Трамп ОБРУШИТ российский рынок! IRUS рискует упасть до 1500 уже 20 января!

" На большинстве сланцевых месторождений в США добыча нефти выгодна при цене барреля в диапазоне 46—58 $"

Есть менее варварский способ. Мамин двоюродный брат изобретатель такой технологии, и в США на нескольких месторождениях газа она была опробована. А потом в США случилась сланцевая революция...

«Бабичев Николай Игоревич в начале 90-х прошлого века работал по контракту в США и научил американцев добывать угольный метан. После чего, одна публикация в 1993г., работы секретятся и распространяется дэза, что США добывают угольный метан при помощи НГРП (направленного гидрорасчленения пластов), т.е. гидроразрыва http://a-shestopalov.livejournal.com/141617.html По итогам 2009г. США выходит на первое место по добыче природного газа, а в апреле этого 2009 года внезапно от рака умирает Бабичев Н.И.»

Я была на похоронах. Думаю, что смерть это совпадение. Но технология реально используется.

deepoil.ru/forum/index.php?topic=58.300
a-shestopalov.livejournal.com/141617.html

Ludaemal, тока это старые данные...

Сейчас уже вона как:

11.10.2023 17:56

Себестоимость сланцевой нефти сильно возросла, объясняют эксперты BloombergNEF.

По данным BloombergNEF, разработка сланцевых месторождений становится все более дорогостоящей на фоне сокращения объемов нефти и лимитированных поставок оборудования для бурения и гидроразрыва пласта.

Геологоразведчикам в районе Мидленд Пермского бассейна нужна цена на нефть в размере 44 долларов за баррель до конца следующего года, чтобы получать разумную прибыль. Это на 22% больше, чем в марте 2022 года, говорится в отчете BNEF, опубликованном в среду, 11 октября.

Но если посчитать для всех сланцевых месторождений США, с учетом самых дорогостоящих, то цена нефти, при которой сохраняется разумная в отрасли рентабельность, подскочила почти на 50% до 86 долларов за баррель.

«Выросли затраты на бурение скважин и их эксплуатацию, что в сочетании со снижением производительности скважин во многих бассейнах формирует идеальные условия для роста точки безубыточности во всех нефтяных месторождениях США», — отметил Тай Лю, специалист по нефти в BNEF. «В то время как затраты на скважину могут снизиться в ближайшие месяцы, более высокие эксплуатационные расходы и снижение производительности скважин, вероятно, сохранятся».

«Все же думаю нужно исходить из реалий места, в котором проживаете.

Я вам приведу пример на собственной шкуре: в Мюнхене цена новой квартиры 38кв метров в норм районе в новостройке будет около 700 тыс Евро (в районе Швабинг)

Средняя зарплата в Баварии около 4000 Евро.
Налог примерно 35-40% с зарплаты.
Забавно, что с премии налог 42%.
Как вы думаете, можно себе жилье позволить?
Особенно молодому человеку после универа?
Если остается на все 2400 Евро и еще снять жилье будет 1500 Евро примерно.
При том, что цены на все там выше чем Москве?
Поэтому сказки про нищих в России и богатых там в Европах можно оставить.

А про Испанию, Португалию и говорить нечего.

Я недавно читал статистику, электрическую зубную щетку себе в Европе могут позволить только 20% населения, а остальные 80% не могут…

Поэтому если и делать сравнения, то только зная реальную ситуацию на местах».

а если рынок упадет-то сбудется моя мечта-куплю себе фишек главных на весь ненужный кэш!

Аренда:

• В крупных городах, таких как Мюнхен, аренда однокомнатной квартиры может составлять около 1 195–1 340 евро в месяц. 

  Housing Anywhere

   

• В других городах Баварии аренда может быть ниже, начиная от 755 евро в месяц. 

  Euni

   

Покупка:

• В Мюнхене средняя цена за квадратный метр для существующей недвижимости в 2024 году составляет около 7 600–8 000 евро. 

  MrLodge

   

• В более престижных районах Мюнхена цены могут превышать 10 000 евро за квадратный метр.

• В других городах Баварии цены на квартиры начинаются от 158 000 евро. 

...

По данным «КазСервиса» за 2022 г., 70,5% всех добывающих мощностей в республике контролируют иностранные компании. Преимущественно это корпорации из США, Великобритании, Евросоюза. Хотя о «китайском засилье» сегодня говорят довольно много, по большей части китайские компании добывают несущественную часть на не слишком перспективных месторождениях. Даже национал-патриоты, которых очень будоражит эта тема, говорят о цифре 25%, и это максимум. Я думаю, процент намного ниже: это обусловлено особыми соглашениями, которые были достигнуты после вложения китайских денег в модернизацию трех казахстанских нефтеперерабатывающих заводов.

Три четверти нефти, которая транспортируется по Каспийскому трубопроводному консорциуму и по другим направлениям, например, через Каспий, не принадлежит Казахстану.

Нефть перестает быть казахстанской после того, как ее добыли из скважины и прошел электронный платеж, в соответствии с соглашениями о разделе продукции, которые, кстати, до сих пор засекречены. Chevron, TotalEnergies, Shell платят самую минимальную цену, которая только возможна.

