Новая поведенческая экономика. Почему люди нарушают правила традиционной экономики и как на этом заработать. Ричард Талер

Новая поведенческая экономика. Почему люди нарушают правила традиционной экономики. Ричард Талер 
Электронная книга https://t.me/kudaidem/1990

Ричард Талер, ​лауреат Нобелевской премии по экономике, досконально изучил эмоции, которые руководят покупателем, и сложности, с которыми он сталкивается во время принятия решения о покупке, выборе ипотеки или пенсионного фонда. В своей новой книге Талер делится результатами исследования и продолжает уже когда-то начатый им разговор о психологии влияния.

Автор увлекательно и с юмором рассказывает о возникновении поведенческой экономики, о психологах, экономистах и их взаимоотношениях, о людях: как они принимают решения и почему именно так.

Вы покупаете в супермаркете три банки маринованных огурцов, хотя никогда их не любили… Но ведь три банки продавались по цене одной! Да ведь вам и одной-то не надо! Чем вы руководствовались, совершая выгодную, но бессмысленную покупку? Надеялись полюбить огурцы? Собирались скормить их родным и близким? Нет, просто вы не homo economicus, а обычный человек, который вопреки мнению многих экономистов далеко не всегда действует рационально.

Четыре причины познакомиться с обзором:

• Понять, откуда берется нерациональное финансовое поведение.
• Научиться видеть закономерности между психологией и экономикой — от повседневных трат до управления компаниями.
• Перестать (ну или хотя бы начать реже) скупать ненужные вещи на распродажах.
• Разобраться в становлении поведенческой экономики.

10 главных мыслей обзора.

1. Реальный человек серьезно отличается от homo economicus! На поведение реального человека влияют, казалось бы, незначимые факторы, когнитивные искажения. Поэтому он лишь ограниченно рационален.

2. Поведенческая экономика — это не о должном, а о реально происходящем. Теория перспектив (Канемана и Тверски) делит все существующие теории на нормативные (как должно быть, как логично) и описательные (как происходит на самом деле). Поведенческая экономика сконцентрирована на разработке последних, тогда как классическая экономическая теория занималась нормативными.

3. Человек очень плохо считает в уме! Теория ментального учета (теория рациональных расчетов) показывает, что люди оценивают полезность сделки и ее качество, то есть учитывают факторы, неважные для разумного homo economicus.

4. Для реального человека очень важен вопрос справедливости! В  отличие от homo economicus, он может пойти даже на экономически не выгодные для себя действия, если считает это справедливым.

5. Человек не любит расставаться с собственностью! Даже если она ему не нужна. Эффект владения объясняет порой неразумное экономическое поведение человека, будь то нежелание расставаться с ненужными вещами или продавать вещи по разумной цене. Реальный человек не может осознать понятие «невозместимых издержек» и копит ненужные вещи в шкафу.

6. Человек очень неразумен, когда проигрывает! Он излишне рискует в попытке отыграться (при игре в казино, инвесторы в последний квартал).

Также выигранные деньги не воспринимаются как свои, и их легче спускают.

7. Обычный человек нередко страдает однобоким взглядом на мир! Это когнитивное искажение может приводить к неверным решениям (например, анализ только краткосрочных последствий, но упущение долгосрочных).
 

8. Обычный человек не обладает достаточной силой воли, и ему сложно откладывать на пенсию (проблема планирующего и делающего). Поэтому разумно применение либертарианского патернализма в этом вопросе.

9. Слишком хорошее знание экономики может повлиять на вашу этику! Получившие профессиональное экономическое образование люди скорее поступают как homo economicus, то есть они опираются на экономическую теорию и забывают этику.

10. Невидимой руки рынка не существует. Действия одних неразумных людей не уравновешиваются действиями других — мы все похожи друг на друга в своей неразумности.

Книга Нобелевского лауреата Даниела Канемана (г. р. 1934, Нобелевская премия 2002) «Думай медленно… Решай быстро» описывает основные закономерности в экономическом поведении человека, противоречащие экономической теории.

Книга под видео.

