rutube.ru/channel/4169818/
Zen https://zen.yandex.ru/id/6228a9bdb2ff024222e4cab2
Подпишитесь — будем на связи и в курсе происходящего.
Первый пункт:
Европейский энергетический шок.
Европе в конце этого года грозит ожесточенный энергетический кризис.
зима обещает быть жестокой и вызывающей разногласия из-за энергетического кризиса, который быстро усугубляется.
Несколько бедствий за последнее десятилетие едва не разорвали Европу на части,
в том числе кризис евро в начале 2010-х годов
и миграционный кризис в 2015 году.
Зимний энергетический шок 2022 года станет новым испытанием для ЕС.
На рынках уже мигают красные предупреждающие знаки.
Цены на поставку газа этой зимой на уровне 182 евро/МВтч почти такие же,
в семь раз превышают долгосрочный уровень.
Правительства готовят помощь пришедшим в упадок коммунальным предприятиям во Франции и Германии, а некоторые инвесторы делают ставки на то, какие промышленные предприятия обанкротятся в конце этого года, когда вступит в силу нормирование.
В то время как большинству европейских политиков не удается договориться с общественностью о трудных решениях, которые ждут их впереди, даже поседевшие торговцы энергоносителями, привыкшие к войнам и переворотам, начали выражать обеспокоенность.
Серьезный энергетический кризис стал угрозой с весны.
санкции и российский ответ грозят отрезать Европу от ее основного поставщика, газ является узким местом.
Газ удовлетворяет четверть потребности континента в энергии, а Россия поставляет треть этого объема.
Цифры выше для некоторых стран, включая Германию.
В отличие от нефти и угля, которые взаимозаменяемы и продаются по всему миру, газ должен либо транспортироваться по трубопроводу, либо транспортироваться в виде сжиженного природного газа (СПГ) с использованием объектов, на строительство или перенастройку которых уходят годы.
Экономика России зависит от экспорта нефти, который за последние пять лет в среднем составлял 10% ее ВВП, — вот почему Россия предприняла экстраординарные и в значительной степени успешные шаги, чтобы нарушить западное эмбарго на сырую нефть.
Но Россия может жить и без экспорта газа, который составляет всего 2% ВВП.
Перекрывая краны на своих трубопроводах, Россия может рассчитывать, что причинит Европе больше проблем, чем себе.
Еще несколько недель назад казалось, что Европе удастся избежать худшего благодаря большему количеству длинномерных грузов из Америки и других стран.
Спрос на газ носит сезонный характер, поэтому необходимо создавать запасы весной и летом.
От страшных 26% в марте к июню бензобаки Европы были заполнены более чем наполовину и должны были достичь 80% к ноябрю — минимуму, необходимому для того, чтобы пережить зиму.
Сейчас картина снова ухудшается.
Частично виноваты сбои на норвежском газовом месторождении, а также жаркая погода, которая создает потребность в электроэнергии для питания кондиционеров.
Но большой проблемой является поток газа в Европу от «Газпрома».
Он уже работал примерно на половине нормального уровня и упал еще больше.
На данный момент многие потребители газа в Европе защищены ценовыми ограничениями, субсидиями и долгосрочными контрактами.
Типичный немец платит за газ как минимум на 70% меньше рыночной цены.
Промышленные потребители, такие как химические и стекольные фирмы, находятся в беде, а также широкий список предприятий, в том числе многие немецкие чемпионы.
В еврозоне прекращение поставок российского газа может снизить рост ВВП на 3,4 процентных пункта и повысить инфляцию на 2,7 процентных пункта.
В Германии удар был бы еще хуже.
Энергетическая угроза коварна.
Дефицит может спровоцировать поведение «нищего соседа», поскольку государства накапливают газ, не позволяя ему поступать в соседнюю страну.
Разрыв в оптовых ценах на газ в разных странах ЕС свидетельствует о том, что фирмы опасаются сбоев на едином рынке.
Государственные долги выше, чем когда-либо.
Стагфляционный шок может вызвать опасения дефолтов или даже итальянского долгового кризиса, который будет угрожать всей зоне евро.
Народная негативная реакция на цены на энергоносители также может подорвать поддержку властей.
