Камеры с распознаванием лиц и походки, отслеживание транзакций, биометрические профиля, психометрика и цифровой след. Большой Брат знает про нас практически всё. Но ограничится ли дело одной только слежкой и «безобидной» торговлей личными данными? Я думаю, нет.

Поскольку миром управляют почти исключительно законы рынка и почти всё кругом «ничего личного, просто бизнес», то следующим этапом развития цифрового концлагеря должна стать его тотальная монетизация. Теперь никто не мешает ввести соответствующие налоги — на право перемещения, на право трудиться, на право заниматься любовью. И до кучи просто избавиться ото всех, кто не способен ничего заплатить.

Но существует и дивный либеральный вариант, когда Большой Брат просто будет «помогать» Вам с выбором. Ему плевать, что Вы предпочитаете ароматные круассаны в соседней булочной, Вы пойдёте в рекомендованный им гипермаркет и купите там чёрствый сухарь, замешанный на пальмовом масле. И ещё ему наплевать, что Вы любите путешествия. Прямо сейчас Вы не можете себе их позволить, потому что ещё не меняли свой прошлогодний Айфон.

В прошлом посте я сделал предположение, что глобальный рынок труда уже находится в состоянии перманентного коллапса по той причине, что половина людей трудоспособного возраста попросту не востребована современной сверх-производительной экономикой. Но сейчас это не слишком заметно. Во-первых, потому что подавляющее большинство людей-изгоев проживают в странах третьего мира, нищета и отсталость которых привычна. Во-вторых, и это самое главное, с проблемой всё-таки борются.

Когда люди разделяются по критерию эффективности, то первой возможностью для компенсации противоречий, очевидно, является потребительское кредитование. Успешные накапливают активы, остальные накапливают долги. В дальнейшем этот механизм утыкается в потолок заимствований и тогда на помощь спешит государство — теперь оно привлекает сбережения от успешных и поддерживает остальных через социальные выплаты. Третий, хоть и не слишком эффективный шаг, это количественное смягчение. В общем, скачок госдолгов и монетизации ВВП, который мы наблюдали последние 20 лет, это не прихоть монетарных властей, это естественная реакция на ловушку производительности. Но возможности этой реакции близки к исчерпанию.

В прошлом посте я пытался Вас убедить, что цифровая экономика не производит никакого продукта, который нужен конечному потребителю, но при этом я как-то «забыл» о растущей производительности труда. Больше того, я забыл и о том, что примерно до середины XX века именно производительность, а не создание новых продуктов, была ключевым факторов, по которому оценивали новые технологии. Так, автомобилизация США началась с появления конвейера, а вовсе не самого автомобиля. Остальной же мир прикоснулся к «прекрасному» ещё позже, когда высвободил работников, ранее задействованных в сельском хозяйстве.

Но сейчас всё изменилось. Половина трудоспособного населения нашей планеты в реальности безработные. Это Африка, Большая Индия, Индонезия с Филиппинами, фавелы Латинской Америки. Эти люди не заняты в сельском хозяйстве и их безработица не результат какого-то кризиса наподобие Великой Депрессии, а явление более чем системное. И именно идущая цифровизация является главной причиной коллапса глобального рынка труда.

В своём финальном посте я напишу о ловушке производительности труда, в которую мы все можем попасть в результате дальнейшей цифровизации. А пока будет полезно обсудить одну локальную тему. А именно, какой такой полезный продукт генерят цифровые технологии.

Возьмём, например, Фейсбук. Чего именно он производит? Услуги общения? Явно, что нет, потому что конечный продукт обязательно продаётся потребителю, а не поставляется за просто так. В противном случае мы можем утверждать, что булочник, выпекающий хлеб, производит не только физические буханки, но ещё и какой-то там аромат и вкус к жизни, а наше родное ТВ, кроме потока лжи, производит ещё некие услуги патриотизма.

Полезный продукт Фейсбука это реклама и большие данные. Но является ли этот продукт в самом деле полезным и как он отражается в экономических показателях? Допустим, усилиями айтишников Вы смогли сделать рекламу в 10 раз более эффективной, а единиц услуг смогли произвести и продать аж в 20 раз больше. Реальный ВВП в Вашей стране вырастет, дефлятор ВВП покажет дефляцию, но автомобиль, который Вы купите благодаря этой самой рекламе, всё равно будет один, как и раньше, так что Ваше реальное потребление цифровой прогресс никак не увеличит.

Не будет больше ночных клубов, дискотек и даже салонов. Они не способны конкурировать с Тиндером и порнухой. Молодёжь провалилась уже давно, но люди постарше ещё ходили гулять по привычке, однако теперь на электронный наркотик подсаживаются и они. В новой реальности останутся только парки и всякие там кафешки, но даже они сохранятся исключительно в формате «деревья, столы и кофе».

Кто долго держался, так это офисы и образование. Но теперь перешли и привыкли. И убедились, что это дешевле, чем арендовать помещения. Поэтому ходить на работу мы больше не будем. Не будет больше никаких коллективов, общения, сплетен, в прошлое отойдёт даже начальство. Следом погибнут магазины одежды и обуви, парфюмерии и всего остального, что люди используют для того, чтобы казаться лучше.

Вы не подумайте, я не жалуюсь. Я давно понял, что лично я со своими желаниями и прожектами отстал от этого мира более чем навсегда. Скорее мне страшно. Страшно, что мы стремительно теряем всё человеческое. Мы становимся придатком компьютера. Теперь мы будем исполнять только его поручения и у него же будем просить об удовлетворении своих насущных потребностей. У нас больше не будет души, а все наши желания и эмоции окончательно превратятся в набор биохимических реакций.

PS. Ловушка производительности труда, в которую мир попадёт по результатам этого скачка, по-моему, ещё страшнее. Но начать я хотел бы именно с человеческого.