Эти закономерности Канеману удалось выявить вместе с израильским психологом и пионером когнитивной науки Амосом Тверски (1937–1996). Однако Даниел Канеман не был экономистом, а вот автор «Новой поведенческой экономики» Ричард Талер — настоящий экономист.

Именно в этом и кроется принципиальное отличие его книги.

Подробнее об этом в обзоре книги: «Spiritus Animalis, или Как человеческая психология управляет экономикой и почему это важно для мирового капитализма» Обзор под видео.

Да, это книга об экономической теории. Но, она легко читается.

К тому же, понимание базовых экономических теорий поможет лучше ориентироваться в экономических событиях, сделает чтение экономических новостей более увлекательным, а ваш критический взгляд получит теоретическую подпитку.

А, чем больше читаешь и узнаешь о поведенческой экономике, тем адекватнее ведешь себя при принятии жизненных решений.

Понимание основ поведенческой экономики помогает прощать себе повседневные экономические ошибочки — они лишь доказывают, что мы все люди.

Так, даже  при правительстве Великобритании было создано ведомство — Behavioural Insight Team, которое теперь работает как консалтинговая компания.

(Занудство на минуточку)

После Второй мировой войны более явной стала математическая составляющая экономической науки, потребовавшая максимального упрощения реальности для описания математическим языком. 

В результате экономисты перестали описывать поведение реального человека, покупающего три тюбика зубной пасты по цене одного, хотя у него уже нет зубов. Персонажем классической экономической теории стал сверхчеловек, который рассчитывает в уме отдачу от вложений на десятилетия вперед. 

Расхождение между реальностью и экономической теорией стало столь явным, что где-то с 1970-х годов экономисты и психологи начали их подмечать, описывать научным языком.

Так постепенно стала развиваться поведенческая экономика и меняться научная парадигма.

За поведенческую экономику дали несколько Нобелевских премий (Талер, Канеман, Джордж Акерлоф (Нобелевская премия 2001) и Роберт Шиллера (Нобелевская премия 2013).

Как все начиналось (1970–1978).

 «Стоимость жизни» была темой диссертации Талера. Она натолкнула его на размышления, что контекст определяет оценку стоимости.

До Талера это было подмечено, когда экономист задумывался о том, сколько человек будут готовы заплатить при игре в русскую рулетку за извлечение одного патрона из барабана. Томас Шеллинг (1921–2016, Нобелевская премия 2005) писал о «статистической жизни» и «конкретной жизни».

На жизнь конкретного умирающего от рака ребенка больше желающих пожертвовать, чем на абстрактное улучшение качества обслуживания в поликлиниках.

Также Талеру стало очевидно, что и формулировка вопроса приводит к разным ответам — казус, с точки зрения классической экономической теории и homo economicus. Талер продолжил собирать примеры казусов экономического поведения.

Один из профессоров экономики не был готов продать за 100 долларов бутылку вина из своей коллекции, купленную много лет назад за 10 долларов. Но он не был готов потратить на любую другую, сколь бы хороша она ни была, 100 долларов, а свою, стоившую сейчас эти же 100 долларов, с радостью готов был выпить. То есть он упускал выгоду (издержки упущенной выгоды) и поступал нерационально с точки зрения экономической теории.

Таким образом, на экономическое поведение человека оказывали влияние, казалось бы, неважные факторы. Одновременно это доказывало эффект владения.

Знакомство с Канеманом и Тверски.

В 1976 году на конференции Талер сталкивается с психологами, изучающими принятие решений, и ему советуют почитать статью Канемана и Тверски в Science (1974), которая доказывает, что человек принимает решение навскидку, не особо обдумывая, и при этом делает закономерные ошибки, то есть подвержен когнитивным искажениям.

Прочитайте обзор книги Нассима Талеба «Шкура на кону. Скрытые ассиметрии в повсед­невной жизни». Книга и обзор под видео.

До них это подметил Герберт Саймон (Нобелевская премия 1978) и назвал «ограниченной рациональностью». 

