Веселье

Предлагаю вашему вниманию, наверное многим известную песню с моим переводом.Sorry за ненормативную лексику, но из песни слово не выбросить

Собственоо, почему растет российский рынок в четверг 24 мая 2012 года?

( Читать дальше )

Договорился сегодня о встрече с человеком. Он немного опаздывал, а я смотрел по сторонам и увидел ЭТО. Через минуты три смотрения на ЭТО я почувствовал что у меня едет крыша. У кого-нибудь еще появляется такой эффект, глядя на ЭТО и пытаясь понять и связать все это в одно целое.

Медленно рабы шли друг за другом, и каждый нёс отшлифованный камень. Четыре шеренги, длиной в полтора километра каждая, от камнетёсов до места, где началось строительство города-крепости, охраняли стражники. На десяток рабов полагался один вооружённый воин-стражник.
В стороне от идущих рабов, на вершине тринадцатиметровой рукотворной горы из отшлифованных камней, сидел Кратий — один из верховных жрецов; на протяжении четырёх месяцев, он молча наблюдал за происходящим. Его никто не отвлекал, никто, даже взглядом, не смел прервать его размышления. Рабы и стража воспринимали искусственную гору с троном на вершине, как неотъемлемую часть ландшафта. И на человека, то сидящего неподвижно на троне, то прохаживающегося по площадке на вершине горы, уже никто не обращал внимания.
Кратий поставил перед собой задачу переустроить государство, на тысячелетие укрепить власть жрецов, подчинив им всех людей Земли, сделать их всех, включая правителей государств, рабами жрецов.


( Читать дальше )

Наткнулся, случайно, на стих В.В.Маяковского. Изменив буквально пару фраз, прям про сегодняшний день. Что удивительно, в оригинальном тексте СИПИ упоминается.
 
По небу тучи бегают,
Дождями сумрак сжат,
под старою телегою
рабочие лежат.

И слышит шепот гордый
вода и под и над:
«Через четыре года
здесь будет город-АД!»

Темно свинцовоночие,
и дождик толст, как жгут,
сидят в грязи рабочие,
сидят, лучину жгут.

Сливеют губы с холода,
но губы шепчут в лад:
«Через четыре года
здесь будет город-АД!»

Свела промозглость корчею —
неважный мокр уют,
сидят впотьмах рабочие,
подмокший хлеб жуют.

Но шепот громче голода —
он кроет капель спад:
«Через четыре года
здесь будет город-АД!

Здесь взрывы закудахтают
В разгон медвежьих банд,
И взроет недра индекса
газпромовский гигант.

Здесь встанут стройки стенами.
Торговля, ложь, СИПИ.
В десяток лет таджиками
Заполоним Сибирь.

Здесь дом дадут хороший нам
и ситный без пайка,
аж за Байкал отброшенная
Попятится тайга».

Рос шепоток рабочего
Над тьмою тучных стад,
а дальше неразборчиво,
лишь слышно — «город-АД».

Я знаю — жопа будет,
я знаю -везде жесть,
когда такие люди
в стране в россейской есть!


1929 год