ЕС планирует ввести общую иерархию нормирования, применяемой по всему континенту:
в первую очередь должны страдать интенсивные потребители энергии, а в последнюю — потребители.
Странам необходимо совместно использовать мощности для хранения и гарантировать свободное перемещение газа.
Чем более интегрирована система, тем более гибкой она будет.
Потребительские цены должны подняться сейчас, чтобы сократить спрос и помочь увеличить объемы хранения.
Следующей зимой помощь придет даже от небольших добровольных изменений в бытовых привычках, таких как уменьшение отопления.
Европа планирует навсегда освободится от российского газа.
Кроме того, ЕС планирует создать согласованный механизм энергетической безопасности на всем континенте, который поможет ускорить переход к более чистой энергии.
Европа имеет привычку объединяться во время кризисов.
Сможет ли промышленность Германии справиться с российским газовым шоком?
Наверное, да, в краткосрочной перспективе.
В долгосрочной перспективе немецкому бизнесу придется адаптироваться
благосостояния немецкой промышленности в целом, связаны с наличием дешевого природного газа.
Эти состояния теперь выглядят в опасности.
На промышленность приходится 37% потребления газа в Германии, что на треть больше, чем в среднем по ЕС, не считая электроэнергии, получаемой из газовой сети (см. диаграмму).
До недавнего времени Германия получала более половины своего импорта газа из России.
Россия угрожает лишить Европу газа в наказание за санкции.
Многие страны ЕС уязвимы. Но Германии есть что терять.
Всего за несколько месяцев до зимнего всплеска спроса на отопление Германия готовится ко всем неожиданностям.
Небольшие фирмы работают сверхурочно, чтобы заполнить склады, чтобы им было что продать, если им отключат газ.
Такие гиганты, как basf, крупнейшая в мире химическая компания, разработали сложные планы на случай непредвиденных обстоятельств.
Правительство проталкивает законы, облегчающие проблемы от более высоких цен на газ и спасение хрупких газораспределителей.
Регуляторы оценивают, какие предприятия могут потерять доступ к газу, не нарушая цепочки поставок.
Потребители раскупают дрова и электрообогреватели, которые в некоторых частях Германии распроданы.
Если повезет — мягкая зима и отсутствие перебоев с поставками, таких как недавний пожар на заводе по производству сжиженного природного газа (СПГ) в Техасе, — в этом году Германии удастся избежать нормирования.
Российский газ уже сократился до 35% от общего объема импорта.
Сложнее решить долгосрочную проблему:
как адаптировать промышленность страны к будущему без дешевых российских поставок, от которых ЕС хочет отвыкнуть.
Германия сделала почти все, что могла, чтобы попасть в этот кризис.
Опасаясь очередного Чернобыля или Фукусимы, оно законсервировало свои ядерные реакторы.
Одновременно отключили электростанции, работающие на угле, чтобы замедлить глобальное потепление.
И все это время политические и деловые лидеры страны продвигали природный газ как форму «мостовой» энергии, от которой следует отказаться в пользу ветра, солнца и других более экологичных источников.
крупные партии Германии, воротилы промышленности и профсоюзы коллективно решили, что дешевый российский газ также является отличной промышленной политикой.
Это позволило таким титанам, как basf, производить основные химические вещества, такие как ацетилен и аммиак, которые, в свою очередь, подпитывали производственные мощности МСП;
промышленность по-прежнему составляет 27% ВВП по сравнению с примерно 17% в Великобритании и Франции.
Но это сделало экономику пожирателем газа.
Флагманский завод basf, крупнейшем потребителе газа в Германии, в прошлом году выработал 37 тераватт-часов электроэнергии, что вдвое меньше, чем во всей Дании.
Глава компании basf предупредил в апреле, что «поставки российского газа стали основой конкурентоспособности нашей отрасли».
Если бы они исчезли в одночасье, это могло бы спровоцировать «самый тяжелый экономический кризис со времен окончания Второй мировой войны».
Рассмотрим флагманский завод basf в Людвигсхафена.
Если давление газа в этой сети упадет ниже половины нормального уровня, ничего нельзя будет сделать, кроме как отключить ее всю.
Эффект быстро отразится на экономике.