Но научное сообщество к Саймону не прислушалось, поскольку бытовала уверенность, что хотя некоторые нерациональны, их в общей массе уравновешивают другие нерациональные личности, и в среднем получается рационально (так называемая невидимая рука). Представители поведенческой экономики доказали ошибочность этого. 

Также приводился другой аргумент классической экономики: при мелких ставках люди могут ошибаться и действовать нерационально, но в серьезных вопросах (покупка дома) действуют рационально. Еще раз: это не так, мы склонны ошибаться из-за когнитивных искажений. Причем при редких покупках ошибки значительнее.

В 1977 году Талеру подвернулась возможность проработать почти год в Стэнфорде, где в это время занимались исследованиями Канеман и Тверски. Именно в этот момент он решил стать «поведенческим экономистом». На собеседовании Талер представил работу об орешках кешью.

На вечеринке, пока горячее блюдо готовится, хозяин приносит в гостиную миску с орешками кешью. От них невозможно оторваться, но никому не хочется перебить аппетит перед основным блюдом. Когда хозяин прячет миску — все присутствующие рады. Такое поведение прямо противоречит экономической теории. Ведь если бы рациональный человек хотел остаться голодным до ужина, то он бы просто не ел орешки, а если бы хотел их съесть, то не был бы рад, когда их убрали. У человека рационального нет проблем с силой воли.

Теория перспектив.

В 1979 году Канеман и Тверски опубликовали статью о теории перспектив, согласно которой описывающая поведение человека теория может не быть одновременно и нормативной, и описательной.

Теорема Пифагора — нормативная. Но когда предлагается по этой формуле считать в уме неудобные цифры, многие ошибаются. Чтобы описать фактическое поведение человека и типичную ошибку в таком случае, нужна описательная теория.

Это наблюдение выбило почву из-под ног у последователей экономики мейнстрима, которая базировалась на теории рационального выбора.

Экономисты мейнстрима исходили из того, что люди действуют предельно рационально, как будто бы у них калькулятор в голове, и стремятся к максимальной выгоде (теория ожидаемой полезности). Но это не так. Теория перспектив разрушила также и некоторые постулаты теории фирм (о том, что компании якобы всегда действуют рационально) и теории человеческого капитала (да, мы в целом не очень рационально выбираем, на кого учиться, — не максимизируем прибыль).

-


-

Теория перспектив также показывала, что человек не столько радуется выигрышу, сколько переживает насчет потерь. Также потеряв, скажем, 100 долларов, он скорее готов расстаться со следующей сотней. Это настолько нам всем знакомо, что сложно себе представить, как экономическая мысль могла закрывать на это глаза.

Канеман и Тверски активно использовали опросы, в том числе с гипотетическими вопросами («Как бы вы поступили, если бы…?»). 

Нередко один и тот же вопрос был сформулирован два раза, с целью посмотреть, как респонденты будут реагировать на контекст. Для экономической науки это было весьма необычно. И на протяжении многих лет экономисты мейнстрима будут аргументировать, что люди отвечают на такие вопросы одним способом, а в реальной жизни поступают иначе — согласно классической экономической теории и весьма рационально.

Предвзятое отношение к этому методу удалось рассеять, лишь найдя в реальном поведении экономических субъектов подтверждения обнаруженным в опросах казусам.

В это же время зарождалась и экспериментальная экономика (тесты в лабораторных условиях, например, когда студентам выдают немного денег и просят что-то купить – продать – обменять).Одним из основоположников был Верон Смит (Нобелевская премия 2002).

А как у нас со счетом в уме? (1979–1985)

У homo economicus проблем со счетом в уме нет, а у обычного человека — есть, и много. Проблемы эти описываются в рамках разработанной Талером и другими экономистами теории рациональных расчетов (ментального учета). При разработке этого направления исследователей волновали такие вопросы, как: когда мы воспринимаем плату как урон? Как оцениваем риск?

Представьте, вы лежите на пляже, жарко и хочется пивка. Ваш друг говорит, (а) что сходит за ним в бар соседнего пятизвездочного отеля; (б) что дойдет до магазина-дискаунтера. Сколько вы готовы дать ему на пиво в случае (а) и в случае (б)? Опросы показывают, что разница в два раза. 

