Районы Крайнего Севера (РКС): Для районов Крайнего Севера применяется более высокий районный коэффициент. Конкретный коэффициент зависит от территории и варьируется от 1,4 до 2,0.

Местности, приравненные к районам Крайнего Севера (МКС): 
 Здесь применяются более низкие районные коэффициенты, как правило, от 1,15 до 1,3

Какой у вас общий пенсионный стаж ( сколько лет и месяцев суммарно  ) ?

Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в багряно-золотые тона, когда я в последний раз перечитал объявление. “Санитар в морг. Требуется выдержка и стрессоустойчивость”. Выдержка у меня, пожалуй, имелась, а вот стрессоустойчивость… Тут были сомнения. Но работа была нужна, а выбирать особо не приходилось.

Признаюсь, меня всегда слегка пугала тишина, которая окутывала подобные места в кино. Да и мрачные образы, всплывающие в голове, не добавляли оптимизма. Но когда дверь с надписью “Патологоанатомическое отделение” открылась, меня встретила не мрачная тишина, а вполне себе обычный гул работающего оборудования. Внутри, вопреки ожиданиям, было стерильно и светло, как в операционной.

Меня встретил мужчина в белом халате с усталым, но доброжелательным лицом – Анатолий Петрович, завхоз. Он провел меня по помещениям, объясняя мои обязанности. “В основном, работа с телами, — говорил он, словно рассказывал о графике уборки. — Подготовка к вскрытию, транспортировка, утилизация биоматериала… Ничего сверхъестественного”. Я старался не морщиться, слушая про “биоматериал”.

Первый день был словно погружение в другой мир. Запах формалина, который, как оказалось, не такой уж и противный, просто специфический, гулял по помещениям. Я старался не отводить глаз, когда меня учили перевозить тела на каталке, как будто везли тяжелые мешки с картошкой. Старался держать руки ровно, не вздрагивая от холода, когда помогал при вскрытии. Мне было страшно? Да, немного. Но в то же время, во всем этом была какая-то странная, жуткая, но неизбежная рутина.

Коллеги оказались вполне обычными людьми, которые, как и я, просто делали свою работу. Они шутили, пили чай в комнате отдыха и рассказывали анекдоты. Никаких вам мрачных гробовых молчаний. Скорее, будничная тишина, прерываемая лишь звуками инструментов.

Со временем, страх отступал. Я начал видеть за “биоматериалом” человеческие истории, жизни, оборвавшиеся в самых разных обстоятельствах. Я начал воспринимать эту работу не как жуткую необходимость, а как важную часть процесса, пусть и не самую приятную. Я понял, что помогаю не только врачам, но и родственникам, которым предстоит пережить самое трудное.

Работа в морге научила меня многому. Я научился ценить жизнь, как никогда прежде. Научился справляться с эмоциями, когда это было необходимо. И самое главное, я понял, что даже в самых мрачных местах можно найти обычных людей, которые просто выполняют свою работу.

И вот, вечером, когда я возвращался домой, солнце вновь окрашивало небо в багряно-золотые тона. Внутри меня больше не было того страха, который мучил меня в первый день. Вместо него была какая-то странная, тихая уверенность, что я на своем месте. Или, по крайней мере, я научился с ним мириться. И, возможно, даже находить в нем свой смысл