Шок потребительской и корпоративной уверенности, возникший в результате торговых войн, становится центральной темой аргументации ФРС в пользу смягчения кредитных условий, впервые за целое десятилетие.
Из вчерашнего выступления Пауэлла стала понятно, что макроэкономическая статистика отходит на второй план (весьма сдержанная реакция на позитивный отчет по рынку труда) и на первое место выходят ожидания, а точнее их динамика в ответ на развитие торговых войн. ФРС всецело переключается на опережающие индикаторы, признавая таким образом, что монетарные решения будут носить упреждающий характер.
Ключевыми моментами вчерашнего выступления Пауэлла в Конгрессе, заранее предопределившие исход июльского заседания (снижение ставки), стали следующие фразы:
“Многие чиновники ФРС укрепились во мнении, что ставку необходимо снизить на фоне возросших рисков”
«Многие чиновники посчитали, что кредитные условия должны оставаться мягкими некоторое время, если развитие рисков приобретет устойчивый характер»
Несколько лет назад бывший президент ФРБ Далласа Дик Фишер настаивал на приоритетном рассмотрении побочных эффектов нетрадиционной денежной политики, т. е. QE в принятии решений, однако тогда его никто не прислушался. Нынешний президент банка Роберт Каплан решил подобрать знамя предшественника в момент, когда ФРС занял ведомую по отношению к ожиданиям рынка позицию, заявив, что не нужно забывать об издержках политики подстройки, таких как высокая вовлеченность компаний в обратный выкуп акций и сделки по поглощению за счет долгового финансирования.
«Я обеспокоен тем, что увеличение стимулирования в нынешнем сложном положении, будет способствовать нарастанию дисбалансов в экономике, которые в конечном итоге будет сложно и болезненно устранить», написал в своем очерке Каплан, опубликованном в понедельник.
Проблема низкой инфляции, по мнению команды экономистов Каплана заключается в нивелировании циклического компонента инфляции структурным. В качестве циклического компонента нужно понимать хорошо известную динамику во время экспансии – дефицит рабочей силы (при низкой безработице) стимулирует рост зарплат, а рост зарплат ведет к росту агрегированного спроса. Фирмы, столкнувшись с ростом продаж повышают цены. Структурный компонент несколько более сложен, но его можно разделить на две части – старение рабочей силы и рост технологических решений, устраняющих рыночную (ценовую) власть. Согласно эмпирическим наблюдениям, темп роста зарплат в США обратно пропорционален возрасту работника: