Резкий рост цен на продукты — это возможности длинных позиций по сельскохозяйственным фьючерсам и опционам, а также опасность потенциальных волнений в некоторых странах.
Повышение цен на базовые продукты — это не чисто локальная российская история, в рамках которой возмущает плановый механизм стабилизации цен. Рост цен на пшеницу, сою, рис и кукурузу — базовые продукты — это глобальный тренд, создающий обеспокоенность по поводу инфляции и потенциальных волнений в некоторых развивающихся странах. Сельскохозяйственный субиндекс Bloomberg подскочил более чем на треть с момента минимума в июне до максимума за два с половиной года, а индекс цен на продовольствие ООН в ноябре достиг шестилетнего максимума. Поэтому стоит озвучить несколько причин колебаний, возможные последствия и способы использования ситуации хоть с какой-то пользой.
Во-первых, правительства увеличивают продовольственные запасы, к этому шагу подтолкнула пандемия. Китай был особенно крупным покупателем всего, власти страны использовали свои резервы для сдерживания роста цен во время пандемии. По данным пекинского бюро министерства с/х США Китай более чем утроил импорт кукурузы, а страны Северной Африки закупили дополнительные объемы пшеницы для предотвращения возможного дефицита.
Вчера, просматривая аналитические заметки по сырьевым котировкам, помимо растущего уважения к терпению и стойкости сырьевых аналитиков, внимание сконцентрировалось на том, сколько не совсем управляемых рисков нужно закладывать при моделировании. Особенно увлекательным и практически интересным показались сельскохозяйственные котировки и их зависимость от политических веяний и, еще в большей степени, от окружающей среды и изменяющегося климата. Посему захотелось поделиться двумя соответствующими проблеме историями.
Во-первых, про политиков с их взглядами на местное производство. Не то, чтобы фундук — это очень важно, но случай достоин освещения. Есть итальянский политик Матео Сальвини, один из лидеров местных правых, который в своих соц сеточках регулярно вещает о том, какой он патриот и как страстно он поддерживает “местное, без всякой дряни”, то жадно уплетая пасту, то смакуя томатный соус. Не то, чтобы его популизм столь уникален, но чисто, чтобы освежать свой итальянский на общественно-политические темы я порой слушаю его речи и читаю заметки. Год назад в пылу поддержки всего итальянского, Сальвини в один день похвастался покупкой шоколадной пасты Нутелла, а в другой — уже пылко кричал на митинге о необходимости чуть ли не запрещения работы компании Ферреро. Оказывается, Матео вдруг узнал, что Турция, производящая 70% фундука в мире, поставляет ключевой ингредиент для исконно итальянской пасты и решил, что такую глобализаторскую крамолу он сможет побороть ( опустим то, что какао-бобы из Западной Африки, сахар, вероятно, бразильский, а ваниль выросла где-то в Китае). Запустив волну протеста, он таки заставил менеджмент Ферреро засадить фундуком плодородные склоны в Умбрии, где ввиду использования пестицидов, начали протестовать местные фермеры, опасаясь изменения экологии местного озера. Да, влияние на цену, экологию разумеется было. Да, российская история с импортозамещением имеет гораздо больше казусов и парадоксальных проблем. Но, ключевой вывод — при оценке и прогнозе с/х котировок искать, что на уме у местных политиков — запрос на локальных производителей весьма велик, а учитывая локдауны поддержка местного имеет еще и этическое значение (в рамках разумного, не запрещать же какао, верно?).