Рост промышленного производства в Китае замедлился до 17-летнего минимума за первые два месяца этого года подогревая ожидания, что «трудный ребенок» китайской экономики добьется большего внимания властей, главным образом в виде финансовой поддержки.  

Тем не менее вклад других компонентов ВВП совпал или превзошел ожидания, позволяя зародиться надеждам что разгар замедления в экономики прошел. Инвестиции в жилье выросли на 11.6% в годовом выражении при прогнозе в 9.50%, розничные продажи хоть и утратили впечатляющую динамику, однако сохранили необходимую стабильность, укрепившись на 8.2%. Капитальные вложения продолжают опираться на поддержку правительства, которое создает неявные гарантии спроса в экономике, например посредством расходов на инфраструктуру. 

Власти намерены увеличить поддержку экономике в 2019, так как экономический рост рискует упасть до 29-летнего минимума, однако большинству мер требуется время заработать. Премьер Кекянг объявил, что государство предоставит экономике миллиарды долларов в виде снижения налогов и увеличения расходов на инфраструктуру, хотя общий тон китайских чиновников говорит о нежелании проводить массированные вмешательства в экономики как это было, например в 2016 году. Тогда экономика быстро пошла на поправку и вызвала мощный рефляционный импульс, прокатившийся по всему миру. 

О спросе ЦБ на золото

Данные по золотовалютным резервам Китая, о которых ЦБ любезно информирует рынок, когда ему это заблагорассудится, указали на рост запасов золота три месяца подряд (декабрь-февраль) до 60.26 млн. унций. Стоимость запасов выросла почти на 3 млрд. долларов до 79.5 млрд по сравнению с тем же периодом в прошлом году. 

GoldmanSachs полагает, что цена золота может вырасти до 1400 за тройскую унцию в течение 6 следующих месяцев благодаря повышенному спросу центральных банков.  

В тоже время вложения в казначейские облигации США китайским ЦБ снова пошли на убыль, опять же отражая смещение акцента на золото:

Торговый дефицит в США обновил рекорд в декабре, показала официальная статистика в среду. Сильный потребительский спрос и снижение налогов стали необходимыми предпосылками для невосприимчивости импорта к действию импортных пошлин, однако экспортерам США не удалось также безболезненно пережить встречные тарифы, что также увеличило перекос во внешней торговле в пользу импорта. Протекционистская политика Трампа судя по торговому обороту США с остальным миром дает результаты, прямо противоположные заявленной цели восстановить баланс в торговле.

Департамент торговли США сообщил в среду, что торговый дефицит подскочил на 12.4% в декабре по сравнению с предыдущим месяцем. В прошлом году, импорт превысил экспорт на 621 млрд. долларов, что на 12.5% больше по сравнению с 2017 годом, став максимальным значением с 2008 года. Рассматривая другие крупные дисбалансы в экономике США, например бюджетный дефицит, который вырос на 77% за период октябрь – январь по сравнению с предыдущим периодом, можно предположить, что рост торговый дефицит США оплатил посредством наращивания государственного долга.  

С процессом перехода китайской экономики с рельсов производства на рельсы потребления, китайские власти сталкиваются с проблемой поддержания потребительского оптимизма, который кроме от текущих доходов домохозяйств, зависит также от рыночной стоимости его активов (богатства). В отличии от домохозяйств США, для которых барометром потребительской уверенности является фондовый рынок, основная доля активов китайских домохозяйств и фирм представлена недвижимостью. Во-первых, это следствие недоступности других инвестиционных инструментов на слаборазвитом финансовом рынке, во-вторых, фискальный бюджет муниципальных органов власти Китая сильно полагается на выручку от продажи земли и используют будущие доходы от ее продажи как обеспечение под финансирование со стороны правительства. В-третьих, фирмы используют недвижимость как обеспечение под займы, поэтому также предпочитают иметь ее в качестве актива. 

Несмотря на относительно спокойную потребительскую картину в Британии, фабрики связывают Брексит с сильной неопределенностью. Это стало понятно из отчета PMIв производственной сфере, вышедшего в пятницу, который показал, фирмы сокращают рабочие места и накапливают товарно-материальные запасы рекордным темпом с начала 90-х, «лидируя» в неприятии к риску среди стран G7.

Индекс менеджеров производственных закупок от агентства Markit, барометр производственной активности в Британии, снизился незначительно с 52.6 до 52.0 в феврале. Однако не стоит путать активность в подготовке к негативным сценариям будущего и активность в ожидании подъема в экономики. В первом случае, она имеет оборонительный характер с неблагоприятным прогнозом для динамики.

Рост выпуска британских предприятий происходил за счет заказов на пополнение товарно-материальных запасов, сокращению задержек по поставкам, отставаний от графика и т.д. Порыв к стабильности очевидно обусловлен рисками «жесткого» Брексита, в случае которого работать с европейскими контрагентами придется уже на других ценовых и таможенных условиях, пока также неизвестных.

Китайская экономика в состоянии спада напоминает решето — сколько не вливай ликвидности, все утекает в непонятном направлении. 

После раунда гигантского денежного стимулирования в январе, когда месячное изменение в объемах выдачи кредитов составило 700 млрд. долларов, индексы производственной активности продолжили снижаться, показали данные в феврале. 

В январе был небольшой всплеск активности, однако в феврале производственная активность возобновила снижение. Соответствующий индекс составил 49.2 пункта, против 49.5 пунктов прогноза. Индекс экспортных заказов упал до 45.2 пунктов с 46.9 пунктов в предыдущем месяце, указывая на то, что ждать помощи от мирового спроса не приходится. 

Активность в сфере услуг и строительства остается единственным драйвером роста, но ее перспективы также выглядят неутешительными. Непроизводственный PMIснизился с 54.7 пунктов в январе до 54.3 в феврале.