Копипаст | Подкоп под "Систему"

Судебный процесс против АФК «Система» навевает невеселые вопросы о том, в какую сторону развивается российская экономика

На следующей неделе в Уфе состоится заседание суда, на котором может быть принято решение по самому крупному в России за последние годы (и способному заложить важный прецедент) имущественному спору: нефтяная компания «Роснефть» пытается взыскать с АФК «Система» 170,6 млрд руб. в виде компенсации за убытки, якобы понесенные «Башнефтью» в связи с ее реорганизацией в тот период, когда «Система» владела этим активом. Провластные аналитики поспешили заявить, что «Система» приобрела «Башнефть» дешево и извлекала из нее дивиденды так, что «за пять лет владения «Башнефтью» затраты «Системы» на ее приобретение окупились как минимум в 2,5 раза».

Однако следует посмотреть на факты, а не поддаваться эмоциям.

Обстоятельства

1. Сделка 2009 года и предшествующие ей операции были сугубо рыночными. История началась в 2005-м, когда «Система» начала входить в башкирскую энергетику, полностью контролировавшуюся молодым и талантливым предпринимателем Уралом Рахимовым, по странному совпадению сыном президента этой отличавшейся своим демократизмом республики. Летом и осенью 2005 года АФК за 613 млн долларов выкупила миноритарные и блокирующие пакеты в «Уфанефтехиме» (22,4%), «Уфаоргсинтезе» (24,9%), «Башнефти» (25%) Уфимском НПЗ (25,5%) и «Новойле» (28,2%). В 2008 году г-н Рахимов решил избавиться от остальной части принадлежавших ему акций — и сделал это вовремя, так как впоследствии ему было предъявлено обвинение в их незаконном отчуждении у республиканских властей, и сейчас он скрывается в Австрии. В начале 2009 года «Система» довела свою долю в указанных предприятиях до контрольной за 2 млрд долларов. Была ли сделка справедливой? Несомненно: все компании группы «Башнефть» были публичными, и их капитализацию легко посчитать. Пакет, купленный «Системой», стоил на рынке 3,7 млрд долларов. Поэтому можно ли говорить, что цена была занижена? Нет. «Система», по расчетам банка ВТБ, выкупила активы со средней премией к рынку в 77%.



Рост цены на нефть порождал дополнительные финансовые потоки, а если они есть, на «реальный сектор» внимания обычно не обращают

2. Оценим производственные показатели «Башнефти». Компания, как и весь башкирский ТЭК, без малого 20 лет находилась в собственности республики, а на деле — семьи ее руководителя. Эффективность государственного «предпринимательства» в России хорошо известна. Рост цены на нефть порождал дополнительные финансовые потоки, а если они есть, на «реальный сектор» внимания обычно не обращают. В результате рачительного хозяйствования добыча предприятий «Башнефти» снизилась с 1991 по 2005 год почти вдвое — с 19,4 до 11,9 млн тонн нефти в год. Перелом наступил в 2006-м, а с 2009-го начался быстрый восстановительный рост. В 2013 году добыча составила 16,1 млн тонн, по итогам 2016 года — 21,4 млн тонн (для сравнения следует заметить, что добыча нефти в России за весь период с 2005 по 2016 год выросла всего на 18,7%). При этом весь прирост добычи и разведанных запасов осуществлялся органически, без приобретения конкурентов или присоединения других производственных мощностей. Рост нефтедобычи был одним из самых быстрых среди российских компаний — в 2016 году он составил 7,1% против 0,3% у «Роснефти» и падения на 3,2% у «Лукойла». Поэтому рассуждать о том, что «Система» «оставила после себя» чуть ли не руины и ««высасывала башкирское яблочко» с особым цинизмом», нет никаких оснований.