Большинство производителей используют людвигсхафенский химикат:
для удобрения нужен аммиак;
зубная паста и жевательная резинка содержат метанол;
в подгузниках используются полимеры;
автомобили, самый известный экспорт Германии, — это пробирки на колесах.
В других местах сталелитейщики и другие металлурги, вторые по величине промышленные потребители газа в Германии после химических компаний, остановятся.
Капитал будет уничтожен: как только расплавленный цинк, используемый для гальванизации стали, затвердеет в его огромных резервуарах, его переплавка будет слишком дорогостоящей.
То же самое относится и к стеклоплавильным машинам.
Таким образом, у немецкой промышленности мало возможностей для экономии газа без серьезного ущерба.
Промышленные предприятия могут позволить себе сократить потребление на 8% в течение года, а химический сектор — на 4%.
Если предприятия будут вынуждены сокращать гораздо больше, это заметно замедлит экономику Германии.
Бундесбанк, центральный банк страны, предвидит болезненное сокращение ВВП в случае нормирования газа:
2% в четвертом квартале по сравнению со сценарием без нормирования
и более 8% в первом квартале 2023 года.
Новое правительство Германии отчаянно пытается предотвратить этот сценарий, чтобы удержать энергетический рынок страны от обвала.
Некоторые из его идей популярны, но контрпродуктивны:
кредиты и субсидии, которые уже раздаются компаниям, пострадавшим от высоких цен на энергию, могут стимулировать потребление.
Хотя угольные электростанции также производят централизованное теплоснабжение, реактивация их при одновременном сопротивлении ядерной энергетике, которая более благоприятна для климата, но презирается его Зеленой партией, кажется экологически бессмысленной.
Ожидается, что в конце лета правительство запустит механизм аукционов, чтобы побудить компании копать глубже в поисках экономии газа.
Это позволит фирмам делать ставки на то, насколько они готовы сократить потребление газа и по какой цене.
это может снизить спрос примерно на 3% — немного, но доступно быстро и полезно на марже.
Если зимой газа все еще будет не хватать, Федеральное сетевое агентство решит, какие фирмы должны сократить потребление газа и на сколько.
вероятные критерии включают в себя то, уничтожит ли сокращение основной капитал и насколько важен результат фирмы для цепочки поставок.
Компания basf, вероятно, получит не менее 50% своих обычных поставок;
Средним и мелким производителям, возможно, придется закрыться на некоторое время.
Большинство последних сценариев Федерального сетевого агентства предсказывают, что газ полностью или почти закончится к началу 2023 года.
В ближайшие несколько месяцев правительство будет искать золотую середину между сдерживанием немецкого бизнеса и раздражением домохозяйств, которые в ЕС освобождены от любого нормирования, более высокими счетами.
Вместо того, чтобы позволять коммунальным службам проходить через повышение цен, они, скорее всего, введут некоторый общенациональный сбор.
В долгосрочной перспективе немецкая промышленность должна избавиться от того, что называют газовой «иллюзией конкурентоспособности».
Это означает удвоение доли возобновляемых источников энергии и технологий, позволяющих отказаться от газа.
Несмотря на то, что немецкие промышленные деятели ненавидят говорить о нормировании, они любят выставлять напоказ инвестиции в альтернативы.
Компания basf купила часть крупнейшей в мире морской ветряной электростанции у побережья Нидерландов, чтобы заменить газ, который питает ее установки парового крекинга, где углеводороды расщепляются на более мелкие молекулы.
Но, простая замена газа не поможет.
И в заключение, расскажу про:
Новый восточный блок нефти.
«Роснефть» и новое направление мировой нефтеполитики.
Игорь Сечин, руководитель «Роснефти», является одним из самых доверенных лиц Путина.
ЕС называет его «одним из самых влиятельных членов российской политической элиты».
У него чутье на геополитику, что помогает «Роснефти» формировать и финансировать российский бюджет.
С одной стороны, «Роснефть» столкнулась с ограниченным доступом к западным рынкам и потеряла инвестиции, необходимые для разработки нефтяных и газовых месторождений в негостеприимных частях страны.
С другой стороны, она извлекла выгоду из давно разработанной Сечиным стратегии поворота в сторону динамично развивающихся рынков Китая и Индии.
Результат поможет определить, может ли мир расколоться на два соперничающих нефтяных блока.
