Какие-то вещи, кажется, все знают, но почему-то не учитывают в своих рассуждениях.

Вот классический кейнсианский график, связывающий агрегированные спрос и предложение. На горизонтальном участке повышение спроса вызывает рост производства, на вертикальном — только рост цен. Последнее бывает при полной загрузке производственных мощностей. Идея простая и красивая и как раз подходящая для нынешней ситуации с политикой ЦБ. У нас полная загрузка и потому дополнительные деньги ничего не дадут в плане выпуска. Но из каждого утюга все равно доносится «плач Ярославны», мол, нет денег у производителей и как же им выпускать пушки и снаряды.

Мой Телеграм-канал

Бывший советник президента, помимо прочего, известен своей яростной критикой нынешнего курса ЦБ, полагая, что с помощью эмиссии денег можно вызвать экономический бум. В защиту своей позиции он обычно приводит статистические данные, не указывая, правда, источник.

Напр., недавно в интервью на Царьграде он, вопреки официальным данным, стал говорить, что производственные мощности у нас сильно недозагружены. При этом, неясно, откуда у него такие сведения, отличающиеся от росстатовских.

Однако в каких-то случаях он упоминает статистику, которую легко проверить. Напр., он заявил, что зарплата в нынешнем Китае вдвое выше, чем в РФ.

Это утверждение легко проверить просто с помощью Википедии путем сравнения душевого ВВП по ППС двух стран. А там мы можем увидеть, что наш душевой ВВП ППС более, чем вдвое выше китайского. Следующий момент: душевой ВВП точно предсказывает зарплату (коэффициент корреляции до 90%). Другими словами, не может страна с душевым ВВП вдвое выше, иметь зарплату вдвое ниже. Впрочем, кому интересно, это может проверить, непосредственно сравнив данные по средней зарплате в двух странах, но это требует несколько больших усилий по поиску данных.

Недавняя новость насчет подорожания — эксперты ЦБ пересмотрели свой прогноз инфляции на этот год в сторону повышения. Этим и объясняется нынешний цикл повышения ключевой ставки.

Итак, чем же объясняется инфляция в той ее части, которая оказалась неожиданной для регулятора?

На сегодня действуют две специфические причины, которые вызваны войной и после войны ослабнут или исчезнут.

Во-первых, это дефицит рабочей силы. Он вызван не только тем, что часть людей теперь на фронте, но и ростом оборонной промышленности и смежных производств. Т.е. люди работают, но производят «пушки вместо масла». Людей на рынке труда сравнительно с количеством вакансий стало меньше, поэтому растет зарплата, а вслед за нею и цены.

Этот эффект известен каждому, кто хотя бы открывал вводный учебник по экономике. Увеличение спроса на любой товар при фиксированном предложении вызывает его подорожание, и благодаря СВО сейчас таким товаром стало рабочее время.

Во-вторых, восстановление импорта при снизившемся экспорте. В данном случае те же законы рынка приводят к подорожанию валюты и, соответственно, товаров, которые на нее можно купить.

И это вполне объяснимо, учитывая наше меняющееся положение в системе международной торговли.

До сих пор рубль укреплялся, потому что продавали мы номинально много, а покупали мало. Но это ситуация заведомо неравновесная и временная. Западные страны, естественно, должны были искать способы замещения российских энергоресурсов, а бизнес по обе стороны экономического фронта должен был искать возможности продолжить поставки к нам всего того, что продавцы хотят продавать, а покупатели покупать.

Нынче на обоих направлениях произошли определенные сдвиги и вместе с ними соответствующие изменения на валютном рынке.

Дальнейшее здесь по-прежнему зависит от экспорта и импорта, от того, какие санкции окажутся более действенными. Если сильнее будут сказываться санкции в отношении импорта, значит, рубль после временной просадки еще может пойти вверх. И наоборот, если сильнее будет эффект от санкций на экспорт, рубль продолжит нисходящее движение.

По этому поводу высказался Нуриель Рубини, известный своими сбывшимися в прошлом прогнозами. Разделяя его пессимизм, добавлю ряд деталей, о которых уже здесь упоминал.

Назревающий сейчас кризис похож на кризис 1970-х гг. по ряду моментов — высокая инфляция, вызванная шоками предложения, в сочетании со спадом.

Но в то время общий объем долга корпораций, домашних хозяйств и государства был куда меньше, чем сейчас, и это обеспечивало большую свободу для денежных властей США. Когда потребовалось, они задрали ставку под 20% и держали до тех пор, пока не справились с инфляцией.

Аналогичные действия сейчас едва ли возможны. Если то же самое сделать при нынешней закредитованности, многие предприятия обанкротятся, а обычные люди окажутся на улице. Это, в свою очередь, будет означать общее сокращение расходов и, соответственно, удар по выжившим предприятиям.