Прочитайте внимательно:

… Одним словом, в этот раз началось наше окончательное столкновение с Европой и… разве оно могло начаться иначе как с недоумения? Для Европы Россия — недоумение, и всякое действие ее — недоумение, и так будет до самого конца. Да, давно уже не заявляла себя так земля русская, так сознательно и согласно. И, кроме того, мы действительно ведь родных и братьев нашли, и уж это не высокий лишь слог.

Все эти полтора века после Петра мы только и делали, что выживали общение со всеми цивилизациями человеческими. Мы учились и приучали себя любить французов и немцев и всех, как будто те были нашими братьями, и несмотря на то, что те никогда не любили нас, да и решили нас не любить никогда. (…) И не будет такой клеветы, какую не пустила бы в ход против нас Европа».
Трудно представить себе, до какой степени Европа нас боится. (…) Вот потому-то она очень любит утешать себя иногда мыслию, что Россия будто бы «пока бессильна.

Россия хоть и не простячок, но честный человек, а потому всех чаще, кажется, верила в ненарушимость истин и законов этого равновесия, и служила им охранительницей. Зато из остальных равновесящих, кажется, никто не думал об этих равновесных законах серьезно, хотя до времени и исполнял формалистику, но лишь до времени: когда, по его расчетам, выдавался успех — всякий нарушал это равновесие, ни об чем не заботясь. Когда же случалось и России — не нарушить что-нибудь, а лишь чуть-чуть подумать о своем интересе — то тотчас же все остальные равновесия соединялись в одно и двигались на Россию: нарушаешь!

1877 год… Ф.М. Достоевский  «Дневник писателя»