Таким образом живой человек оценивает полезность сделки и ее качество (тогда как homo economicus задумывался бы только о пользе покупки).

Именно поэтому мы встречаем в магазинах цены 999, а не 1000. Также многие магазины предлагают дисконт на многие товары постоянно, а не переходят на постоянно низкие цены (попытавшиеся так сделать сети оказались на грани разорения).

Невозместимые издержки.

Вы слышали о расхламлении? О том, как облегчить людям процесс выкидывания нажитого непосильным трудом имущества, люди написали книги и сколотили на этом состояния (например, Мари Кондо). Ссылка на книгу и обзор под видео.

Объяснение успеха: обычные люди не мыслят как homo economicus и никак не могут понять идею «невозместимых издержек». А сводится она к тому, что если вы купили джинсы, которые не носите, то что вы их храните в шкафу, что отнесете на помойку — деньги уже не вернуть.

(Конверты и бюджет).

Кстати, вы же знаете, что две пятисотки можно обменять на одну тысячную купюру? Деньги взаимозаменяемы.

Но также вы не раз читали рекомендации бюджетировать ваши денежки: n-сумму на еду, n-сумму на кинотеатр и т. п., то есть раскладывать их по конвертикам. Если деньги в конвертике «Кинотеатр» закончились, до конца месяца сидим дома или смотрим фильмы с телеграмм-канала kudaidem…

Но ведь деньги же «взаимозаменяемы», то есть гуру финансов предлагают вам вести себя совсем не как homo economicus.

Экономистам удалось доказать, что люди реально мыслят конвертиками: при падении стоимости бензина люди вместо того, чтобы «переложить деньги в другой конвертик», покупали более дорогой бензин.

Кстати, конвертиками мыслят и компании: перевести бюджет одного подразделения на другое — ох как сложно. 

Отсюда же и парадокс, когда люди откладывают деньги на счет с низким процентом, но при срочной необходимости залезают в кредитку, где большие проценты.

(Играем в казино).

Исследования показали, что люди не очень разумно играют. 

Во-первых, когда они пытаются отыграть проигранное, они делают ставки сверхнеразумно (и в покере, и на скачках — ставят на самый опасный вариант и, конечно же, проигрывают).

Также ведут себя и менеджеры инвестиционных фондов — в последнем квартале они хотят повысить прибыль, чтобы получить бонусы, и играют отчаяннее. 

Во-вторых, люди не воспринимают выигранные деньги как собственные и поэтому скорее готовы их проиграть.

(Самоконтроль (1975–1988)

Как уже было сказано: орешки кешью подкосили экономический мейнстрим. Они демонстрируют — с самоконтролем у реальных людей есть проблемы.

Что говорит экономтеория о силе воли.

Если вы прямо сейчас получите одну тысячу долларов, что вы с ней сделаете? Отложите на старость? Потратите на отпуск? Что?

В 1937 году Пол Самуэльсон (Нобелевская премия 1970) предлагает идею дисконтирования, причем постепенного и равномерного…

Работа Самуэльсона повлекла кардинальные изменения в представлениях экономистов о том, что обычный человек будет делать с внезапно свалившейся на него тысячей долларов.

В 1957 году Милтон Фридман (Нобелевская премия 1976) предлагает концепцию постоянного дохода, то есть обычный человек делает шаг навстречу homo economicus, начинает задумываться о будущем и рассматривает свой доход на протяжении длительного периода (то есть не потратит все и сразу). 

Чуть позже Франко Модильяни (Нобелевская премия 1985) формулирует концепцию жизненного цикла, то есть тысячу долларов вы равномерно распределяете на годы до смерти.

Для справки: все это относится к таким темам в экономтеории, как гипотеза жизненного цикла и функция потребления. Талер с коллегой предложили «Поведенческую теорию жизненного цикла», которая лучше описывает поведение человека.

Поведенческая теория жизненного цикла: выиграв тысячу долларов в лотерею, вы, скорее всего, ее спустите ни на что. 

