С 12 июня началась масштабная трансформация валютных расчетов после отсечения Мосбиржи от операций в валютах недружественных стран, плюс усиление вторичных санкций на основных торговых партнеров РФ.
Предполагалось, что это существенно затруднит импорт, так ли это на самом деле? Статистика Банка России свидетельствует о том, что импорт даже вырос.
Среднемесячный импорт товаров с января по май 2024 составил 22.9 млрд + 5.9 млрд услуги, в сумме 28.8 млрд, тогда как с июня по октябрь 2024 импорт товаров вырос до 25 млрд + 7.4 млрд услуги, в совокупности 32.4 млрд или +12.5% к началу года.
В прошлом с июня по октябрь импорт товаров был 25 млрд, а услуг 6.5 млрд, т.е. год к году рост на 3% а за июн-окт.22 импорт товаров 23 млрд + 6.1 млрд услуги, итого 29.1 млрд или +11.3% за два года.
Среднемесячный импорт товаров и услуг в окт.24 (30.8 млрд) немного ниже (это сезонное явление, с ноября будет рост), чем тремя месяцами ранее (33.5 млрд), но выше, чем в окт.23 (29.2 млрд), но ниже окт.22 (32 млрд).
За 10 месяцев 2024 дефицит бюджета составил всего 0.22 трлн руб по сравнению с дефицитом 1.05 трлн за 10м23 и профицитом 0.36 трлн за 10м22. Плановый дефицит по итогам 2024 оценивается в 3.3 трлн и формируется в основном в декабре, т.е. пока нет отклонения от планов.
Годовой дефицит (12м скользящая сумма) вырос до 2.4 трлн, что выше дефицита 1-1.6 трлн, который наблюдался с марта по сентябрь 2024, но намного лучше пикового дефицита в 7.9 трлн в мае 2023.
Относительно доходов бюджета дефицит всего 6.7%, тогда как в условиях потенциальной бюджетной неустойчивости дефицит разлетается в диапазон 20-32% от доходов (так было в 2016, в 2020 и в середине 2023). До 10% — вполне приемлемо.
Бюджет действительно на удивление сбалансирован, т.к. расходы растут очень быстро (в несколько раз быстрее инфляции), но удается оперативно компенсировать результативными сборами доходов.
Расходы бюджета растут на 26.8% г/г в октябре, +28.3% г/г за последние три месяца и +23.7% за 10м24, в сравнении с 10м22 расходы выросли на 37.2%, а к 10м21 рост на 64.8%.
Капитализация всех публичных американских компаний (финансовый + нефинансовый сектор) достигла 60 трлн, это плюс 18 трлн с 27 октября (момент начала необратимых процессов эскалации безумия).
Что такое 18 трлн менее, чем за год? Почти за 5.5 лет с начала 1995 года до пика пузыря в марте 2000 (пузырение продолжалось до авг.00, прежде чем рухнуть в половину к окт.02) накопленный прирост капитализации составил немногим более 11 трлн по номиналу или около 19.5 трлн в ценах 2024.
Сейчас (менее, чем за год) накопленный прирост капитализации в 1.6 раза выше, чем в пузырь доткомов 1995-2000 и почти сопоставим в реальном выражении (с учетом инфляции), но в 2024 году на это потребовалось в 5.5 раза меньше времени.
Агрессивность пузыря в 2024 минимум в 5 раз сильнее, чем в 1995-2000 с учетом инфляции. Эффект масштаба + эффект идиотизма.
▪️ С минимума 27 октября 2023 по максимум 14 октября 2024 рынок вырос на 43.1%. Было ли подобное ранее? Нет, по крайней мере с 1962 года (глубина доступности статистики по внутридневному min/max).
Почти 40 трлн руб корпоративных кредитов имеют плавающую или переменную ставку и значительная часть (свыше 91.4%) от этого объема напрямую привязана к ключевой ставке Банка России, остальная часть прямо или косвенно привязана к бенчмаркам денежного рынка и как следствие к КС ЦБ.
Необходимо учитывать, что кредитный договор учитывает ключевую ставку ЦБ + дополнительный балансирующий коэффициент, привязанный к качеству и типу заемщика. Для крупных и надежных заемщиков обычно КС + 2-3%, а для заемщиков с высоким кредитным риском конечные ставки могут быть КС+ 6-10%.
В начале 2024 только 49% кредитов были по плавающим ставкам, а с момента начала цикла ужесточения ДКП (с авг.23) было «лишь» 45.8% кредитов с переменными ставками, для сравнения, в 2019 – 30.1%, в 2020 – 34.2%, в 2021 – 37.8%, в 2022 – 41.3%, в 2023 – 46.4%.
Фиксированные ставки обеспечивают стабильность и предсказуемость платежей, не требуют создания финансовых резервов для покрытия возможного роста ставок и по своей сути менее рискованные, т.к. не предполагают хэджирования процентных рисков и как следствие – будущий денежный поток прогнозируем в момент подписания кредитного договора.