С 2023 года российским депутатам и сенаторам хотят разрешить не публиковать декларации о доходах и имуществе. Вроде бы, согласно старой задумке, такое публичное декларирование финансов «народных избранников» должно было бы несколько усложнять для них участие в коррупционных схемах – но, видимо, в списке текущих приоритетов России такая задача не слишком актуальна.
Впрочем, автор поправки (депутат Единой России Павел Крашенинников) дал несколько другое объяснение: видите ли, депутаты не хотят ничего декларировать, потому что
Всем привет!
О том, что подавляющее большинство хежд-фондов вместо прибыли приносит убытки, а так же о причинах, которые, по моему мнению, к этому приводят, я написал в предыдущем посте (можете заглянуть в мой блог).
В этом посте я пишу, чему, на мой взгляд, стоит уделять особое внимание инвесторам, желающим инвестировать деньги в фонды (хедж-фонды),
в следующем посте планирую написать, что, по моему мнению, могли бы сделать сами фонды, чтобы не просто перестать генерить убытки, но и выйти на качественно новые уровни доходности.
Очевидно, что основная причина неээфективной работы большинства фондов — это устаревшие методы управления капиталом инвесторов. Процитирую сам себя (из предыдущего поста):
«Слепить портфель из 5-10-20 акций и оставить его на год — это не стратегия, это лотерея с отрицательным матожиданием, а ведь почти все фонды так или иначе делают нечто подобное. Да, это должно было работать (и работало) лет 30-40-50 назад, но теперь — нет, рынки стали другими.
Проведено немало исследований, показывающих, что портфели из нескольких акций — это заведомо проигрышная тактика, и что прибыль, полученная на дистанции при таком подходе — это случайность, а не закономерность».
Под фондами я подразумеваю, в основном, хедж-фонды, потому что именно они, вопреки названию и определению, являются самыми рискованными, т.к. имеют наибольшую свободу действий.
Всем привет!
Провел небольшое исследование на тему эффективности работы хедж-фондов в целом.
Задачей исследования было выяснить хотя бы примерный процент стабильно убыточных хедж-фондов, так как были подозрения, что подавляющее большинство из них на относительно продолжительной дистанции (5 — 10 лет) показывает убытки.
Статистику мою считать однозначно достоверной не следует, так как данные использовал зачастую обрывочные, проверить все источники не было возможности, да и сами методы анализа кривоваты, в первую очередь по причине недостатка этих самых данных, однако ж я ничего старался не преувеличивать и даже немного занижал средние значения, из научной, так сказать, скромности. Российскую, с позволения сказать, индустрию в расчет не брал, чтобы не вносить еще больший сумбур в свой набор и без того не вполне упорядоченных данных.
Получилось примерно следующее:
Если из топ 4500 мировых фондов (в первую очередь по объему капитала) убрать топ 500 (по доходности), то оставшиеся 4000 фондов за 5 лет (я взял участок янв 2017- янв 2022) принесли бы вам в среднем 0% прибыли.
Прям красота выходит: топ 4500 — топ 500 — 5 лет = 0%!
Т.е. если у вас по той или иной причине нет возможности инвестировать деньги в какой-то из лучших 500 мировых фондов, вы скорее всего получите доходность около нуля, инвестировав деньги в какой-то из оставшихся 4000 хедж-фонд.
Если же говорить вообще обо всех хедж-фондах, исключив 500 лучших, то почти в 90% случаев вы не получите никакой прибыли, в 20% случаев вы потеряете 30% капитала, в 5% случаев — 50% или более (это все так же за 5 лет).
На 10-летней дистанции дела у тех же самых фондов чуть лучше, но это не делает инвестиции в них безопаснее, по крайней мере для отдельно взятого человека. Да, чем дольше срок — тем ровнее эквити, в «здоровых» моделях это действительно так, но если фонд сам по себе сомнительный (а таких, опять же, большинство), то лишние 5 лет, на которые вы оставите деньги в этом фонде, значительно усилят уже другие риски, неторговые.
За свою карьеру Джесс Тортора успел поработать в нескольких местах и везде обзавелся приятелями. Сначала в Интел, где он начал как инженер. Далее — в крупной инвестиционной компании Prudential Securities, уже аналитиком. Все это было в духе эпохи — специалисты с дипломами инженеров, врачей, биологов, химиков и опытом работы в полях были востребованы в финансовой индустрии. И действительно, кто лучше разбирается в индустрии полупроводников, в проблемах и возможностях отдельных компаний, как не человек с профильным образованием?
Был в этом и тонкий расчет. Аналитик за прошлые годы карьеры наверняка обзавелся друзьями, которые нет-нет да и поделятся парочкой секретов. С Тороторой этот расчет оправдался, он использовал бывших коллег по Интелу для получения информации о делах компании.
Задача аналитиков, в том числе и Торторы — изучать отрасль и выдвигать идеи, на которых можно заработать. Среди клиентов Prudential были такие компании, как SAC, Galleon (про первый фонд я уж писал тут, второй тоже сыграет большую роль в этой истории). Тортора общался с коллегами-аналитиками, заводил новые знакомства.
Однажды, Роберт Штейнберг, состоятельный партнер крупного инвест банка, решил приобрести дом. Вместе с женой они насмотрели крупное домовладение с большим участком в Гринвиче. Эта локация уже более 100 лет была нежно любима богатыми американцами. Но в последнее десятилетия покупатели из нуворишей потеснили “старые деньги”. Роберту с женой приглянулся дом, который уже несколько месяцев болтался в продаже за $14 млн — серьезные деньги для 90-х. Штейнберг попросил своего риэлтора сделать оферту. Беру! Но неожиданно, другой покупатель перебил ставку. Неслыханное дельце в сегменте дорогих домов!
Тогда Штейнберг предложил перебить ставку конкурента на $25 тыс. Но тактика не сработала — конкурент также повышал цену. Тогда он раздобыл имя конкурента — им был некий Стив Коэн и навел о нем справки. Стиви оказался владельцем хедж фонда, о котором Штейнберг никогда не слышал. Роберт позвонил Стиву и предложил уступить ему дом, ибо “жене он очень понравился”. Но конкурент не уступал. Тогда Роберт предложил отступные — 1 млн. Конкурент отказался и ответил — “дом будет моим, потому что у меня больше денег”. В итоге Коэн купил дом за $14.8 млн