Нассим

Тут несколько «валенков» смеют судить об астрологии, сами не понимая, что это такое.

Цитата:
>> Я лично об астрологии отдаленное представление имею,
но для активной торговли и долгосрочного инвестирования она бесполезна, по моему убеждению.

** иметь убеждения — хорошо.
Но иметь убеждения при отдаленнных представлениях — даже опасно, если не сказать, чрезвычайно глупо.

Но кое в чем с этими пациентами массового отупления (которые сыпется из масс медиа против моей науки), могу согласится.
А именно с этим тезисом:
>> Только когда человек рискует своими собственными средствами, имеет положительный результат в течение длительного промежутка времени, он имеет право давать какие-то советы, тем более за деньги.

** поздравляю, вы нашли такого человека. Это я.

Рисковал своими средствами на протяжении 13 лет.
Имел результаты позитивные, на протяжении, пусть не каждого года.

( Читать дальше )

Термин «чёрный лебедь» у многих на слуху. Если он и у Вас только лишь на слуху — читайте не задумываясь. Почему именно эту книгу? Потому что именно Нассим Талеб разработал теорию и ввёл термин «чёрный лебедь» в обиход. Рекомендуется:

• людям, расширяющим свой кругозор
• тем, кто читал уже эту книгу, но немного позабыл

Нассим Николас Талеб. «Черный лебедь.Под знаком непредсказуемости» 
 
 Кто читал, интересно Ваше мнение?

"… «Берлинский дневник. Записки иностранного корреспондента, 1934 — 1941» Уильяма Ширера. Ширер был радио-корреспондентом, автором нашумевшей книги «Взлет и падение Третьего рейха». «Записки» поразили меня необычным взглядом на вещи. К тому времени я уже читал труды (или о трудах) Гегеля, Маркса, Тойнби, Арона и Фихте о философии истории и ее свойствах; мне казалось, что я худо-бедно представляю себе, что такое диалектика. Понял я немного — разве что то, что у истории есть некоторая логика и что развитие идет через отрицание ( или противопоставление) так, что человечество постепенно идет ко все более высоким формам общественного развития — чтото в этом роде. Это все ужасно напоминало разглагольствования о ливанской войне. Когда мне задают дурацкий вопрос, какие книги «сформировали мое мышление», я до сих пор удивляю людей, говоря что эта книга (нечаянно) научила меня главному из того что я знаю о философии и теоретической истории — и, как мы увидим в дальнейшем, о науке тоже, поскольку я уяснил себе разницу между прямым и обратным процессом.

( Читать дальше )

«Чтобы опровергнуть одну историю, нужна другая история. Метафоры  и истории (увы) гораздо сильнее идей; кроме того, они легче запоминаются и приятнее читаются. Если я собираюсь атаковать „нарративные дисциплины“, как я их называю, мое лучшее оружие — нарратив.
           Идеи появляются и исчезают, истории остаются.

           ОБОБЩЕНИЕ

Цель этой книги — не просто раскритиковать „гауссову кривую“ и заблуждения статистики, а также платонизирующих ученых, которые просто не могут не обманывать себя всякими теориями. Я хочу „сконцентрироваться“ на том, что имеет для нас реальное значение. Чтобы жить сегодня на нашей планете, нужно куда больше воображения, чем нам отпущено природой. Мы страдаем от недостатка воображения и подавляем его в других.
            Прошу заметить, что в этой книге я не прибегаю к дурацкому методу подбора „подкрепляющих фактов“. По причинам, к которым мы обратимся в главе 5, я называю переизбыток примеров наивным эмпирицизмом: набор анекдотов, умело встроенный в рассказ, не является доказательством. Тот, кто ищет подтверждений, не замедлит найти их — в достаточном количестве, чтобы обмануть себя и, конечно, своих коллег.*

( Читать дальше )

«Дневник Ширера оказался тренингом по динамике неопределенности. Я хотел стать философом, не представляя себе, чем зарабатывают на жизнь современные философы. Поэтому я пустился в авантюру (вернее, в авантюрные эксперименты с неопределенностью) и принялся штудировать математику и другие науки.

                    ОБРАЗОВАНИЕ В ТАКСИ

Третий элемент триады — проклятие обучения — я представлю следующим образом. Я внимательно наблюдал за своим дедом, который занимал посты министра обороны, потом министра внутренних дел и вначале войны, перед закатом своей политической карьеры, вице-премьера. Несмотря на свое положение, он не больше знал о том, что произойдет, чем его водитель Михаил. Однаком, в отличие от деда, Михаил все свои прогнозы сводил к словам: „Одному Богу известно“, признавая тем самым, что понимание — прерогатива высшей инстанции.
                  По моим наблюдениям, очень умные и образованные люди строили прогнозы ничуть не лучше таксистов, но с одной принципиальной разницей. Таксисты не воображали, будто понимают столько же, сколько интеллигенты, и на роль экспертов не претендовали. Никто ничего не знал, но специалистам мнилось, будто они знают больше других, поскольку само собой разумеется, что специалист всегда образованнее неспециалиста.

( Читать дальше )