Анархия – мать порядка, и рубль – ее незаконное дитя. (c) Яков Миркин

Анархия – мать порядка, и рубль – ее незаконное дитя.

Гуляй-поле, и миллион вопросов, суть которых проста, как пряник – что дальше? Стоит ли всё бросать, и уходить в доллар и евро, как и все другие премудрые пескари?
Телефон кипел, краснел, как лава, и только сейчас, когда Москва сегодня перекипела к ночи, есть время вместе подумать. А после этих тяжеловесных дум – ответить, хотя бы с каким-то основанием, на этот главный для многих, теряющих сбережения всей жизни, вопрос.

Утром я написал, что рубль стабилизируется на короткое время.
Этого не произошло, и день был похож на 22 июня. По коридору бродили трейдеры и выкрикивали…72…. 77….82… и так далее. Интеллигенты слали мне смски с надписями «ржунимагу» и «кучка троечников».

Всё это относилось к кипучей деятельности Банка России, который весь день стоймя стоял на рынке, глубоко руки в карманах, и ничего не делал с видом: «Ну, это не мое» и «Вы там сами разбирайтесь».

Между тем, рубль летел вниз на малых оборотах, всего лишь на сделках в десятки миллионов долларов, и даже самый гуманный человек мог только орать: «Куда смотрит милиция!». 
Мат стал языком финансового рынка.

Но это всё эмоции. На что был мой расчет?
а) рост ключевой ставки до 17% — это как удар электрошокером;
б) ЦБР тем самым ограничит доступ к рублевой ликвидности; уберет часть рублей с рынка;
в) рынок переполнят валютой (через валютные свопы, объявили, что их объем вырастет в 3 раза);
г) есть еще много чего, что может поделать ЦБР внутри торгового дня. Даже может что-то там на время закрыть, какой-нибудь кусок рынка, чтобы он очнулся. 
Рубль окажется в футляре и успокоится.
А ЦБР, между тем, поиграв с рынком, как с мышом, уйдет в несознанку и через пару дней, пока не убились рынки и не началась цепная реакция системного риска, резко понизит свою ключевую ставку.

Господи, какой я простак!
Валюты дали ноль. И он Великий и Ужасный Банк России, просто стоял, прислонившись к забору, и смотрел, как пинают и убивают рубль.

Это дает почву для размыщлений.
Осторожно говоря, это значит, что все предположения, что Банк России очень далек от понимания того, как устроен рынок, являются правдой. Что все его рычаги влияния, и кучи бумаги, и механизмы финансовой стабильности, и планы чрезвычайных действий – всё это мнимая реальность. Что вместо рационального мышления нам демонстрируют мясника – врача, который пробует на живом организме, тыкая его ножом, а вдруг получится его поднять на ноги. Что все наши крики о том, что люди из этого богатого и представительного дома, под названием ЦБР, исходят из написанного где-то и кем-то и по другому поводу, но не из знания российской финансовой жизни, — всё это тоже правда.

И это значит, что нет хитроумных сценариев. Что не сидит за экранами команда финансового спецназа, чтобы завтра всем показать, как хитро она выводит национальную валюту из идеального шторма, попутно наказывая всех злонамеренных пиратов и манипуляторов.
Что может случиться еще и то, что сегодня невозможно себе представить.
Например, поднимут ключевую ставку размером в 50%. Или 100%. Или 150%, как в 1998 году, значения не имеет.
И остановят экономику.

Всё это значит, что преимущественным прогнозом на будущее, имеет не дальнее (это само собой), а дальнейшее ослабление рубля.
Вот это и есть ответ на вопрос, что делать с рублем и менять ли его на валюту.
И при этом стоит понимать, что:
а) Банк России, оказывается, безжалостное существо, и он не установит запреты на то, чтобы разница между курсом покупки и продажи наличной валюты достигала по-грабительски больше, чем 10%. Именно это сегодня было в Москве, и, между прочим, в банках под государственным контролем;
б) что не исключен в скором будущем запрет на хождение и вывоз наличной валюты, и каждый из нас может быть наказан за то, что принял рациональное решение именно тогда, когда государство показывает верхи иррациональности;
в)что чем дальше в кризис, тем больше вползание в административность и в экономическое наказание населения.

Что еще?
Когда-то в 1998 г. весь мир был поражен тем, как можно устроить дефолт по долгам в рублях, которых можно просто «напечатать», на рынке ГКО, если 30% ГКО владел Банк России, и еще30% ГКО владел Сбербанк, находящийся под контролем государства.
Это казалось глупейшим анекдотом.
Но этот анекдот повторяется сегодня, в 2014 году.

Весь валютный рынок – ведь это Банк России плюс пять – шесть банков с госучастием, под контролем которых находится более 50% всех банковских активов России. Плюс крупнейшие сырьевые компании с госучастием, казначейства которых – игроки на валютном рынке.

И вот устроить такое на рынке, который находится, по сути, под контролем государства?
Да, это был поистине День Сурка!
Воистину, «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!»

Здравствуйте, Федор Михайлович! Ждем, ждем-с с исконным российским страданием, с достоевщинкой, с надрывом и протяжною песнью, ждем новых несуразностей, неисполнимых ожиданий и ошибок в том, что называется валютная, денежная и процентная политика государства российского. ©