3. Посмотрим на финансовые показатели и на отраслевую структуру компании в период, когда она входила в состав частного московского холдинга. Выручка от операционной деятельности выросла с 2009 по 2013 год с 139,1 до 563,3 млрд рублей, а прибыль до налогообложения — с 20,3 до 62,9 млрд рублей. Компания провела масштабную реструктуризацию (за нее-то «Роснефть» и требует возмещения), объединив разрозненные предприятия башкирского ТЭК в единую «Башнефть». Данная мера позволила превратить «Башнефть» в инвестиционно привлекательную компанию; вместо того, чтобы покупать и продавать малоликвидные бумаги отдельных заводов, инвестор мог входить в акции «Башнефти» как единого холдинга. Неудивительно, что капитализация компании выросла с цены ее покупки в 2,6 млрд долларов в 2005–2009 годах до максимальных значений в 12,8 млрд долларов летом 2014 года.

Так же не вызывает удивления и начисление дивидендов собственникам — 241,2 руб./акцию в 2010 году, 131,3 руб./акцию в 2011-м, 99,0 руб./акцию в 2012-м и 24,0 руб./акцию в 2013-м. По расчетам банкиров из Credit Suisse, АФК «Система» получила от «Башнефти» (которую, как известно, в результате отняли у нее посредством возбуждения уголовного дела в 2014 году) 3,8 млрд долларов дивидендов — и таким образом положительное сальдо от инвестиций в нее составило для АФК 1,2 млрд долларов. Это соответствует доходности в 8-9% годовых — показателю, нормальному и обычному не только для российского, но и для западных рынков. Претензии же «Роснефти» делают последствия сделки с «Башнефтью» для АФК поистине катастрофическими

Дело против «Системы» и В. Евтушенкова указывает на совершенно новый уровень государственной мести в отношении компаний, по какой-то причине попадающих под немилость властей

Вопросы

Сейчас не хочется рассуждать о том, сколько потеряют собственники АФК «Система» в случае, если суд в Уфе вынесет решение в пользу «Роснефти». Интереснее подойти к данному кейсу с действительно системной стороны и задаться несколькими вопросами, которые, на мой взгляд, не утратят своей актуальности в ближайшие годы.

1. Все дело против «Системы» и В. Евтушенкова указывает на совершенно новый уровень государственной мести в отношении компаний, по какой-то причине попадающих под немилость властей. Просто потому, что ни сама «Система», ни ее владелец явно не представляют никакой политической угрозы. Если раньше захваты собственности и раскулачивание проводилось против тех, кто мешал госполитике и власти, то теперь, как говорится, добропорядочный предприниматель тоже находится в зоне риска. В 2017-м И. Сечину, всесильному хозяину государственной «Роснефти», показалось, что он переплатил государству за актив, который его компания выкупила в 2014-м при крайне странных обстоятельствах (в день завершения процесса в Уфе в Москве начинается другое дело — бывшего министра экономики А. Улюкаева). Отсюда вопрос: есть ли теперь в России хотя бы какие-то гарантии того, что сделки, которые ранее были признаны законными, таковыми и останутся, а ранее заплаченные налоги не будут востребованы снова?

Конечно, можно возбудить десяток дел против беглых детей чиновников, но главный бенефициар всей эпопеи — бывший президент Башкирии, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II и I степеней, по-прежнему вне подозрений. Судя по всему, сейчас у следственных органов есть указание свыше — проверять, контролировать, бороться с коррупцией. Но в итоге получается, что власть по указанию президента в ходе распутывания клубка грязных дел «выходит» на саму себя. Но сам себя не посадишь, поэтому и начинают крушить всё вокруг без разбора. А кого можно трогать, не имея последствий? Частный бизнес.

