Сравнение экономик России и Беларуси.

Россия — основной внешнеторговый партнер Белоруссии. Белоруссия — важный, но далеко не ключевой внешнеторговый партнер России. В последние три года на Россию приходится в среднем около 42% годового экспорта Белоруссии. Доля России в импорте — 56%. В российском импорте доля Белоруссии в последние пять лет составляет 5%, в экспорте — примерно столько же. 

«Российский рынок — основной для белорусского экспорта сельскохозяйственного машиностроения, продуктов пищевой промышленности, – объясняет директор Института международной экономики и финансов ВАВТ Александр Кнобель. — Конечно, Белоруссии надо пытаться диверсифицировать экспорт. Но проблема в том, что конкурентная на российском рынке продукция не обязательно будет востребована в Европе». 

Но экономические отношения России и Белоруссии не сводятся к торговле. Гораздо важнее прямые и скрытые субсидии: с 2005 по 2015 года Россия влила в белорусскую экономику около $106 млрд, подсчитывал МВФ. В разные годы на российскую поддержку приходилось от 11% до 27% белорусского ВВП. 

• Только прямые российские инвестиции в 2011–2019 годах, согласно данным ЦБ, составили почти $8 млрд. Но постепенно объем поддержки снижается. Если в 2011 году на Белоруссию приходилось 4,2% всех прямых инвестиций России, то в 2018-м — всего 2,1%. 

• Большее значение играют скрытые субсидии. Только в 2011-2016 годах Белоруссия получила от России $48,4 млрд за счет беспошлинной продажи нефти и скидок на газ, подсчитал бывший заведующий сектором «Экономика и финансы» Института энергетики и финансов Сергей Агибалов. Это восемь раз больше, чем объема прямых субсидий за то же время. Сейчас объем скрытых субсидий с каждым годом снижается из-за налогового маневра. 
• А еще Белоруссия — крупнейший должник России по межгосударственным кредитам: на 1 июня 2019 года она была должна $7,52 млрд. 

Хотя своей нефти у Белоруссии немного (добывает столько же, сколько экспортирует в чистом виде: 1,6 млн т в 2018 году год), торговля нефтепродуктами — одна из важных статей дохода ее экономики. Вместе с дистиллятами они дают ей почти 35% товарного экспорта: $12,8 млрд в 2018 году. По экспорту нефтепродуктов — 10 млн т в год — Белоруссия входит в мировой топ-30. Это было бы невозможно без России. 

В 2016 году между Россией и Белоруссией вспыхнул нефтяной конфликт. К нему привел спор из-за другого ресурса — газа. Белоруссия хотела покупать его дешевле:  по $73 за 1 тысячу куб. м, а не за $132. Но вместо скидки Россия снизила беспошлинные поставки нефти: с 24 до 18 млн т в год. Потом о цене на газ все-таки договорились и поставки вернули на прежний уровень. Решили так: Белоруссия имеет право на 24 млн т, но фактически ввозит 18 млн т, а еще с 6 млн т зачисляет пошлину себе в бюджет. Это называется «перетаможкой». В 2018 году Лукашенко жаловался, что Москва перечислила не всю обещанную пошлину. 

Вскоре над Белоруссией нависла новая угроза — налоговый маневр, закон о котором Путин подписал в августе 2018. Именно его главным риском для белорусской экономики называют экономисты МВФ и Всемирного банка. 

В чем суть: российская экспортная пошлина на нефть должна снизиться с 30% до 0% за шесть лет. А налог на добычу полезных ископаемых — пропорционально вырасти. В результате маневра цены на нефть внутри страны и на экспорт должны сравняться. Чтобы внутрироссийские цены на бензин из-за этого не выросли слишком сильно, для российских НПЗ ввели обратный акциз. 