Отмечу, что в металлургии можно наблюдать то же самое, хотя об этом говорят меньше. Продукция горно-металлургического комплекса уже давно разрабатывается не казахстанскими компаниями. При этом горно-металлургический комплекс по статистике 2022 г. составил 21% экспорта. Это, конечно, не 52%, но тоже значимая цифра. Если суммировать эти показатели, то окажется, что, во-первых, весь казахстанский экспорт – необработанное либо прошедшее только первые стадии обработки сырье. А во-вторых – все оно, мягко говоря, не казахское.

«Казахмыс» формально сейчас является сингапурской компанией, а ERG – люксембургской. 5-10 лет назад такое представить было сложно. Все владельцы уже давно не совсем граждане Казахстана: имеют паспорта других государств и платят налоги другим государствам.

Зависимость Казахстана от транснациональных компаний приобрела совершенно гипертрофированный размер. Этот процесс запустили в первой половине девяностых. Не будет преувеличением сказать, что система, при которой Казахстан перестал быть хозяином своих сырьевых ресурсов, сформировалась к началу 2000 г.

Для казахстанской элиты, которая принимает решения, это, с одной стороны, продолжение многовекторной политики, когда «мы и с Москвой, и с Пекином, и с Брюсселем, и с Вашингтоном». С другой стороны, они не могут поступить иначе: это некая «страховка». Будучи связанным через транснациональные корпорации с Казахстаном и получая бонусы от дешевого казахстанского сырья, Запад будет менее заинтересован в том, чтобы изнутри раскачивать ситуацию, делать из Казахстана «вторую Украину». Продавая по дешевке свой никель, молибден и литий, казахи в какой-то степени защищают то положение, которое сейчас занимает республика.

Есть и личностный, субъективный аспект. Значительная часть казахстанских элит включена в мировую систему экономического распределения. Люди из исполнительной и законодательной власти имеют второе, часто не афишируемое, гражданство, учат в этих странах детей, имеют там недвижимость. Элиты рассчитывают, что Казахстан, оставаясь «ласковым теленком», который пытается сосать четырех «маток», останется в выигрыше. Уроки других стран не учат Казахстан. Это тоже укладывается в рамки стремления сохранить модель экономического развития страны, которую в самом Казахстане мало кто критикует.

Когда говорят о «колониальной зависимости», всегда имеют в виду либо русских, либо китайцев. Никто не говорит о том, что сейчас в республике работает система неоколониальной зависимости от стран Запада, реализуемая через сотрудничество с транснациональными компаниями. Такие вещи говорить в Казахстане опасно, и эти темы стараются не эскалировать.

Ожидать того, что нынешнее казахстанское руководство постарается эту систему поменять, можно, но это, скорее, похоже на восстание пчел против меда. Вся чиновничья вертикаль выстроена на философии абсолютной безальтернативности в отношении сложившейся системы.

Крупные российские компании, реализующие инвестиционные проекты в стране: «Лукойл», «Роснефть», «Росатом», «Газпром». Среди самих проектов: строительство интегрированного газохимического комплекса по производству полиэтилена в Атырауской области (7,6 млрд долларов), производство терефталевой кислоты и ее солей в Атырауской области (1,5 млрд долларов), строительство горно-обогатительного комплекса по добыче и переработку титаново-циркониевых руд в Актюбинской области (380 млн долларов).

При этом прямые инвестиции Китая в экономику РК в 2023 году оказались меньше и составили 1,7 миллиардов долларов.

Кроме того, с 2022 года значительно выросло число российских компаний на казахстанском рынке. Причем конкурировать на этом поле с Россией мало кто может. Почти каждая вторая компания с иностранным участием в Казахстане – из России. В 2022 году количество российских компаний увеличилось вдвое по сравнению с 2021 годом и достигло 15,6 тысяч. В конце 2023 года их стало еще больше – 19 тысяч. Большинство новых компаний относятся к малому бизнесу и зарегистрированы в сферах торговли, информации и связи, обслуживания и услуг. Самые яркие примеры жители Казахстана видят на своих улицах каждый день – все больше открывается пунктов выдачи заказов Ozon и Wildberries. И конечно, все больше расширяются сервисы Яндекса.

Российский бизнес также имеет заметное присутствие в казахстанской промышленности – на него приходится 32% всего рынка, это около 1 тысячи компаний.

Тимур Инвестицын, а знаете кто помог Казахстану остаться независимым?

Внезапно Россия и другие члены ОДКБ!

«В январе 2022 года в Казахстане вспыхнули массовые протесты. Жители городов Жанаозен и Актау на западе республики выступили против двукратного роста цен на сжиженный газ. Беспорядки распространились на другие города, в том числе на Алма-Ату — бывшую столицу и крупнейший город Казахстана.

В Алма-Ате были отмечены поджоги правительственных зданий, мародерство, протестующие захватили аэропорт, прошли крупные столкновения с полицией. В стране объявили чрезвычайное положение, отключили интернет. Были ранены более четырех тысяч человек, погибли 238.

По запросу президента страны в рамках операции ОДКБ в Казахстан были введены войска из шести стран содружества. Правительство ушло в отставку, а Нурсултан Назарбаев лишился всех государственных постов и привилегий.

В интервью Токаев «Ана тілі» подчеркнул, что эти беспорядки сопровождались беспрецедентным насилием, а в случае успеха бунтовщиков, Казахстан мог лишиться суверенитета.»