Зачем Interactive Brokers (IB) трейдерам? Большой выбор инструментов. Огромная ликвидность. Низкие комиссии. Дешевая маржиналка.
Зачем IB инвесторам? Доступ к самым лучшим etf, REITS, бондам, акциям и прочему. Низкие комиссии по некоторым из них, например по etf от Vangard (в разы меньше, чем по некоторым отечественным аналогам).
Зачем IB бизнесменам? Диверсификация страновых рисков.
На данный момент IB открывает счета резидентам РФ.
Сейчас IB принимает без проблем от резидентов РФ (доллары, евро, юани итд, кроме рубля).
Ограничения.
Для резидентов РФ не показываются рыночные данные по биржам Америки, нет возможности покупать некоторые акции ЕС. Также для всех нерезидентов США с 1 января 2023 года вводят налог 10% при продаже PTP (Publicly Traded Partnerships) — это узкая ниша активов.
Итак, декабрь 2022 года. Самый простой и надежный способ отправить деньги на свой счет в IB — использовать Райффайзенбанк. В Райфе мы за рубли покупаем доллары по биржевому курсу и отправляем через swift на свой брокерский счет.
Первую Мировую в Российской империи финансировали в том числе через эмиссию бумажных денег.
За свою карьеру Джесс Тортора успел поработать в нескольких местах и везде обзавелся приятелями. Сначала в Интел, где он начал как инженер. Далее — в крупной инвестиционной компании Prudential Securities, уже аналитиком. Все это было в духе эпохи — специалисты с дипломами инженеров, врачей, биологов, химиков и опытом работы в полях были востребованы в финансовой индустрии. И действительно, кто лучше разбирается в индустрии полупроводников, в проблемах и возможностях отдельных компаний, как не человек с профильным образованием?
Был в этом и тонкий расчет. Аналитик за прошлые годы карьеры наверняка обзавелся друзьями, которые нет-нет да и поделятся парочкой секретов. С Тороторой этот расчет оправдался, он использовал бывших коллег по Интелу для получения информации о делах компании.
Задача аналитиков, в том числе и Торторы — изучать отрасль и выдвигать идеи, на которых можно заработать. Среди клиентов Prudential были такие компании, как SAC, Galleon (про первый фонд я уж писал тут, второй тоже сыграет большую роль в этой истории). Тортора общался с коллегами-аналитиками, заводил новые знакомства.
Однажды, Роберт Штейнберг, состоятельный партнер крупного инвест банка, решил приобрести дом. Вместе с женой они насмотрели крупное домовладение с большим участком в Гринвиче. Эта локация уже более 100 лет была нежно любима богатыми американцами. Но в последнее десятилетия покупатели из нуворишей потеснили “старые деньги”. Роберту с женой приглянулся дом, который уже несколько месяцев болтался в продаже за $14 млн — серьезные деньги для 90-х. Штейнберг попросил своего риэлтора сделать оферту. Беру! Но неожиданно, другой покупатель перебил ставку. Неслыханное дельце в сегменте дорогих домов!
Тогда Штейнберг предложил перебить ставку конкурента на $25 тыс. Но тактика не сработала — конкурент также повышал цену. Тогда он раздобыл имя конкурента — им был некий Стив Коэн и навел о нем справки. Стиви оказался владельцем хедж фонда, о котором Штейнберг никогда не слышал. Роберт позвонил Стиву и предложил уступить ему дом, ибо “жене он очень понравился”. Но конкурент не уступал. Тогда Роберт предложил отступные — 1 млн. Конкурент отказался и ответил — “дом будет моим, потому что у меня больше денег”. В итоге Коэн купил дом за $14.8 млн
На днях умерла королева Великобритании Елизавета, которая правила более 70 лет. Как получилось, что английская аристократия прекрасно дожила до наших дней, а французская (после 1793г) и российская (после 1917г) растворились во времени?
Вернемся на 300 лет назад, когда в Англии и Франции набирали обороты финансовые пирамиды. Англия — “Компания Южных Морей”, Франция — “Система Ло”. Главная идея — заработать на колониях. Чтобы заинтересовать правительство, его взяли в долю.
Суть компаний была такова. Создавалось акционерное общество, выпускались акции. Государство меняло свои долговые обязательства на акции. Таким образом у государства оказывался только один кредитор — “Компания Южных Морей” в Англии, “Система Ло” во Франции. На первый взгляд, это было удобно и выгодно всем. Процесс обмена долговых государственных бумаг на акции сопровождался большой рекламой. Во Франции процесс сопровождался введением бумажных денег и сокращением количества налогов.