Но если вдруг ваш пенсионный вклад увеличится на тысячу долларов, вы не кинетесь транжирить, а приумножите свои накопления.

Также исследования показывают, что если ваши инвестиции были успешны и вы получили дивиденды, то, скорее всего, вы захотите больше инвестировать. 

Планирующий и делающий.

Когда Талер заинтересовался проблемой силы воли, работ по экономике, посвященных ей, почти не было. Были работы психологов, самая известная — эксперимент Уолтера Мишеля про зефирки и четырехлетних детей.

Об этих и других экспериментах с силой воли и выводах читайте в обзоре книги «Сила воли. Как развить и укрепить». Книга и обзор под видео.  

Мишель предлагал детям или одну сладость сейчас, или две через 15 минут. Потом ребенка оставляли одного наедине. Дети или съедали, или дожидались возвращения экспериментатора и получали две сладости. 

Мишель проследил судьбу детей и пришел к выводу, что те, кто могли ждать дольше, успешнее в жизни.

Правда, потом его результаты перепроверили на корреляционную связь с другими показателями — благосостояние родителей — и пришли к выводу, что все же не все так прямолинейно.

Два начала — одно, стремящееся к сиюминутным радостям, и второе, которое задумывается о будущем, — Талер с соавтором обозначили как делающего и планирующего.

Да, это сильно напоминает две системы, описанные в книге Канемана.

Дальше Талер и его коллега перешли к разработке модели, за основу взяли теорию принципала-агента. 

Теория принципала-агента описывает знакомую нам всем проблему. Есть начальник и есть подчиненный. Хотя начальник и руководит подчиненным, но у подчиненного есть свои интересы, и действовать он может совсем не в интересах начальника или фирмы.

Так родилась работа об «экономической теории самоконтроля».

И какое отношение это все имеет к жизни?

Самое прямое. Скажите, вы покупали абонементы в фитнес-клубы, поскольку считали, что «надо ходить», «теперь уж точно начну ходить регулярно»? Было? Это поведение вписывается в описанную выше модель (планирующий и делающий). До разработок Талера нас с вами компании разводили по наитию (вводя в заблуждение нашу планирующую часть и льстя ей), а теперь со всей теоретической основательностью.

Однобокий взгляд на вещи — Так называется еще одно когнитивное искажение, приводящее к поведению, не вписывающемуся в экономическую теорию. На его изучение Талера подтолкнула статья Эдварда Прескотта (Нобелевская премия 2004) о рентабельности акций. 

Проанализиров период с 1889 по 1978 год, когда фактический доход акций составил 6% годовых, но базировавшаяся на экономической теории модель предсказывала лишь 0,35%. Только «теоретическая слепота» — как одна из форм однобокого взгляда на мир — могла объяснить такой результат исследования.

Однобокий взгляд нередко сопровождается близорукой боязнью потерь — то есть боясь потерять в краткосрочной перспективе, человек упускает из виду всю картину и настоящий доход.

Так, таксисты (особенно неопытные) ведут себя не оптимально, когда ставят себе ежедневную планку заработка, ведь день на день не приходится.

Если бы (и опытные так себя и ведут) они больше работали в пиковое время и меньше тогда, когда клиентов мало, то их средняя почасовая зарплата была бы выше.

Это же проявляется и при инвестициях в ценные бумаги: чем реже проверяешь доходность портфолио, тем оно доходнее, поскольку неверные решения могут быть приняты на основе сиюминутных колебаний. 

В случае корпоративного управления менеджеры среднего звена реже рискуют, поскольку скорее стремятся максимизировать свой успех, тогда как для компании в целом более рискованное поведение могло бы быть выгодно.

(Работа с Даниелом Канеманом (1984–1985)

В 1984 году Талер смог взять год оплачиваемого отпуска и поехал в Канаду к Канеману, где он планировал также побольше узнать о финансах и этой части экономики.

(Справедливость и экономическая наука).

Если спрос на товар растет, а его предложение остается на том же уровне, то, согласно экономической теории, должна вырасти цена. В реальной жизни так дело обстоит не всегда, поскольку вмешивается пресловутая совесть.