Белоруссия привыкла получать нефть по внутрироссийским ценам — поставки никогда не облагались экспортной пошлиной. По факту это работало как субсидия: Белоруссия как будто покупала нефть по мировой цене, а потом разницу с внутрироссийской ей «компенсировали». В 2018 году объем этих скрытых субсидий составил около $4,3 млрд, это около 8% ВВП Белоруссии, посчитал Александр Кнобель из РАНХиГС. Теперь цена будет расти. Белоруссия уже платит за нефть 80% экспортной цены, хотя пять лет назад платила 50%, пишет Bloomberg. 

Суммарно свои потери из-за маневра в 2019–2020 годах Белоруссия оценивает в $800 млн — это чуть меньше 1% годового ВВП. Ранее в Минске говорили, что за шесть лет маневра страна потеряет $10 млрд. 

Главный вопрос сейчас — согласится ли Россия компенсировать Белоруссии часть потерь от маневра. Если не согласится, страну ждет рецессия, писали экономисты МВФ. 

С газом все тоже сложно. Контракт на поставки российского газа в Белоруссию истекает 31 декабря. Ни цены, ни объемы на 2020 год не утверждены. Сейчас цена составляет $127 за 1 тысячу куб. м. Минск сначала требовал снизить ее на 40%, но потом Лукашенко заявил, что хочет не дешевой нефти и газа, а равных условий: Минск готов покупать российский газ по $200 за баррель, нефть — по $63, если столько же будут платить российские потребители. 

В последние годы трудно найти страну, где средние темпы роста экономики были бы ниже, чем в России. Белоруссия — один из редких примеров. 

Начиная с 2011 года средние темпы роста ВВП в России составили 1,5%, в Белоруссии – 1,1%, следует из октябрьского доклада МВФ. Среднее значение для развивающихся экономик Европы — 2,8%. Правда, эксперты НИУ ВШЭ уверяют, что МВФ занижает прогнозы по Белоруссии. 

В 2015–2016 годах ВВП Белоруссии падал, в 2017-м вырос на 2%, в 2018-м — на 3%. Это был лучший показатель за девять лет. В нынешнем году рост составит 1,5%. 

• Одна из причин замедления — сокращение производства калийных удобрений. Только в сентябре оно упало на 21,7% — из-за ремонта на «Беларуськалии», второго в СНГ производителе калийных удобрений после «Уралкалия», рассуждают экономисты ЕАБР. 
• Но главная причина — нефть: снижение экспорта белорусских нефтепродуктов, авария на нефтепроводе «Дружба», падение мировых цен на нефть и налоговый маневр России, из-за которого Белоруссия постепенно лишается нефти «со скидкой». Президент Белоруссии Александр Лукашенко так и говорит: «ВВП провалили из-за нефтяных проблем». 

Причин для ускорения в долгосрочной перспективе нет: господствующее положение в экономике сохраняет государство, убыточные госпредприятия поддерживаются через систему прямых дотаций, льготных кредитов и перекрестного субсидирования. Например, тарифы на электричество для госпредприятий в Белоруссии могут быть в разы ниже, чем для частного бизнеса. 

Частный сектор в Белоруссии не так уж мал: на него приходится примерно половина всех налоговых поступлений в бюджет и больше половины всей занятости в экономике (правда, роста по этому показателю за последние годы никакого). В России доля частного сектора в занятости – чуть меньше половины. Экономисты МВФ отмечают, что в Белоруссии активно развивается частный IT-сектор: приятный, но пока не решающий в масштабах страны фактор. 

Рост останется низким из-за неповоротливости белорусской экономики и нарастающего напряжения с Россией, говорится в отчете Всемирного банка. При этом экономика Белоруссии во многом зависит от России, все риски с ней связаны и без интеграции, говорит директор аналитического департамента «Локо-инвеста» Кирилл Тремасов.

Прогноз на 2020–2024 годы обещает еще большее расхождение в динамике российского и белорусского ВВП. МВФ ожидает роста в среднем на 1,8% в России и падения на 0,05% в Белоруссии. Среднее значение для европейских развивающихся экономик должно составить 2,5%. 

