Проснувшись и встав с постели, Хадича эби, первым делом открыла настежь окна. В комнату ворвался поток бодрящего утреннего воздуха. Боже, какая благодать, какая свежесть. Лето… Ярко-зеленые листочки, словно нехотя просыпаясь от сладкого сна, колышутся на ветру. Ягоды зарумянившейся, будто смутившаяся девушка, малины, вот-вот сорвутся с веточек. Налились прозрачным соком крупные вишни.

Однако, недолго пришлось старушке любоваться этой утренней красотой. Вдруг ее взгляд опустился на окошко соседской постройки, расположенной как раз напротив, через дорогу. Ее глаза встретились с глазами лошади, голова которой выглядывала из оконца. Впрочем, их взгляды встречались уже не в первый раз. Но сегодня эти глаза были особенно грустными и жалобными. Ах, эти глаза… Сколько в них тоски и грусти, мольбы и беспокойного стремления…

— Эх, лошадка, понимаю тебя. Хорошая моя, не гляди на меня так жалобно. Я ведь ничего не могу поделать. Не я твоя хозяйка…

Однако старушке Хадиче очень хотелось помочь лошадке. Она не находила себе места, словно душа у нее рвалась на части. Не почувствовала и вкуса утреннего чая. Будто и не пила вовсе. Все ее мысли были о лошади. Наконец, она пришла к твердому намерению. «Если решила зайти, значит, точно зайду», — пообещала она себе.