Вы живете в сельской местности. Внезапно выпало много снега, и вы кинулись в магазин за лопатой. А владелец магазина поднял стоимость лопат в десять раз в соответствии со спросом. Такое положение обычные люди считают весьма нечестным.

Когда люди воспринимают что-то как нечестное — они стремятся наказать обидчика даже себе в убыток. Именно поэтому этические вопросы столь важны для компаний — потребители могут мстить.

Также исследования показали, что реальные люди не ведут себя согласно дилемме заключенного (согласно которой предательство всегда более выгодно, чем кооперация), а, напротив, сотрудничают. Поэтому у нас есть социальное государство.

Один из выявленных в ходе экспериментов парадоксов сводится к тому, что люди, получившие профессиональное экономическое образование, чаще отвечают на вопросы согласно традиционной экономической теории, то есть образование негативно повлияло на их этические принципы.

После смерти Уитни Хьюстон цена на ее альбом The Ultimate Collection на iTunes UK выросла в два раза, что, разумеется, вывело из себя потребителей. Ведь речь даже не шла о дисках, которые могли закончиться!

Другой парадокс иллюстрирует Uber. Согласно экономической логике, рост цены на товар должен подтолкнуть экономических субъектов производить его больше: в результате товара становится больше и цена опускается назад. Когда Uber или любой другой агрегатор такси увеличивает стоимость в пиковые часы, то по логике больше таксистов должны выезжать на дороги и цена должна возвращаться к «норме». Но таксисты не выезжают — доказано исследователями. Таксисты ведут себя как обычные люди, а не как homo economicus.

(Финансы (1983–2003)

Найти и выявить не соответствующее экономической теории поведение на финансовом рынке было особенно заманчиво, ведь именно там самые высокие ставки и работают профессионалы.

Талер с коллегами приняли за основу финансового рынка гипотезу эффективного рынка, сформулированную Юджином Фама (Нобелевская премия 2013).

Она сводится к тому, что рынок эффективен, поскольку вся информация, как только она появляется, тут же доступна участникам и в результате отражается на курсовой стоимости бумаг. А если рынок эффективен, то никаких финансовых пузырей не может быть по определению.

Также экономисты указывали на то, что не бывает «бесплатного обеда», ведь если рынок эффективен, его нельзя обыграть. Гипотеза эффективного рынка была сформулирована лишь в 1970-е годы, когда появились методы анализа больших массивов данных. И справедливости ради следует отметить, что до этого экономисты скептично смотрели на поведение рынка и брокеров, понимая, что имеют дело с живыми людьми. Так, Кейнс считал, что колебания на фондовом рынке слишком сильны, а брокеры подвержены сиюминутной панике. 


-

-

Особенность финансового рынка состоит в том, что вам надо угадать, что думают другие игроки сейчас и что будут думать в будущем.

Загадайте число от 0 до 100 с тем прицелом, чтобы оно было 2/3 от среднего значения, которое загадают другие. Этот вопрос был задан читателям Financial Times — и ответить на него непросто, ведь все остальные участники тоже пытаются выиграть — в тот раз выиграл тот, кто указал 13.

Если бы финансовый рынок работал согласно гипотезе эффективного рынка и на нем торговали бы только homo economicus, то сделок бы не было.

Ведь согласно теореме комика Граучо Маркса, ни один homo economicus никогда бы не купил ни одной акции у другого homo economicus, поскольку очевидно, что если второй ее продает, то с акцией что-то не то. Но если предположить, что трейдеры были слишком самонадеянны (когнитивное искажение), то это вполне объясняет высокий уровень оборота акций.

(Доказательство важности психологических факторов и чрезмерной реакции)

В 1930-е годы Бенджамин Грэм (1984–1976) предложил «стоимостное инвестирование».

Идея следующая: стоимость акции делится на доход. Если число маленькое, то очевидно, что скоро доход акции вырастет (лузеры). Если число большое, то акция или оценивается верно, или переоценена (победители). Покупать надо первый вид. Да, разумеется, этот подход противоречит гипотезе эффективного рынка, и поэтому в 1980-е годы в академических кругах он не рассматривался серьезно.