В России ВВП на душу населения в последние девять лет стабильно на 30% выше, чем в Белоруссии. В 2019 году в России этот показатель, по оценке МВФ, составит $29,6 тысячи, в Белоруссии — $20,6 тысячи. Но этот показатель мало что говорит о реальном финансовом положении отдельного гражданина — хоть и оценивается «в пересчете» на него. 

• Формально россияне богаче, но людей, живущих за чертой бедности, в Белоруссии меньше. Причем в сравнении не только с Россией, но и с любым государством постсоветского пространства, включая прибалтийские. По последним данным Всемирного банка (за 2015 год для России, за 2017-й — для Белоруссии), в России на $5,5 в день живут 2,7% населения, в Белоруссии — 0,8%. В Эстонии таких граждан 2%, в Латвии и Литве — примерно по 4%. 
• Реальные доходы в Белоруссии, как и в России, падают, но медленнее. За последние пять лет в России они упали на 11,7%, в Белоруссии — на 1,2%. В 2018 году Белоруссия обошла Россию и по размеру реальной зарплаты: согласно подсчетам НИУ ВШЭ, в 2017 году по паритету покупательной способности она была примерно на $50 выше и составила $1603. Это самый высокий показатель в СНГ. 
• Уровень неравенства в Белоруссии тоже ниже. По оценке Всемирного банка, разница составляет 10-12 п.п. В 2015 году, когда публиковались последние данные по России, коэффициент Джини в России составил 38%, в Белоруссии — 25,6%. Чем выше коэффициент, тем менее равномерно распределяются доходы. 

• Зарплата по ППС – подходящий показатель, чтобы сравнивать две страны. Но он не отражает то, как мыслят реальные люди – особенно те, кто не попадает в категорию самых бедных. Для этого больше подходит показатель заплаты по рыночному курсу доллара, говорит директор по экономическому направлению Института энергетики и финансов ВШЭ Марсель Салихов. Средняя номинальная зарплата в Белоруссии – $460 (980 белорусских рублей), в России – $776 (49,3 тыс рублей), и для многих это аргумент, чтобы поехать на заработки в Россию

Вряд ли это можно считать серьезным показателем – скорее, доказательством что расхожие представления о других странах не всегда верны. Больше всего в мире картофеля выращивают не в Белоруссии, а в Китае. Об этом говорят данные ООН за 2017 год — более свежих нет.

В Китае вырастили 99 млн т, в России 29,5 млн, на Украине – 22,2, а в Белоруссии — всего 6,4 млн. То есть, на Белоруссию приходится всего 1,7% мирового объема, а на Китай — 25,6%. Вот такое развенчание «картофельного мифа».  

Белоруссия прочно застряла между Россией и Западом. Чтобы удерживать ее в положении буфера, приходится щедро платить. В объединении любых стран есть экономический смысл, стирание границ – это уменьшение издержек, что видно на примере Евросоюза, говорит Тремасов из «Локо-Инвеста».

Но когда страны настолько разные по уровню дохода, очевидно, что платить за объединение будут российские налогоплательщики, добавляет он. Оценить, обойдется ли интеграция дороже того, что есть сейчас сложно, учитывая непрозрачность субсидий Белоруссии в нынешнем виде, заключает аналитик. 

Выгоды от объединения неочевидны и не перевешивают издержек от поддержки Белоруссии, считает Салихов из ВШЭ. Среди выгод – возможность массово привлекать более дешевую белорусскую рабочую силу и расширение рынка сбыта для российской продукции. Но размер этого рынка в масштабах России невелик: он сопоставим со многими регионами.

Пока разница только в том, что регионы не только получают всевозможные дотации и субсидии, но и приносят деньги в федеральный бюджет, а Белоруссия получает поддержку, не пополняя бюджет, заключает Салихов. Так что выгоды скорее политические. Почитать о них можно тут.