В последние полгода вновь пошла «волна» разговоров о сильной зависимости российской экономики от цен на нефть. Безусловно, такая зависимость есть, но 100%-на ли она? Сделаем, в общем, логичное предположение, что месячный график фондового индекса отражает ситуацию в экономике, по крайней мере, ее формальные официальные показатели и с некоторым временным лагом. Что получим?
Итак, первый период от победы Ельцина на непростых выборах 1996-го года до девальвации.
Что мы видим в части этой зависимости? Только то, что в условиях
— относительно низких, но стабильных ценах на нефть с конца 1997-го;
— «коридорного» курса рубля;
ситуация ухудшалась и ухудшалась («цены все привлекательнее и привлекательнее» © А. Гальперин).
Совсем другая картина наблюдается после девальвации
В прошедшем квартале нам наконец удалось решить поставленную задачу: сделать доходность портфеля компании средней между Суперриском и Агрессивной стратегией.
В прошедшем квартале мы также резко увеличили долю фьючерса на рубль-доллар в портфеле, на котором собственно и была получена основная прибыль (как впрочем, и просадка).
Собственно основные изменения в портфеле были и связаны с новыми системами на фьючерсе рубль-доллар, отвечающими новой ситуации на этом активе: повышенной волатильности.
В то же время мы отказались от большинства контртрендовых систем на фьючерсе на индексе РТС, которые в условиях высокой волатильности несли повышенный риск.
Надо признать, что квартал выдался непростым. Стодневная альфа стратегии Суперриск падала до -23,5% годовых в октябре и вырастала до 121% годовых в декабре, что характерно для периодов высокой волатильности. Во второй половине декабря у портфеля возникла сильная отрицательная бета, что хорошо для доходности портфеля на падающем рынке, но достаточно редкое явление для системного управления.