Талер анализировал котировки акций за периоды от трех до пяти лет.

Акции делили на две группы — лузеров и победителей (в каждой группе было около 35 акций). Г

ипотеза заключалась в том, что должна была наблюдаться регрессия к средним величинам в обеих группах (одни поднимаются в цене, другие опускаются). 

Однако анализ показал: лузеры показали результат 30% выше среднего по рынку, а победители — 10% от среднего по рынку. То есть наблюдалась чрезмерная реакция рынка и доказывались психологические факторы (трейдеры активно следовали заповедям Грэма).

Этот феномен сводится к тому, что мы наблюдаем усреднение показателей: например, дети очень высоких людей обычно среднего роста или ниже своих родителей

Но, возможно, высокий результат лузеров был связан с тем, что эти акции были более рисковыми и это была рисковая премия (тогда гипотеза эффективного рынка не нарушалась)?

Согласно расчетам на основе модели ценообразования капитальных активов (CAPM), которая в тот момент считалась базой для расчета риска (если акция положительно коррелирует с рынком — она потенциально рисковая, и наоборот), лузеры были менее рисковыми, чем победители.

Научные дебаты по вопросу, опровергает ли это наблюдение гипотезу эффективного рынка, продолжаются. В 1996 году Юджин Фама с соавторами опубликовал статью, в которой признал CAPM неработающей (но не гипотезу эффективного рынка).

Еще чуть-чуть о том, что стоимость акций неверна

В 1981 году вышла статья Шиллера с вопросом в заголовке «Меняются ли котировки акций быстрее, чем это могут оправдать изменения в доходности дивидендов?». Короткий ответ: да.

Логика Шиллера следующая: если человек покупает акцию и не планирует ее никогда продавать, то он уверен, что доход от дивидендов компенсирует вложения. Также Шиллер исходил из того, что стоимость акции в каждый конкретный момент — это прогноз ее доходности, и прогноз этот должен быть в рамках разумного. «Разумным» считается прогноз, отклонение которого не больше того, что предсказывается. Колебания акций никак не соответствовали этим двум разумным посылам. Хотя в этой работе Шиллер не апеллировал к психологическим факторам, позже он также начал заниматься поведенческой экономикой.

(Добро пожаловать в Чикаго (с 1995 и до сих пор)

Переход Талера в Чикагский университет — достаточно комичная по своей сути вещь, ведь именно это учебное заведение славно не только прекрасными специалистами по традиционной экономике и приверженностью ее постулатам (28 нобелевских лауреатов), но и своей прорыночной позицией, отвергающей вмешательство государства. А работа Талера сводилась и сводится к тому, чтобы доказать ошибочность таких суждений.

(Пошатнем основы экономического анализа права!)

Экономический анализ права — то есть то, каким образом право влияет на экономику, — во многом разрабатывался в Чикагском университете. Лежащая в его основе логика базируется отчасти на теореме Коуза, которая гласит, что при отсутствии транзакционных издержек будет достигнута эффективность по Парето (ресурсы получит тот, кто больше за них предложит).

Талер показал, что теорема Коуз не работает. В качестве аргумента приводился эксперимент с кружками.

Некоторым из студентов были выданы кружки, а другим нет. Большинство студентов отказались ими меняться, хотя далеко не всегда обладатели кружек ценили их настолько же высоко, насколько те, у кого их не было.

Рынок решает все проблемы?

На, казалось бы, повседневно-комичной ситуации переезда в новый офис Талер демонстрирует важность «архитектуры выбора», которой он позже посвятит книгу «Nudge. Архитектурна выбора». Ссылка на книгу и обзор под видео.

(О рынке труда и ценообразовании: пример американского футбола_

Гэри Беккер (Нобелевская премия 1992) утверждал, что рынок труда нивелирует все, на что указывает поведенческая экономика, и те люди, которые самым оптимальным образом подходят, займут соответствующие рабочие места. То есть положение дел соответствует теории цен.