Случай «Системы» показывает, что никто сегодня не может считаться добросовестным приобретателем государственной собственности

2. Дело «Башнефти» ставит совершенно новые вопросы в связи с российской приватизацией — актуальные в том числе и для иностранных инвесторов. Несмотря на то что Россией правят сегодня те же люди, что и в середине 2000-х, начинает казаться, что приватизация этого десятилетия более опасна, чем приватизация 1990-х: государство, по сути, отнимает «Башнефть» у «Системы», но оно же через «Газпром» и «Роснефть» почтительно выкупало приватизированные в 1990-х «Сибнефть» и «ТНК-ВР» у частных владельцев. Учитывая тот факт, что к середине 2000-х годов значительная доля «государственной» собственности управлялась чиновниками и их близкими доверителями фактически в собственных интересах (и казус «Башнефти» примечателен в данном случае не сущностными особенностями, а скорее только масштабом), в каждом из кейсов продажи государственного имущества за последние десять лет можно обнаружить признаки злоупотребления полномочиями, мошенничества и хищений. Случай «Системы» показывает, что никто сегодня не может считаться добросовестным приобретателем государственной собственности, и, соответственно, дается сигнал как раз на «высасывание» всего и вся из полученных таким образом активов.

Здесь, естественно, хочется спросить: каким образом Кремль собирается обеспечивать экономический рост, экспроприируя частные бизнесы и, по сути, перекладывая их деньги в карманы госмонополий?Их эффективность уже была продемонстрирована «Башнефтью» в те годы, когда она была в руках Рахимовых — и ничего более впечатляющего ждать не стоит.

3. На протяжении многих лет власти заявляли о том, что поощряют честный и открытый бизнес, надеясь на то, что российские компании в будущем войдут в топы мировых рейтингов. Самый значимый показатель в этих рейтингах — оценка компании инвесторами, ее капитализация. Долгое время казалось, что Россия на правильном пути. В 2008 году «Газпром» стоил дороже, чем Microsoft, но сейчас он оценивается в сумму, в 12 (!) раз меньшую. Капитализация интернет-ритейлера Amazon за последний год приросла на величину бóльшую, чем текущая стоимость нашего газового гиганта.

Но сейчас задача увеличения стоимости компаний снята с повестки дня: «Башнефть», которая подорожала почти в пять раз с 2009 года, поглощается «Роснефтью», постоянно разрушавшей все эти годы свою акционерную стоимость. Сегодня компания оценивается в меньшую сумму, чем та, что была ею уплачена за ТНК-ВР и «Башнефть» — а ведь когда-то и без этих приобретений она стоила почти 130 млрд долларов. Следует ли считать, что такой подход отражает очередную черту российской «особости» и что теперь стоит ориентироваться на возможно более стремительный «распил» и отправку в более надежные юрисдикции всей имеющейся прибыли?Что рост капитализации вашей компании, если он слишком быстр, означает, что за ней столь же быстро придут? Когда неудачники уничтожают успешных, экономика не имеет привычки проявлять тенденций к росту.

4. Наконец, главный вопрос, преследующий меня на фоне эпической битвы «Роснефти» и «Системы»: остаются ли в стране люди, которые готовы принципиально оценивать происходящее? Недавно стало известно, что выдающаяся отечественная правозащитница Л. Алексеева убеждала президента В. Путина помиловать бывшего сенатора от Башкортостана И. Изместьева, приговоренного в конце 2010 года к пожизненному заключению за участие в организованных преступных группировках, а также за организацию и подготовку ряда заказных убийств. Обвинения в адрес бывшего политика многими ставились под сомнение. Но меня все равно удивляет то, что именно в разгар судебных тяжб между «Роснефтью» и «Системой» правозащитник просит президента помиловать человека, на показаниях которого в 2014 году было основано практически все обвинение, позволившее отнять «Башнефть» у АФК «Система». Неужели в России не нашлось больше безвинно осужденных граждан, которые пострадали действительно за свои идейные позиции или приверженность четким жизненным принципам? Или наши правозащитники присоединились к числу лакеев крупнейших государственных корпораций, дружбе с которыми сейчас не просматривается альтернатив?

Конечно, вопросов, которые возникают в связи с действиями «Роснефти» в отношении частных компаний, возникает намного больше — но пора остановиться. И подождать, какой ответ на них даст уфимский суд и последующее развитие событий

Текст взят отсюда: https://snob.ru/selected/entry/127646