Знаете, как в том анекдоте: «У меня есть две новости – хорошая и плохая. Хорошая: у нас исторически низкий внешний долг. Плохая: мы не можем воспользоваться нашими активами, чтобы его полностью закрыть». Исторический минимум внешнего долга России — 14,5% к ВВП — не показатель ли это финансового здоровья? На первый взгляд — безусловно. Но, как всегда, дьявол кроется в деталях, и в нашем случае они выглядят, мягко говоря, неутешительно.
Падение внешнего долга — это тот самый случай, когда все вроде бы выглядит красиво на бумаге, но реальность гораздо сложнее. Снижение долговой нагрузки — важный показатель для любой экономики. Но как только мы углубляемся в контекст, становится понятно, что этот успех может быть несколько иллюзорным. Да, долг снижается, но что происходит с нашими активами, замороженными на Западе? 300 миллиардов долларов — это экономический рычаг, который в условиях санкций оказался в чужих руках. И тут возникает парадокс: мы могли бы сегодня, прямо сейчас, закрыть свои государственные долги и выйти в ноль. Но вот незадача — наши активы, по сути, заблокированы. Ситуация становится похожей на игру в шахматы, где ход у вас есть, но фигуры под чужим контролем.