Чтобы доказать обратное, Талер проанализировал рынок игроков американского футбола. В отличие от европейского футбола команды в американском обладают жестко ограниченным и одинаковым бюджетом, также есть ограничения по заработной плате игроков. Каждый год команды получают право выбирать молодых игроков (это единственный способ для игрока попасть в профессию). Первыми выбирать могут команды, находящиеся в конце рейтинга. У команд есть право продавать или меняться «местами» в очередности выбирать. Талер доказал, что возможность выбирать игрока одним из первых переоценивается менеджментом и тренерами, эти игроки не приносят столько выгоды, сколько стоит «место» выбора. 

Подтверждение закономерностей при больших ставках: поиграем?

На нидерландском телевидении в 2000 году вышло шоу «Ищем миллионера» (на американском телевидении — Deal or No Deal). Игрок на первом этапе должен был выбрать один из 26 конвертов, который не открывался до конца игры. Во всех конвертах были суммы от одного евроцента до 5 млн евро. На следующем этапе игрок мог открыть шесть конвертов («No Deal») или согласиться на предложение банка и забрать некую сумму денег («Deal»). Если игрок ни разу не соглашался на предложение банка, он мог уйти с суммой, указанной в выбранном им в самом начале конверте. На каждом этапе банк предлагал ему сумму, которая была частью суммы закрытых конвертов, то есть менялась с каждым новым шагом по мере выбывания конвертов с большими или маленькими суммами.

Поведение людей на этом шоу исследовали ученые из Нидерландов, которые пригласили Талера поучаствовать в исследовании. Анализ показал, что, несмотря на значительные суммы — речь шла о десятках и сотнях тысячах евро, — участники вели себя крайне неразумно. Они неверно оценивали риск. Также они вели себя как игроки казино, которые не воспринимают выигранные деньги как собственные и играют с ними более отчаянно. Другая поведенческая особенность (когнитивное искажение): делая раз за разом неоптимальный выбор, на последнем этапе участники пытались отыграться и шли на неоправданный и неразумный риск.

Эти результаты прямо опровергают критику поведенческой экономики со стороны традиционной и утверждение, что люди при больших деньгах поступают разумно — не так, как в лабораторных условиях при обмене какими-то кружками за пять баксов.

(Помогаем (с 2004-го и до сих пор)

Если постулаты традиционной экономической теории неточно описывают реальность и люди действуют не как homo economicus, то это имеет прямые последствия для государственной политики во многих областях. Ведь похоже, что действия людей не всегда соответствуют их интересам, люди подвержены сиюминутным эмоциям и когнитивным искажениям. Талер уверен, что это должно учитываться в государственной политике: следует задумываться об архитектуре выбора.

Существуют примеры, когда незначительное изменение архитектуры выбора кардинально меняло ситуацию.

Во многих странах, чтобы стать донором органов, нужно самостоятельно оформить соответствующие документы. В Испании, напротив, все граждане автоматически доноры, только если они не написали заявления об отказе. Талер предлагает (и так происходит в некоторых штатах США) промежуточный вариант: при выдаче или замене водительских прав гражданам предлагается указать в анкете, готовы ли они стать донорами. Такой порядок также значительно увеличил число согласных.

Активный интерес к имплементации принципов поведенческой экономики в государственной политике проявили представители партий и правительства Великобритании, где и было создано подразделение Behavioural Insights Team (Nudge Unit) сначала как часть правительства, а позже — как консалтинговая компания. Цель — выявление проблем, которые могут быть решены при помощи изменения архитектуры выбора.

При Бараке Обаме аналогичное подразделение было создано при Белом доме, но закрыто после прихода к  власти Дональда Трампа.

Это патернализм? Талер предлагает называть это «либертарианским патернализмом». Цель предопределить действия человека есть лишь стремление с учетом когнитивных ошибок оптимизировать архитектуру выбора.

Об авторе

Ричард Талер (Richard Thaler) — профессор Чикагского университета, в 2017 году получил Нобелевскую премию по экономике. Автор книги: «Nudge. Архитектура выбора». Книга и ее обзор под видео.