высокие цены на нефть недавно позволили «Роснефти» выплатить рекордные годовые дивиденды, но нефтяное эмбарго ограничило ее доступ к европейским покупателям.
Компания BP, супермейджор, списала почти 20% своей доли.
ExxonMobil, еще один гигант, пытается выйти из совместного нефтегазового предприятия «Сахалин-1» на Дальнем Востоке России.
Крупная торговая компания Trafigura заявила, что ликвидировала свою 10-процентную долю в Vostok Oil, мегапроекте «Роснефти» в тундре, который, по мнению Сечина, может поддерживать Россию на десятилетия.
Многие российские нефтяные месторождения устаревают и требуют сложных методов добычи трудноизвлекаемой нефти по разумной цене.
В прошлом у фирмы были прочные отношения с западными экспертами по нефтяным месторождениям, такими как Schlumberger, но они ушли из России.
Уравновешивание зависимости России от западных нефтяных рынков с помощью бизнеса на востоке, особенно в Китае, было частью стратегии Сечина с тех пор, как Путин впервые передал ему контроль над «Роснефтью» в 2004 году.
С самого начала, Сечин увидел коммерческое и стратегическое значение Китая.
Он заключил крупные соглашения о поставках нефти с China National Petroleum Corporation (cnpc), государственным китайским партнером «Роснефти»,
в обмен на крупные предоплаты и финансирование из Китая, которые помогли превратить российскую фирму в одну из крупнейших в мире нефтяных компаний.
Платежи помогли «Роснефти» профинансировать поглощение основных нефтедобывающих активов ЮКОСа,
а также ТНК-ВР, еще одного конкурента, купленного «Роснефтью» за 55 миллиардов долларов в 2013 году.
В феврале, во время встречи Путина с Си Цзиньпином, «Роснефть» подписала еще одну нефтяную сделку по поставкам сырой нефти для cnpc на колоссальные 80 миллиардов долларов в течение десяти лет.
Стратегия Сечина в отношении Индии была более спокойной, но также, как оказалось, и проницательной.
«Роснефть» использовала свою долю в Nayara Energy, индийском нефтеперерабатывающем заводе, чтобы закрепиться на одном из самых быстрорастущих потребительских рынков в мире.
Индийские нефтеперерабатывающие заводы перерабатывали тяжелую нефть, которую «Роснефть» когда-то закупала у попавшей под санкции Венесуэлы.
Сообщается, что теперь нефтеперерабатывающие заводы заинтересованы в том, чтобы покупать нефть со скидкой непосредственно у «Роснефти».
После первоначального удара от санкций такие отношения позволили России быстро сместить свой экспорт нефти на восток, затмив в мае Саудовскую Аравию в качестве крупнейшего поставщика в Китай
и увеличив продажи нефти в Индию почти с нуля до примерно 1 млн баррелей в день, хотя и по резко сниженным ценам.
Устойчивость «Роснефти» застала врасплох многих прогнозистов, включая Международное энергетическое агентство.
потребность «Роснефти» в западных фирмах, таких как Schlumberger, может быть преувеличена.
подавляющее большинство российских нефтяных месторождений ведется на наземных месторождениях, которые, несмотря на холод, легко эксплуатировать.
В прошлом году российские нефтепромысловые компании предоставили четыре пятых услуг, необходимых для поддержки этих инвестиций.
Способность российских фирм заменить западных партнеров в сложных проектах более сомнительна.
Это может задержать их запуск.
Но пока «Роснефть» может продолжать добывать нефть достаточно свободно.
Но, если цены на нефть упадут, ее способность прибыльно бурить скважины уменьшится.
Ограничения в отношении западного капитала, ноу-хау и оборудования могут помешать его попыткам разработать крупные оффшорные проекты по производству сжиженного природного газа на замерзшем Дальнем Востоке России.
Без доступа к западному финансированию она становится еще более зависимой от Китая, который всегда заключает жесткую сделку.
А в следующем году вступит в силу полное эмбарго ЕС на российскую нефть.
Тем не менее формирующийся восточный блок должен беспокоить Запад.
Можно заключить, что энергетическая ось, включающая Россию, Китай и Индию, представляет собой вызов для западных нефтяных компаний.
