Джордж Сорос — один из самых успешных инвесторов в истории. К своим 94 годам он заработал около $40 млрд, в том числе $10 млрд на масштабной атаке против британского фунта в 1992 году. Метод Сороса непрост, но у него есть чему поучиться.
В отличие от сторонников стоимостного инвестирования (покупай, когда другие продают), Джордж Сорос придерживается мнения, что на рынке всегда есть возможности для заработка.
Джордж Сорос основал один из первых хедж-фондов — Double Eagle, позднее переименованный в Quantum. Его доходность в 1970–1990-е годы вдвое превышала средние показатели рынка и доходила до 60% годовых.
Инвестиционная стратегия Сороса и его команды всегда была закрытой от посторонних глаз. Он не публикует детали сделок (и как хедж-фонд не обязан делать это), поскольку ключ к их успеху всегда лежал в «обмане» ожиданий рынка.
Его идеи основаны на глубоком анализе макростатистики, поиске рыночных аномалий и торговле с большим кредитным плечом. Для Сороса характерны прицельные крупные сделки с высоким уровнем риска и часто — против настроений рынка.
Ключевой пункт философии Сороса — так называемая рефлексивность. Это состояние, в котором пребывают остальные инвесторы, ориентируясь на действия друг друга, а не на экономический фундамент акций и рынков.
Сорос шортил фунт против дойчмарки в 1992 году, когда другие его покупали. Позднее он пытался повторить этот трюк в России, но потерял $2 млрд во время дефолта 1998 года. Сорос не учёл, что власти могут заморозить выплаты.
Явная неэффективность, которую рынок пока игнорирует — это несколько параллельно существующих курсов рубля. Сорос определённо сделал бы ставку на то, что стоимость резервных валют и привязанных к ним активов скоро изменится.
Это видно, например, из соотношения биржевого (11,9 руб.) и внебиржевого (12,8 руб.) курсов юаня, фьючерсов на доллар (89,3 руб.) и официального курса доллара (91,5 руб.), а также некоторых активов, привязанных к мировым ценам.
Так, серебро в рублях на Мосбирже сейчас почти на 18% дороже, чем на мировом рынке, а золото торгуется двумя раздельными курсами: на бирже — с привязкой к биржевой стоимости рубля, и в банках с привязкой к официальному курсу.
Другой пример неэффективности — замещающие облигации. Они падают вопреки росту курса доллара, а их доходности растут вопреки падению долларовых ставок в мире. В итоге сейчас можно зафиксировать более 11% годовых в твёрдой валюте.
Российский рынок акций, если смотреть на него в долларах (922 п. по индексу РТС), сейчас у многолетнего дна. Есть риск сходить ещё ниже: в пандемию 2020 года и в феврале 2022 года индекс падал до 800 п. Но оттуда рынок всегда возвращался вверх.
С другой стороны, есть высокие расходы бюджета, риски роста инфляции, высокая ставка и сильный рубль. Многие крупные компании объективно не справляются с долговой нагрузкой, и их акции обречены падать.
Следуя логике Сороса, мы можем покупать акции из состава Индекса РТС, которые сильнее других подешевели в долларах. Падать дальше им сложно, поскольку высокая ставка на них влияет лишь косвенно. Например, это:
Кандидаты на продажу — компании, которые держатся лучше индекса РТС (не более 13% вниз в долларах с января 2024 года), хотя у них сохраняется крупный навес долгов либо им вредит крепкий рубль (дешёвый доллар):
Средняя разница в динамике первой и второй тройки относительно рынка в целом приближается к 20%. Чтобы максимизировать прибыль от их встречного движения, можно использовать не сами акции, а фьючерсы на них.
Учитывая размер плеча во фьючерсах (порядка x5), можно ожидать, что на подобных сделках удастся заработать от 10 до 100%, или 55% в среднем. Например, если рынок акций рванёт вверх вслед за нефтью, а ЦБ так и не опустит ставку.
Валерий Емельянов, инвестиционный аналитик
Альфа-Инвестиции